Хевдинг
Шрифт:
Только когда мы переместились на постоялый двор и по кружкам полилось пиво, я позволил себе в общих чертах пересказать произошедшее на приёме у князя. Тогда же и отдал команде положенное серебро, не присвоив, впрочем, ни единой монетки. Князь очень щепетильно относился к своим приказам.
— Торбьерн думает, что его околдовали, — сообщил я. — Надеюсь, вы понимаете, что лучше пока об этом не распространяться. Слухи пока ни к чему.
— Как же он вообще позволил себя околдовать? — хмыкнул Торир. — Даже дети знают, как от этого защититься! Я вот знаки тайные знаю, всё проще простого, надо только…
— Помолчи, Большеног, — оборвал его Рагнавальд. — С чего вы вообще решили, что он околдован?
— Да он от жены своей глаз не отводит, а там ни кожи, ни рожи! — воскликнул Торбьерн.
Я бы с таким утверждением, конечно, поспорил, лично мне Миляна показалась вполне симпатичной девицей.
— Это ещё ничего не значит, — пожал плечами Рагнвальд.
— Я со своей жены первые две недели вообще не слезал, без всякого колдовства, — проворчал Харальд.
— Ведёт он себя странно, — хмуро произнёс Вышата, глядя в кружку. — Выручать надо его.
— Может, лучше домой вернёмся? Пока не поздно, — предложил Даг. — Не хватало ещё с колдовством связываться.
— Трусишь? — фыркнул я.
— Колдовства? Да, колдовства боюсь, — сказал он.
Остальные закивали. Колдовства бояться не зазорно, на то оно и колдовство. Непознаваемое и непонятное.
Но возвращаться в Бейстад, чтобы там вновь питаться одной селёдкой, я не хотел, как и многие другие члены команды. Если и возвращаться, то с триумфом, с полными сундуками золота и серебра, а мы ещё столько не награбили и не заработали. Я бы предпочёл пока оставаться здесь, поближе к богатству и славе.
— Может, к жрецу местному сходить? Он чего подскажет, — предложил Стейн.
— Не думаю, что здешние волхвы будут Хререку помогать, — сказал я. — Они скорее поддержат его врагов. А может быть, уже поддержали. И околдовать помогли.
— Да, засада, — вздохнул Хальвдан. — Ненавижу всех этих колдунов.
— Ну а мы-то что можем сделать? — спросил Олаф. — Его проблемы.
— Которые могут стать нашими, Олаф, — сказал я. — Не глупи.
Мы погрузились в раздумья, повисла тишина, перемежаемая только редким стуком ложек и журчанием пива. Кормили здесь неплохо, достаточно просто, но вкусно и сытно, и после похода почти все соскучились по нормальной пище.
— Вышата, а ты же можешь узнать, кто именно из местных породнился с князем? — спросил я.
Так мы выйдем на предполагаемого колдуна, а там уже можно будет устроить ему допрос с пристрастием. Опасно, конечно. Не потому, что на наши головы падёт какое-то проклятье, а потому, что с новыми родственниками Хререка конфликтовать теперь чревато. Пожалуются князю или княгине, и всё, каюк нам всем. В нынешнем состоянии князь любого порвёт по первому же слову своей жёнушки.
— Узнаю, — сказал Вышата. — Это несложно узнать.
— Рагнвальд, ты больше других знаешь про это всё, может, можно как-то определить колдовство? Может, руны какие есть, ритуалы? — спросил я.
Рагнвальд посмотрел на меня с недоверием и удивлением. Пожалуй, это стоило спрашивать не за общим столом, а наедине, но слово не воробей. Колдовство у норманнов было сугубо женским занятием, и я чуть случайно его не оскорбил при всех. Хотя все на драккаре знали, что он тайком гадает на рунах и прячет в своих вещах амулеты и всё такое прочее.
— Поспрашивать надо у знающих, — глухо произнёс он, переводя стрелки на несуществующих людей.
— Поспрашивай, пожалуйста, — кивнул я. — Торир, ты говорил про какие-то знаки тайные?
— Я? Разве? — удивился Торир. — А, про эти! Надо просто вот так вот сделать, и никакое колдовство не страшно!
Он изобразил какой-то сложный жест левой рукой, отгоняя зло, Лейф картинно начал корчиться в муках, словно из него начали выходить бесы, все громко заржали. Торир нахмурился. Если поначалу в его побасенки многие верили, то сейчас его уже раскусили и поняли, что он просто трепло.
— Я лучше способ знаю, надо колдуну просто череп топором раскроить, — сказал Хальвдан, когда все отсмеялись. — А потом похоронить лицом вниз, чтобы из могилы не выбрался.
— Вряд ли у нас получится подойти с топором к Миляне, — тихо сказал я, и все вмиг посерьёзнели. — Князь потом сам нас всех похоронит.
— Справимся, — произнёс Вышата. — У нас выбора просто нет.
— Выбор всегда есть, — возразил я. — Но ты прав. Справимся.
Глава 17
Не могли же мы просто так взять и оставить Хререка в беде. И пусть он сам будет недоволен нашим вмешательством, гораздо лучше для всех будет, если он выйдет из-под влияния своей новой супруги. Князь слишком размяк в её ласковых объятиях.
В крепость мы больше не совались, старались к ней даже не приближаться. Хотя и мне, и Вышате хотелось поговорить с Хререком наедине. Вот только вместо тех, кто проливал кровь рядом с князем, его теперь окружали придворные лизоблюды и интриганы, опутывая его своими сетями. Нам, честным воинам, стало опасно даже просто там находиться. Это не наше поле боя, там мы бессильны. Как и сам Хререк.
Поэтому мы пока искали союзников среди прочих норманнов. Среди них тоже оказалось достаточно много недовольных. Не только тем, что князь позабыл про завоевания и походы, но и тем, что он предпочёл какую-то местную девку, когда на родине его ждут сотни завидных невест, и своей внезапной женитьбой Хререк нарушил множество планов. Породниться с князем мечтали многие, не только новгородцы.
К Завиду я не пошёл, надеяться на его помощь было бы максимально глупо. Вместо этого я вместе с Вышатой отправился в гости к Хельги, который уже успел захватить себе одну из местных усадеб. После захвата города свободной недвижимости оказалось больше, чем я себе предполагал, многие новгородцы покинули город.
Занять свободную усадьбу мог бы и я, но я упустил момент, валяясь в беспамятстве в гостях у Всеслава. Вот и приходилось снова мыкаться по постоялым дворам.
Поэтому на обиталище ярла Хельги я смотрел с лёгкой завистью. Собственная недвижимость во все времена хорошо ценится. Тем более, в столице, которой сейчас и был Хольмгард.