Хэн Соло и потерянное наследство
Шрифт:
– Куда они направляются?
– мертвым голосом спросил Хэн.
– Прямиком к себе в лагерь, - отозвался Бадуре.
– У них будет и время, и место, чтобы разобрать… извини, малый, обыскать "Сокол".
Хэн развернулся на каблуках и зашагал к городу. Чубакка жалобно захныкал, передумал и потрусил следом за капитаном. Начал накрапывать дождик.
– Куда вы?
– пискнул Скинкс, когда все остальные заторопились присоединиться к кореллианину.
– То есть, я хотел спросить: куда мы?
– Я хочу забрать
8
– Даже ты мог придумать план получше, - жужжала над ухом Хасти.
– Даже у тебя могло найтись…
Хэн пытался не слушать ее, вперившись в серую мглу и желая возвращения Бадуре как никогда в жизни. Если Солдат не вернется в ближайшие пять минут, он рискует застать свою подружку в виде хладного трупа. И любой суд вынесет оправдательный вердикт.
Ночью мелкая морось превратилась в обжигающе ледяную крупу, а к утру вновь стала мелким дождем. Просмоленная парусина, под которой тряслась от холода их компания, по крайней мере, спасала от дождя и от ветра. Время от времени кто-нибудь прикладывался к заветной фляжке, и когда гуляющая по рукам фляга доходила до него, Хэн тихо радовался, что в ночной заварушке не потерял ее.
Все были мокрые до нитки, перепачканные в грязи и несчастные. Обычно всклокоченные волосы Хэна слиплись от влаги, рыжая шевелюра Хасти тоже висела жалкими сосульками, некогда пушистая шубка Скинкса топорщилась иголками, а Чубакка распространял вокруг специфический запах мокрого вуки. Хэн протянул руку и ободряюще похлопал удрученного Чуи по загривку. Вуки заурчал и потребовал, чтобы ему почесали за ухом. Хэн уступил. Пусть хоть кто-то будет доволен. Ему хотелось придумать, что бы сделать для Боллукса и Синего Макса: оба дроида беспокоились, что случится, когда не выдержат влагоупорные корпуса.
– Тебе в жизни не справиться с подобной задачей, - закончила свою речь девица.
Хэн смахнул со лба прилипшую мокрую прядь.
– Тогда не ходи за мной, - предложил он.
– На следующий год прилетит еще какой-нибудь корабль.
Из серой пелены вынырнула мужская фигура в мешковатом плаще, на плече человек тащил какой-то мешок. Он шлепал по лужам как раз к той горе ящиков, за которыми они прятались. Хэн прицелился было, но опустил пистолет. Старый Солдат нырнул к ним под парусину. В мешке оказались плащи.
Бадуре даже ухитрился не промахнуться в размерах. Самый большой достался, конечно, Чубакке. Зрелище получилось настолько комичное - капюшон надежно скрыл косматую башку вуки, зато из рукавов торчали густо покрытые шерстью лапы, - что Хэн долго не мог попасть в рукава своего плаща. Рядом возился Боллукс, витиевато извиняясь за отсутствие привычки одеваться.
– Может быть, завернем его во что-нибудь?
– с сомнением сказал Бадуре, наблюдая за вуки.
– Сделаем что-то вроде перчаток.
Затем повернулся к Скинксу:
– Дорогой
И гостеприимно раскрыл мешок. Скинкс попятился, негодующе ощетинив усики.
– Вы же не думаете, что я… неприемлимо!
– Как только мы выберемся из города, - пообещал Хэн, - сразу выпустим.
– Кстати, сынок, - Бадуре деликатно откашлялся, - может быть, нам лучше затаиться на время?
– Поступай как знаешь, - буркнул в ответ Хэн, - но они там, в своем лагере, развинчивают мой корабль.
– Тогда какой смысл идти?
– фыркнула Хасти.
– Всего какая-то сотня километров. К нашему прибытию твой драгоценный корабль будет кучей металлолома.
– Тогда я свинчу его обратно!
– рявкнул Хэн. Девипу шатнуло назад, и кореллианин, как обычно, мгновенно успокоившись, продолжал: - Кроме того, каким образом Й'уоч примчалась сюда быстро, если у нее не было контакта с кем-нибудь из местных? Если мы останемся здесь, то можно просто-напросто повесить себе мишени на грудь и маршировать по центральной улице с лозунгом: "Стрелять - сюда!" И не забывай, пожалуйста, что среднестатистический местный обыватель терпеть не может приезжих. Мы в два счета окажемся на койках в местной тюрьме.
Бадуре доводы убедили, Хасти - нет, но она оказалась в меньшинстве,
– Значит, придется прогуляться, - сказал Солдат.
Дождь пошел на убыль, небо заметно посветлело. Хэн изучал позаимствованную у Й'уоч планшетку. Повезло: там нашлась пара карт планеты, уже устаревших, но зато очень детальных. Хорошо, что хоть это есть…
Хасти снова зафыркала:
– Все вы, космолетчики, моряки, авиаторы, одинаковы: никакого терпения, зато бездна суеверия. Вечно ставите на удачу.
Предчувствуя очередную словесную перепалку, вмешался Бадуре.
– Во-первых, нам надо перебраться через озеро, - сказал он.
– С этого берега связи с югом нет. Оттуда воздушного транспорта тоже нет, зато есть наземный. Единственная переправа - паром; им заправляют местные, плывуны. Их просто трясет от ревности, когда кто-то вступает на их территорию. Им нужна плата.
Всем нужна плата. Хэн представил себя переправляющимся через озеро на зауроптероиде, и ему стало плохо. Слегка помогло, когда он себя поменял на Чубакку.
– Может, обогнем озеро по суше?
– неуверенно предложил он.
– Это пять или даже шесть дополнительных дней, если не найдем транспорт или не поймаем какого-нибудь верхового зверя, - возразил Бадуре.
– Лучше паромом, - немедленно согласился Хэн.
– Что с провиантом и снаряжением?
Бадуре посмотрел на него с неодобрением.
– А что у нас с милыми дамами и горячей пищей? По дороге будут поселения; придется импровизировать.
Он выдохнул, дыхание сгустилось в облачко пара.
– Ты идешь или остаешься?
– спросил Хэн у Хасти.
Девица смерила его едким взглядом.