Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена

Борисов Олег Николаевич

Щербатый мужичок, похожий на хомяка-переростка, ненароком зацепил разлапистую еловую ветку и обрушил на себя белый снежный водопад. Скороговоркой поминая всех лесовиков, привороживших зиму, неумеха выбрался на открытое пространство и стал отряхиваться. Мутно-зеленые глаза лениво прищурились, разглядывая привычный пейзаж. Поднятая рука замерла, и одинокий обитатель развалин крепости Вуоф застыл, подобно ледяному истукану. На засыпанной тонкой тропке четко отпечатался чужой лыжный след. Нашарив рукою потертые ножны на поясе, мужичок потоптался на месте, но так и не решился идти дальше. Сделав шаг назад, он наклонился и попытался руками замести свои следы, не обращая

внимания на выросшую позади черную тень…

Хейдер стоял на том самом месте, где еще не так давно холодной дождливой осенью захлебывался в грязи. От невысоких бревенчатых стен остались лишь черные головешки, запорошенные снегом, да обвалившиеся стены на месте домов. Лорд Дейста не пощадил древнюю крепость, предав ее огню и разграблению. Старик решил покарать не только своевольного бастарда, но и место, где его посмели принимать как будущего владыку западных земель.

Обернувшись на еле слышный хрип, мужчина с интересом посмотрел на оборотня, который, встав на задние лапы, тащил грязный комок тряпок с дергающейся снизу парой ног. Подойдя к хозяину, Варулл свалил в сугроб добычу и прогудел:

— Шпионил…

Присев на корточки, Хейдер полюбовался на единственного жителя развалин Вуоф.

Круглощекий мужичок, с носом-картошкой и конопатым лицом, чумазым от несмытой сажи. Несколько старых толстых рубах, надетых одна на другую поверх прожженного свитера. Серые штаны, заправленные в кособокие валенки, и траченная мышами вытертая шапка. Перепуганный насмерть оборванец сипло хватал морозный воздух. Не воин и не обитатель лесной деревни. Погорелец, одним словом.

— Что ты тут делаешь? — спросил бастард незнакомца. Но тот лишь продолжал трястись от страха, не в силах издать ни звука. Выпрямившись, Хейдер показал спутнику на разрытый снег у обрушившегося забора: — А я понять не мог, кто тут промышляет. Похоже, он из бывшей прислуги или дезертир из стражи.

— Кр-р-рестьянин? — проворчал зверь, недовольно принюхиваясь к запаху давно не мытого тела.

— Вряд ли… Я слышал, отец переселил единственную деревню, что была по соседству. Так ему хотелось заставить людей забыть это место, проклятое кланом Дейста.

— А этот?

— Сейчас успокоится и расскажет… Наверное, не пошел с остальными. Крепость сожгли, когда шел дождь. Многое должно было остаться в подвалах да клетях. Вряд ли наемники позволили жителям спокойно собраться и забрать все накопленное. Одинокому человеку здесь можно спокойно перезимовать, и не один раз… Так, земляк?

Мужичок икнул и лихорадочно закивал. Оборотень недовольно скривился и аккуратно отвесил ему легкий подзатыльник, сбив шапку на снег:

— Хватит молчать, шпион! Милор-р-рд спрашивает…

— Да хранят боги его светлость! — заверещал хозяин развалин. — Я всего лишь живу тут, как его милость сказала, и шпионить мне не за кем!

Бастард улыбнулся и придержал жестом занесенную вновь лапу:

— Хватит… Он уже успокоился, не надо его трогать.

— Не надо, не надо! — испуганно косясь на зверя, засуетился погорелец и вцепился в шапку. — Я все расскажу, все, не надо Ратфангу бить!..

Вернув головной убор на место, Ратфанга начал говорить, прерываясь лишь для того, чтобы поглубже вдохнуть. Слова неслись нескончаемым потоком, и гостям с трудом удавалось направить их в осмысленное русло. Под конец рассказа оборотню надоело стоять на месте, и он сел рядом с бастардом, перепугав еще раз мужичка до икоты. Но через треть хинка Хейдер узнал все, что счел нужным, и составил представление о последних днях мертвой крепости.

Ратфанга в самом деле числился среди прислуги, помогая то учетчику, то грузчикам на складах. Его терпели за покладистость и желание угодить более сильным. Когда в Вуоф неожиданно с наемниками появился бастард, осторожный житель крошечной каморки над конюшней насторожился. В маленьком гарнизоне начали шептаться о возможной атаке лорда Дейста и наказании, которое может постичь бунтовщиков, вставших под знамена незаконнорожденного сына. Столь неприятные слова не на шутку испугали Ратфангу, и он предпочел на пару дней перебраться в лес, где еще весною устроил себе маленький шалаш для рыбной ловли. Выпросив у коменданта разрешение на заготовку дров для кухни, хитрец убрался подальше от опасного места и наблюдал разгром крепости с высокой сосны, куда не поленился забраться. Оттуда же он смотрел, как узкая вереница людей покидает пылающие развалины, как наемники вместе с дружиной месят раскисшую дорогу под холодным дождем. Еще неделю бывший мальчик на побегушках отсиживался в лесу, прежде чем рискнул пробраться на чадящие развалины. Заглянув в полуобвалившиеся подвалы, Ратфанга нашел неплохой запас неиспорченных продуктов, кое-что из одежды и даже товары на черный день, собранные бережливым кладовщиком. Порадовавшись столь нежданно свалившемуся на него богатству, единовластный хозяин крепости решил остаться на месте, отложив возвращение в деревню на более позднее время.

— Значит, не пошел домой?

— А чего я там забыл?! Они лишь смеялись, как я тут служить начал! Все говорили: «Ратфанга дурной, неуклюжий! Добрые люди в караулы ходят и в гарнизонной ведомости числятся, а Ратфанга лишь мешки ворочает!» Тьфу на них!..

Бастард усмехнулся. В самом деле, чего хорошего могло ждать великовозрастного трусишку в деревне, где каждый на виду. Другое дело — небольшой городок или крепость: любому, даже самому завалящему человеку место найдется.

— Так и жил один?

— Не, иногда заходили… Как деревню лорд выселил, так охотники заходили. Весной и летом были. Искали, чем поживиться, меня расспрашивали… Но Ратфанга умный, я все ценное перепрятал. Здесь лишь дрова остались.

— Др-р-рова? — Оборотень удивленно покрутил головой. — Дрова… А-а-а, ты про стены и остатки домов… Хр-р-р… Др-р-рова…

Рассказчик поперхнулся словами и замер на секунду. Потом зачерпнул белоснежный снег и растер лицо, стараясь даже не смотреть на огромную фигуру, покрытую черной шерстью. Хейдер постарался вернуть удравшие мысли, участливо переспросив:

— Твои родственники приходили или еще кто… Пошарились здесь, что-то по мелочи взяли и ушли… А ты так и остался.

— Да, господин… Мне пока и тут хорошо… Я на ярмарке коня брал, возил туда кое-что… Потом к брату ездил, где они деревню заново поставили, ему товары оставлял… Все лето, да и осень… А другие так ничего и не нашли…

— А осталось чего? Еще не все продать успел? — улыбнулся бастард.

— Так еще на лето осталось! Как закончу, так лавку с братом откроем! — начал было тараторить Ратфанга, но резко замолк и с ужасом посмотрел на гостей — сильных, уверенных в себе, способных раскаленным железом разговорить любого, кто посмел наложить лапы на чужое имущество.

Вымученная улыбка медленно сползла с его скривившегося лица.

— Эх ты, кр-р-рестьянин, — презрительно выдохнул оборотень и поскреб лапой шею. — За сор-р-рок лет уже, а ни имени, ни уважения… Даже охотники тебя прибить побрезговали… Хр-р-р…

Хейдер выдернул из сугроба лыжи и оббил с них снег. Бросив деревяшки на утоптанный пятачок, приладил крепления к мягким сапогам и забросил на плечи похудевший мешок.

— Ладно, бедолага. Спасибо за рассказ. Я теперь хоть знаю, что отец не истребил гарнизон и жителей деревни. Видимо, хватило ему лишь моей головы… А тебе одно посоветую: не отдавай все заработанное брату. Оставь на черный день. Мало ли как жизнь сложится. Может, тебе снова придется возвращаться сюда, на руины…