Хевдинг
Шрифт:
Датчане понимающе закивали, борнхольмцы заулыбались. Далеко не все из местных готовы были идти за Рагнарсонами. Возможно, именно поэтому они сидели здесь, в Хедебю, а не тянули службу в Великой Армии.
— Я сказал, что мы сами возьмём, что нужно, — продолжил я. — Вот мы теперь и идём на восток, за тамошними самоцветами, золотом и мехами. Присоединяйтесь.
— Надо не на восток, надо в Миклагард, — сказал один из борнхольмцев. — Там даже самые нищие золото носят.
— Так туда через восток только и можно добраться, болван! — выкрикнул
— Нет, не только через восток! Мой брат ходил в обход Франкии! — упрямо заявил борнхольмец.
— Через восток ближе!
— Нет, проще через Франкию!
— Тише вы! — рявкнул я. — Богатых мест полно, надо только придти и забрать богатство!
Мои слова поддержали тостом за будущее богатство, спор утих сам собой, когда все дружно выпили. Кажется, мы нашли общий язык. Теперь надо подсекать.
— Приходите завтра на пристань, друзья, наш драккар отчаливает в полдень, — сообщил я. — Нам пригодятся такие славные воины, как вы. Зовите друзей и родичей. Вместе мы завоюем и богатство, и славу!
По правде говоря, грозными и могучими богатырями они не выглядели, но в нашей ситуации выбирать не из чего. У нас не хватает людей даже для того, чтобы заполнить все скамьи гребцов.
Я не верил, что на следующий день хоть кто-то из них явится. Не то что явится, просто вспомнит о моём приглашении. Но я, хвала местным богам, ошибся. К полудню на пристань начал стекаться народ. Одни желали из первых уст послушать историю о битве за Йорвик, другие желали влиться в нашу команду, и если первые мне были неинтересны, то вторые заставляли мою душу петь. Будет команда — будут и победы.
Глава 3
Задерживаться в Хедебю я не видел никакого смысла, сидение без дела только разлагает дисциплину. Поэтому я приказал отчаливать сразу, как только новички поднялись на борт после короткого интервью. Не настолько короткого, как у запорожских казаков, но и без анкет на пять сотен вопросов и проверки службой безопасности.
Я просто спросил у каждого из желающих имя, возраст, откуда они родом и бывали ли они в походе. Желающих оказалось больше, чем я думал, и чересчур молодых и чересчур старых пришлось отсеять. Ещё пришлось отказать одному человеку со Сьялланда, я заподозрил его в работе на Рагнарсонов. А так наша команда разом увеличилась почти на треть.
Не сказать, что бейстадцы были этим довольны, они привыкли ходить в вик крепко сбитой командой из знакомых и родственников, а «всякий сброд» по их разумению, набирали к себе только изгнанники и просто не очень хорошие люди, к которым мы не относились. Но все при этом понимали, что другого выхода, если мы хотим продолжать, у нас нет.
Поэтому чуть солнце прошло зенит, как «Морской сокол» пошёл на вёслах прочь из Шлей-фьорда, гружёный только провизией и злыми жадными викингами. Впереди нас ждали серые воды Балтики.
Раньше для меня путешествие по волнам Балтики означало выпить по банке одноимённого пива, начиная от тройки и заканчивая девяткой, но теперь
А пока мы отдалялись от Хедебю, новые члены команды притирались друг к другу. Я стоял у руля и смотрел, как они гребут, каждый из них. Кто-то грёб умело, кто-то не очень, но это не беда, научатся. Гораздо важнее, как они взаимодействуют друг с другом. Знакомятся. Общаются.
Вон, Ульф Бочка, борнхольмец, телосложением и впрямь напоминающий бочку, хохочет во весь голос после какой-то шутки Лейфа. Сразу за его спиной молча гребёт Стейн, юный датчанин из Хедебю, упрямо набивая мозоли на ладонях. Сбежал от семьи, не иначе. На другой стороне от них сидит Харальд Рябой из Рибе, ворочая веслом с этакой ленцой опытного морехода. Горм Кусака, сразу похвалившийся тем, что откусил своему первому противнику ухо, гребёт ровно столько, сколько нужно, не больше и не меньше. Так же и прочие новички.
На первый взгляд все вроде нормальные парни. Как дело обстоит на самом деле — будем проверять уже потом, в бою. Когда вокруг опасность, люди раскрываются порой совсем с другой стороны.
А пока мы просто притирались друг к дружке, учились грести синхронно, вместе, уверенно и слаженно, и новичкам приходилось грести больше всех, пока раненые ветераны Йорвика отдыхали, сидя на скамьях. Словно на скамейке запасных.
— И куда мы сейчас, хёвдинг? — спросил меня Кьяртан.
— Есть у меня пара идей, куда можно заглянуть, — загадочно улыбнулся я.
Балтика. При этом слове обязательно всплывают несколько ассоциаций, и после пива сразу же идут шпроты, а следом за ними — янтарь. И что-то мне подсказывало, что рейд по прибалтийскому побережью может принести нам неплохие барыши. Надо только разузнать, кто там сейчас обитает. Скорее всего, дикие племена лабусов, тибл и прочих чухонцев.
Не думаю, что с ними возникнут какие-то сложности. Вот идя вдоль берега будущей Померании нужно быть осторожным, это да. Там можно было и по голове получить. Хотя сейчас, в принципе, все эти места были дикими и неизведанными, языческими. Волна немецких крестовых походов начнётся ещё нескоро.
Свеи и датчане регулярно ходили сюда в набеги, отнимая у бедных поморян и пруссов их пожитки, так что и нас встречать будут соответственно. С той же гостеприимностью.
Так что я планировал сначала немного пощипать прибалтов, а уже потом разведывать путь из варяг в греки. Хотя особой разведки и не требуется, иди на восток до устья Невы, а там местные покажут и волоки, и всё остальное. На такой магистрали трудно заблудиться.
В моих мечтах всё было легко и просто, почти уже сделано, руку только протяни. Корабль с драконьей мордой на носу величаво подходит к золотому пляжу Юрмалы или Светлогорска, местные жители сами несут нам драгоценный янтарь, вожди склоняют головы, а девушки сами бросаются в объятия. Красота.