Хикори, дикори, док...

Агата Кристи

— А мисс Лейн заходит к вам в комнату?

— Надеюсь, вы не имеете в виду ничего дурного, инспектор? Пат порой приносит мне носки после штопки, но этим все и ограничивается.

Инспектор Шарп подался вперед:

— Вы понимаете, что у меня есть все основания подозревать в подмене морфия вас, мистер Чэпмен?

Найджел вдруг осунулся и посуровел.

— Да, — сказал он. — Как раз сейчас я это понял. Все, и правда, выглядит очень подозрительно. Но у меня не было абсолютно никакого повода убивать девушку, инспектор, и я ее не убивал.

Хотя я прекрасно понимаю, что никаких доказательств у меня нет.

Глава 11

Лен Бейтсон и Колин Макнабб тоже признались, что участвовали в споре. Подтвердили они и то, что яд был уничтожен. Отпустив остальных ребят, инспектор Шарп попросил Колина на минутку задержаться.

— Простите, если причиняю вам боль, мистер Макнабб, — сказал инспектор. — Я понимаю, какая страшная трагедия потерять невесту в день помолвки!

— Не будем вдаваться в подробности, — бесстрастно ответил Колин. — Вы не обязаны считаться с моими переживаниями. Я готов ответить на любые вопросы, которые вы сочтете нужными для ведения следствия.

— Вы высказали мнение о том, что поступки Силии Остин диктовались чисто психологическими причинами.

— Без сомнения, — сказал Колин Макнабб. — Если угодно, я объясню вам теоретически…

— Нет-нет, — поспешно прервал его инспектор. — Я вполне доверяю мнению студента-психолога!

— У нее было очень несчастное детство, явившееся причиной эмоционального блока…

— Да-да, конечно. — Инспектор Шарп отчаянно пытался уйти от рассказа об очередном несчастном детстве. С него вполне хватило детства Найджела. — Вам она давно нравилась?

— Я бы не сказал. — Колин отнесся к вопросу вдумчиво и серьезно. — Такие эмоции, как любовь, влечение, могут нахлынуть внезапно. Подсознательно меня, конечно, тянуло к Силии, но я не отдавал себе в этом отчета. Я не собирался рано жениться, а поэтому мое сознание противилось влечению, проявлявшемуся на подсознательном уровне.

— Ага. Понятно. А Силия Остин была рада помолвке? У нее не было колебаний? Раздумий? Может, она что-то утаила от вас, и это ее угнетало?

— Она призналась мне абсолютно во всем. Совесть ее была чиста.

— Вы собирались пожениться.., а когда?

— Ну не теперь. Я сейчас не в состоянии обеспечивать семью.

— У Силии были здесь враги? Может, ее кто-нибудь ненавидел?

— Вряд ли. Я много думал над этим вопросом, инспектор. К Силии тут хорошо относились. На мой взгляд, это дело совсем не личного порядка.

— Что вы имеете в виду?

— Мне не хотелось бы сейчас уточнять. Пока это лишь смутные догадки, мне и самому многое неясно.

И как инспектор ни настаивал, ему не удалось вытянуть из Колина больше ни слова.

В списке оставались лишь Элизабет Джонстон и Салли Финч. Сначала он пригласил Салли.

К нему явилась хорошенькая девушка с копной рыжих волос и ясными, умными глазами. Ответив на обычные формальные вопросы, Салли неожиданно сама проявила инициативу.

— Знаете что, инспектор? Мне

хочется поделиться своими соображениями. Лично моими. Понимаете, в этом доме творится что-то неладное, что-то действительно неладное. Я просто уверена.

— Потому что Силию Остин отравили?

— Нет, у меня и раньше возникало такое чувство. Причем давно. Мне не нравилось, что тут происходит. Не нравилось, что кто-то разрезал рюкзак, а потом искромсал шарф Вэлери. Не нравилось, что конспекты Черной Бесс залили чернилами. Я собиралась уехать отсюда, уехать немедленно. И я обязательно уеду, как только вы разрешите.

— Значит, вы боитесь, мисс Финч?

Салли кивнула.

— Да, боюсь. Я чувствую за всем происходящим чью-то злую, безжалостную волю. Да и само общежитие — это как бы коробка с двойным дном. Нет-нет, инспектор, я говорю не о коммунистах. Я чувствую, слово «коммунисты» вот-вот сорвется у вас с языка. Но дело не в них. И может быть, никакой уголовщины тут тоже нет. Я не знаю. Но готова поспорить на что угодно — эта жуткая баба в курсе всех здешних событий.

— Баба? О ком вы говорите? Уж не о миссис ли Хаббард?

— Нет, мама Хаббард — прелесть. Я имела в виду старую волчицу Николетис.

— Весьма любопытно, мисс Финч. А вы не могли бы уточнить вашу мысль? Насчет миссис Николетис.

Салли покачала головой.

— Нет, чего не могу, того не могу. Просто стоит мне увидеть ее — и мороз по коже. Здесь происходят странные вещи, инспектор.

— Мне бы хотелось чего-нибудь поконкретнее.

— Мне тоже. Вы, наверно, решили, что у меня больное воображение. Возможно, однако я не исключение. Взять хотя бы Акибомбо. Он перепуган до смерти. И по-моему, Черная Бесс тоже, хотя и не подает виду. И мне кажется, инспектор, Силия что-то знала.

— Что именно?

— В том-то и загвоздка. Что именно? Но я помню, тогда, в последний день, она что-то говорила.., мол, все должно выясниться… Она призналась в своих проступках, но намекнула, что знает и кое-что еще, и что скоро она это выяснит окончательно. Я думаю, что ей стали известны чьи-то тайны, и поэтому ее убили.

— Но если дело было так серьезно…

Салли его перебила:

— Вряд ли она представляла себе, насколько это серьезно. Она не отличалась сообразительностью. А попросту говоря, была дурочкой. Она что-то знала, но ей и в голову не приходило, что ее подстерегает опасность. Хотя, конечно, это лишь мои домыслы.

— Ясно. Спасибо… А когда вы в последний раз видели Силию Остин, в гостиной? После ужина?

— Да. Хотя.., вообще-то я ее и потом видела.

— Где? Вы заходили к ней в комнату?

— Нет, но, когда я пошла к себе, она как раз уходила.

— Уходила? Из дому?

— Да, она стояла в дверях.

— Довольно неожиданный поворот. Мне никто об этом не говорил.

— Думаю, никто просто не знает. Она попрощалась и сказала, что идет спать, и я, как и все остальные, была бы в этом уверена, если бы не видела, как она уходила…