Хейло
Шрифт:
Возможно, это была какая-то маркетинговая уловка, чтобы убрать плохие отзывы в прессе после того шоу? Знали ли об этом парни? Или, о Боже... они вообще были в курсе?
— Это очень странно, — согласилась Имоджен. — Но одновременно и круто. Вот оно, Хейло. Твой большой прорыв.
Мне хотелось рассмеяться сестре в лицо, сказать, что она — сумасшедшая, но у меня появилось странное ощущение, что, похоже, она права. А если Имоджен права, значит, все скоро изменится.
ГЛАВА 34
ВАЙПЕР
«Вот
Был вечер понедельника, и как всегда по возвращению в Нью-Йорке, я отправился из Манхэттена в Дайкер Хайтс навестить самого любимого на свете человека — мою маму.
Мне всегда казалось, что так я возвращался в прошлое, в место, где всё началось. Проходя мимо старого дома Киллиана, я увидел в окнах гостиной мерцающий свет телевизора. Мать и отец Киллиана, как всегда, сидели и смотрели вечерние новости, даже теперь, десять лет спустя, когда мы выросли и разъехались. Странно и приятно было осознавать, что некоторые вещи навсегда останутся неизменными, даже если все остальное вокруг изменится.
Как мальчик, который жил в доме по соседству с Киллианом. Мальчик, которого мне сейчас хотелось послать к черту. Мальчик, который бросил нас... Да, каждый визит сюда всегда напоминал возвращение в прошлое.
Уличные фонари освещали узкую полоску заснеженного бетона. Я брел мимо аккуратного маленького дома того мальчика и остальной части квартала с плотно прижавшимися друг к другу зданиями, пока не пришел к небольшому кирпичному дому — месту, где я вырос.
В ночное небо поднимались клубы дыма, и на крыльце, как всегда, когда меня ждала мама, горел свет. Выступавший вперед вход и крыша были запорошены снегом, покрывавшим теперь и мои ботинки. Я поднялся по лестнице из трех ступенек и, оказавшись на маленьком крыльце, постарался хорошо отряхнуться.
Я уже потянулся в карман за ключом, но не успел его вытащить, как железная дверь открылась и на пороге появилась улыбавшаяся и одетая в свой привычный розовый халат с белыми цветами мама.
— Дэвид. — Теплое приветствие заставило мои замерзшие кости мгновенно оттаять, как и сопровождавший его быстрый удар в плечо. — Ты с ума сошел? Зачем нужно было приходить сегодня вечером? Гулять в такую погоду... Решил замерзнуть до смерти?
— Черт, женщина. — Я потер руку в месте удара. — Нет. Я всегда прихожу домой по понедельникам. Плюс, я же не пешком шел.
— Правда? — Мама уперлась
Ладно, у меня и правда замерзли ноги.
— Я шел от станции. А не из центра города. Давай ты продолжишь орать на меня уже внутри, где можно снять ботинки?
— Не умничай со мной, — сказала мама, тыкая в меня пальцем.
— Я и не собирался.
— Угу. Не забывай, что твой острый язык достался от меня.
Я ухмыльнулся и, обняв ее за изящные плечи, притянул к себе.
— Как можно о таком забыть? — Я поцеловал ее темные волосы, заправленные за ухо. — А если серьезно, я сильно замерз. Так ты впустишь меня внутрь или как?
Мама хмыкнула, но распахнула дверь:
— Ладно. Входи уже.
Мы зашли в дом. Мама развернулась и пошла на кухню. Пока я разматывал шарф и снимал ботинки, до ноздрей донесся соблазнительный запах запеченной курицы с пармезаном — мое любимое блюдо.
М-м, угу. Не нужно озвучивать свои мысли. Она знала, что к чему.
Повесив пальто, я прошел по паркетному полу в недавно отремонтированную небольшую кухню и увидел маму, которая тут же протянула мне стакан с виски.
— Выпей. Это согреет.
Я широко улыбнулся и опрокинул в себя тягучую янтарную жидкость — виски подействовало, как и ожидалось, — потом кивнул в сторону двух тарелок на кухонной стойке:
— Говоришь, сумасшествие приходить домой в такую погоду? Тогда для кого ты готовила?
— Если не прекратишь мне дерзить, то будет не для тебя.
Я тихо засмеялся, оперся на стойку и поставил стакан рядом. Мама открыла ящик и достала видавшие виды пару ярко-желтых рукавиц-прихваток.
— Ты же знаешь, что я не прихожу по понедельникам, только если я…
— За пределами штата, страны или если город перекрыт из-за стихийного бедствия. — Мама закатила глаза. — Я знаю. Но для некоторых и такое количество снега — стихийное бедствие.
— Угу. — Я скрестил на груди руки. — Тогда они точно родом не из Нью-Йорка.
— Точно. — Мама засмеялась. — Ты такой крутой, пока не простудишься. А заболев, ведешь себя, будто умираешь. И тогда кому всё разгребать? Мне, потому что Киллиан…
— ... мудак?
— Дэвид. — Она шлепнула меня по груди прихваткой. — Я не это собиралась сказать. Я хотела сказать, что он слишком умен, чтобы возиться с тобой несчастным и плаксивым. Плюс, Киллиан — лапочка. И всегда таким был.
Я вспомнил наш с ним пятничный разговор, его расспросы о Хейло, и нахмурился.