Хей, Осман!

Осман (или Отман), по прозвищу Аль-Гази (т. е. завоеватель) - первый султан турецкий, сын князя Эртогрула; родился в Виеинии в 1259 г.; в 1288 г. наследовал своему отцу в господстве над турецкими ордами, поселившимися во Фригии. Осман сделался основателем Турецкого или Османского царства, объявив себя в 1299 г. независимым и приняв титул султана. Ему вскоре удалось завоевать всю западную часть Малой Азии. Умер в 1326 г.

Под влиянием завоевательного движения, вызванного Чингисханом, из Хорасана двинулась на Запад, сперва на Армению, орда турок-огузов приблизительно из 50 000 человек под начальством хана Сулеймана (умер 1231); при его сыне Эртогруле (1231-1288) завоевательное движение продолжалось далее на Запад; турки остановились в Малой Азии, где оказали содействие султану сельджукской Конии (или Икониума), Алаэддину, в его борьбе с Византией; за это Алаэддин отдал им в ленное владение пространство земли между Ангорой и Бруссой (но без этих городов). Осман, сын и наследник Эртогрула (1288-1326), в борьбе с бессильной Византией присоединял к своим владениям область за областью, но, несмотря на растущее могущество, признавал свою зависимость от Конии. В 1299 г., после смерти Алаэддина, он принял титул «султан» и отказался от признания власти его наследников. По его имени турки стали называться османскими турками или османами. Власть их над Малой Азией распространялась и укреплялась, и султаны Конии не смогли воспрепятствовать этому. Турки заимствовали от завоёванных греков кое-что из греческой культуры; с этого времени у них возникает и быстро увеличивается, по крайней мере количественно, собственная литература, хотя и весьма мало самостоятельная. Они заботятся о поддержании торговли, земледелия и промышленности в завоёванных областях, о возможной охране личной безопасности.

Вообще развивается могущественное государство, военное, но не враждебное культуре; в теории оно является абсолютническим, но в действительности полководцы, которым султан давал разные области в управление, часто оказывались самостоятельными и неохотно признавали верховную власть султана. Нередко греческие города Малой Азии добровольно отдавали себя под покровительство могущественного Османа. Сын и наследник Османа Урхан (1326-1359) продолжал политику отца. Он считал своим призванием объединить под своей властью всех правоверных, хотя в действительности завоевания его направлялись более на Запад, в страны, населённые греками, чем на Восток, в страны, населённые магометанами. Он очень искусно пользовался внутренними раздорами в Византии. Не раз спорящие стороны обращались к нему, как к третейскому судье. В 1330 г. он завоевал Никею, важнейшую из византийских крепостей на азиатской почве. Вслед за тем во власть турок попала Никомидия и вся северо-западную часть Малой Азии до Чёрного, Мраморного и Эгейского морей. Наконец, в 1356 г. турецкое войско, под начальством Сулеймана, сына Урхана, высадилось на европейском берегу Дарданелл и овладело Галлиполи и его окрестностями. В деятельности Урхана по внутреннему управлению государством его постоянным советником был его старший брат Аладдин, который (единственный пример в истории Турции) добровольно отказался от прав на престол и принял пост великого визиря, специально для него учреждённый, но сохранившийся и после него. Для облегчения торговли было урегулировано монетное дело. Урхан чеканил золотую и серебряную монету от своего имени и со стихом из Корана. Он построил себе в только что завоёванной Бруссе (1326) роскошный дворец, по высоким воротам которого турецкое правительство получило имя «Высокой Порты», нередко переносимое на самое турецкое государство. В 1328 г. Урхан дал своим владениям новое, в значительной степени централизованное управление. Они были разделены на 3 провинции (пашалыка), которые делились на округи, санджаки. Гражданское управление было соединено с военным и подчинено ему. Урхан положил начало войску янычар, вербовавшемуся из христианских детей (сначала 1000 человек; позднее число это значительно возросло). Несмотря на значительную долю терпимости к христианам, религия которых не преследовалась, христиане массами переходили в ислам, так как это открывало доступ к почестям и денежным выгодам.

Полузабытое искусство исторического романа - высокое искусство, очень высокое. Исторический роман - законный наследник большого эпоса. Того, кто добросовестно работает над ним, он освобождает от статичного «только современное». Поднимает его над собой, даёт ему чувство беспредельного становления, учит его понимать своё собственное время как нечто динамическое.

И если исторический роман удался хоть наполовину, он даст своему читателю такие переживания, которые не в состоянии дать ему никакое другое художественное произведение...

Л. Ф.

Приветствую тучи с Востока,

жестокого ветра любви,

я сжечь не умею восторга,

который мне душу обвил.

Н. А.

Я давно мечтал жить в Турции,

на Востоке, и вот мечты мои исполнились:

я в Турции.

К. Л.

На преемников римлян, на этих - кто они?
– румы [1] , греки, византийцы - идут! Кто они? Кто идёт? Кто? На кого? Идут, идут, идут... Здесь будет, здесь, где Чёрное и Средиземное моря, здесь будет...

А когда ещё оно будет? Неужели так скоро? Что значат на часах истории сто лет, или двести лет, или триста лет... Ах, если бы у истории были часы! У гречанки, румийки Клио [2] ... Тик-так, тик-так - маленькие золотые - на запястье тонком девичьем - ведь история вечно молода... Но нет, нет, это песочные часы; и медленно-медленно пересыпается песок жаркий далёких беспредельных пространств... Ещё вчера далёкие были пространства, ещё вчера неведомые были пространства; а уже завтра наскачут пространства эти на конях, сюда, придут со своей долей-вкладом в обжитое другими; и зазвучат весёлыми кликами; крикнут громко: «Burada! Burada!» - Здесь! Здесь!
– Вот в этом самом месте, здесь!..

Скоро, скоро! Скоро на землях румов и эллинов, румов-эллинов, эллинов-румов, зазвучит славянская и тюркская речь. Скоро они придут сюда, в эти земли, скоро, скоро; для создания, созидания, зидания нового мира...

Там, дальше, за империей византийских правителей - преемников римлян - Восток арабов... Броненосные воины холодных стран - рыцари - проходят крестовыми походами через румские земли - дальше - на Восток арабов... И в самом начале тринадцатого века от Рождества Христова, в 1204 году, рыцари в плащах, меченных знаком креста, врываются в столицу Византии - Румской империи - в город императора Константина [3] , давнего уже правителя, в Константинополис. Горит и рушится город. Но ему, городу этому, суждено ещё много раз гореть, быть захваченным и возрождаться, подниматься снова и снова. Чудная судьба суждена городу этому; он сделается столицей великой державы... Но какой же, какой державы, какого государства великого? О нет, я вам сейчас не открою будущность этого города! Тайна... Тайна истории. Покамест секрет. И никто, никто бы не догадался!..

А меж тем пожар Константинополя погас, люди залечивают раны, строят новые жилища, привыкают к правителям новым... Теперь Константинополь - стольный град Латинской империи [4] . Быть может, она, Латинская империя, и есть та самая великая держава? Нет, ей недолгий срок сужден, всего лишь с 1204 года от Рождества Христова до года 1261- го. Но разве мало теперь на землях Византии чужеземцев-захватчиков? Норманнские династии, италийские герцоги и бароны, пришли, казалось, навеки. Здесь уже возвышаются их замки, их крепости... Сколько бутонов, и разве не может любой из них расцвести, распуститься в многолепестковый цветок великой державы?.. Поглядите! Вот государство Фессалоникское... Быть может, оно?.. Нет. Ему судьба - просуществовать всего лишь двадцать лет, с 1204 по 1224 год... А княжество Морейское? Разве не суждена ему долгая жизнь - с 1205-го по 1432 год, более двух веков! Но всего лишь немногим более двух веков, и бутоном великой державы будущей оно не станет... А герцогство Афинское [5] . Нет, и не оно... Быть может, королевство Кипрское, отторгнутое у Византии Ричардом Львиное Сердце; Кипрское королевство, где обосновалась династия Лузиньянов, ведущих свой род от волшебницы Мелюзины [6] , до пояса была она красавицей, от пояса - змеёй... Но нет... Кто же тогда?.. Сильная прекрасная Венеция [7] , она, да? Она, взявшая в свои руки управление Критом, вставшая в Короне и Модоне, портах Южного Пелопоннеса. А вскоре и Негропонт-Эвбея сделался достоянием Республики святого Марка. Венецианские патриции правят островами Эгейского моря — Сануди основали Наксосское герцогство, Криспи правят на Кикладах, Веньеры владеют островом Афродиты - Киферой [8] , Бароцци обосновались на Санторине [9] , Гизи держат Миконос, Тинос, Аморгос... [10] Но всё это - не бутоны державы будущей, а всего лишь краски, яркие, прелестные, которым суждено сверкать игристо в палитре грядущего нового мира...

Балканский полуостров - странная земля, пустынная и плодоносная, щедрая и скупая; гостеприимная, но приемлет не всякого пришельца... Седмица столетий минула от Рождества Христова, и явились в старинную эллинскую область Мизию славянские племена и тюрки-болгары [11] . Сложилось славяно-болгарское царство со своей историей, со своим бытием. На Балканском полуострове, как и во всём мире, за каждую пядь земли схватываются смертно. Оттого и византийские правители по большей части на ножах с болгарскими ханами и царями. Но в четырнадцатый день апреля 1205 года болгарский царь Калоян разбил крестоносцев под Адрианополем. Эта битва и спасла византийцев от окончательной гибели. В Трапезунде подняли голову Комнины, династия Ангелов оглавила царство Эпирское. Феодор I Ласкарис основал Никейскую империю...

Кто победит на Балканах? Италийцы? Норманны? Византийские династии? А быть может, славяно-болгарскому царству суждено вырасти в державу большую, великую?.. Кто же? Кто?..

В далёкой дали, далеко-далеко от земель эллинов-румов, утончённые Хань [12] отгородились зубчатой стеной, длинной-длинной, от моря людского, от мерного хода кочевников, которых называют учёные Хань своим ханьским словом «шлем» - «ту-кюэ» - так звучит оно, или ещё - «ту-гю». Потому что, согласно преданиям ханьским, вышли эти несметные, как песчинки песков, как солёные морские капли, кочевые множества из местности, осенённой высоким холмом, очертаниями своими похожим на шлем старинный; вышли давно, очень давно; настолько давно, что говорится о том времени словом «некогда». Некогда, в незапамятные времена, давно, очень-очень давно...

Растеклось, разошлось кочевое людское море на ручейки и реки, а ханьское, китайское ту-кюэ, ту-гю сделалось привычным «турки», «тюрки» - так зовут себя многие; «турки», «тюрки» звучит привычно в землях, получивших название своё по имени похищенной верховным эллинским богом Зевсом царевны Европы [13] , дочери восточного правителя, финикийца Агенора.

От арабов, от племён Мухаммада, тюрки восприняли благую веру - ислам. С большой охотой брали на службу тюркских воинов арабские правители - халифы, единившие в себе, подобно великому пророку Мухаммаду, светскую и духовную власть. Прекрасными лучниками и копейщиками были тюрки, лёгкие быстрые конники. Сколько времени прошло? Девятый век прибегает скорыми ногами воина. И вот уже двор халифов составляют тюрки - советники и полководцы. Имя вождя Сельджука зазвучало век спустя, и по его имени назвалось - племя? народ? общность? множество такое?
– тюрки-сельджуки.

Одиннадцатый век летит на быстром коне. Династия сельджукидов. Тогрул-бек, Алп-Арслан, Мелик-шах... Средняя Азия, Персия, страна азеров, земля курдов, арабы, джурджины [14]– все подвластны сельджукским султанам. И даже когда хорезмшахи [15] отнимут у них Персию, а рыцари-крестоносцы Палестину арабов, всё ещё останется сельджукидам сердце живое их владений - Конийский султанат с городом, имя коего - Конья - ещё будут повторять во всём мире, сочетая неразрывно с именем человеческим, славным, - Джалаледдин Руми!.. [16] Стало быть, вот мы и добрались до великой державы. Сельджукиды. Они? И снова - нет. От их государства останется в мире большее, нежели память о величии правления и завоеваний, - останется живое поэтическое слово, дух и мысль Руми и его соратников. Но память о великой державе будет связываться в нашем сознании совсем с другими именами. Гадайте, гадайте, пытайтесь отгадать...