Хейло

Ли Сесиль

— Ну так что, согласны? Теперь группа называется «Падший ангел»? — Киллиан обвел всех взглядом. Каждый выразил «да» по-своему, и когда очередь дошла до меня, я еще раз взглянул на Вайпера. Тот сидел с поднятыми руками, сомкнув на затылке ладони в замок, смотрел на меня, улыбался и казался очень довольным собой.

Отлично. Наше новое название навсегда останется воспоминанием о том, как мой член побывал во рту Вайпера.

— Значит, «Падший ангел», — подтвердил я.

— Черт. Наверное, так быстро мы еще никогда не принимали решение, — заметил Киллиан. — А

теперь пошли практиковаться. Нам завтра записываться.

ГЛАВА 38

ВАЙПЕР

— Парни, у вас десять минут до эфира.

Взгляд Брайана скользнул по зеленой комнате, где мы ожидали начала шоу «Поздний вечер с Карли Уайлд». Мы бывали здесь уже несколько раз, но еще во времена, когда Карли вела дневное ток-шоу. Когда наш менеджер понял, что среди нас не хватает одного, резко взглянул на Киллиана:

— Где малыш? Почему вы вечно не можете собраться вместе вовремя?

Черт, как же я ненавидел, когда Брайан называл так Хейло. Малыш? Звучало свысока, не говоря, что очень грубо. Особенно если учесть, что этот малыш скоро станет тем, кто обеспечит оплату месячных чеков Брайана.

Но Киллиан не дал мне высказаться и, наверное, почувствовав, что я в очередной раз готов разорвать Брайана, проговорил:

— Он просто вышел в туалет. Скоро вернется.

Брайан взглянул на часы, потом на дверь, за которой пять минут назад исчез Хейло, и ответил:

— Мне всё равно, даже если он вернется в восемь. Но когда за вами придут, он должен быть здесь.

— Господи, Брайан. Расслабься уже. — Джаггер налил себе из полностью укомплектованного бара текилу и поднял рюмку: — Хочешь? Может, парочку или три?

— Черт, — произнес Слейд. — Да отдай ты ему всю бутылку. Чувак, тебе нужно расслабиться.

— Расслабиться? — Уперевшись одной рукой в бок, Брайан потер пальцами другой руки переносицу, и, понизив голос, сказал: — Похоже, вы не понимаете, что поставлено сегодня вечером на карту. Я расслаблюсь, когда вы в полном составе выйдете на сцену, удивите публику и напомните всем, почему вас полюбили. Сегодня всё должно быть идеально. Вы должны быть идеальны.

Он что, издевается над нами? Говорит так, будто мы не знаем, что поставлено на кон? Наш источник к существованию. Наша работа. Черт, вот же гад!

Я встал и уже собрался впечатать свой кулак в рожу этого ублюдка, но Киллиан оказался быстрее и схватил меня за руку.

— Вайпер как раз идет найти Хейло и сказать, что время пришло. Верно, Ви?

Если бы у меня была возможность выбирать между предложением Киллиана и убийством Брайана, то я точно знал, чему отдал бы предпочтение.

— Ви, да-а? — повторил с нажимом Киллиан.

Я бросил на Брайана выразительный взгляд с посылом «говнюк», и когда тот закатил глаза, я что есть силы сжал челюсти, а потом процедил:

— Да.

Повернувшись выйти

из комнаты, я забрал из рук Джаггера рюмку с текилой и опрокинул в себя содержимое. Джаггер протянул бутылку, и я взял. Не для себя, просто на случай, если Хейло понадобится для храбрости.

Запись «Приглашения» мы закончили всего пару дней назад. Сегодняшнее интервью, песня, которая скоро выйдет в эфир, поездка во Флориду... всё вертелось в сумасшедшем темпе, и ни у кого из нас реально не было возможности остановиться и подумать о происходящем.

Мы с парнями не видели в этом особой проблемы — уже давно привыкли к хаосу, в который иногда превращались наши жизни, — но Хейло... У меня было чувство, что всё это начинало давить на Ангела.

Толкнув дверь в мужской туалет, я ни капли не удивился, обнаружив Хейло стоящим в дальнем углу у туалетного столика и таращившимся на себя в зеркало, как на незнакомца. Сегодня вечером, возможно, он и чувствовал себя незнакомцем, по крайней мере для себя.

Но для меня он выглядел невероятно сексуальным. В незашнурованных до конца ботинках, джинсах, разорванных во всех нужных местах, и отлично сидевшей белой рубашке, застегнутой только до середины груди, парень перед зеркалом с растрепанными локонами и сверкавшими глазами цвета морской волны, был похож на человека, который очень скоро сведет всех с ума.

А если добавить к этому образу еще и черную кожаную куртку, то сегодня вечером, когда Хейло выйдет на сцену, все сидящие в зале или дома перед телевизором в гостиной влюбятся в него без памяти.

— Ангел, как дела?

Хейло посмотрел в мою сторону и, заметив в руке у меня бутылку, спросил:

— Ты всегда носишь с собой бутылку чего-нибудь покрепче?

Я поднял текилу и пожал плечами:

— Может быть. Я подумал, что перед выходом на сцену тебе захочется хлебнуть.

— Фу, — Хейло поморщился.

— А может и нет.

Я поставил бутылку на туалетный столик и пошел к месту, где Ангел снова рассматривал себя в зеркале.

— Уже чувствую себя так, будто мне плохо, — сказал он. — Текила не поможет.

Я так и понял, но, глядя на профиль Хейло, я ни за что на свете не мог представить причину, по которой кто-то вроде него мог бы нервничать. Парень был… великолепен.

— Ангел. — Хейло не ответил, продолжая пялиться на свое отражение, и я обошел его сзади так, чтобы в зеркале показалось мое лицо. — Сегодня вечером ты сразишь всех наповал.

Хейло посмотрел мне в глаза, и я увидел в них настоящее беспокойство, настоящий… страх.

— Я не знаю, я… А что, если всё будет, как в Саванне? Мы тогда тоже думали, что я сражу всех наповал, и посмотри, что вышло. Я так и сделал. И «ТБД» теперь из-за меня мертва.

Ни раздумывая ни секунды, я взял Хейло за руку и развернул его к себе так, что мы встали грудь к груди. Потом взял его за подбородок и сказал:

— «ТБД» мертва не из-за тебя, а из-за Тренда. Слышишь?

Хейло ничего не ответил. Большим пальцем я провел по его губе и проследил за своим движением голодным взглядом.