Химера
Шрифт:
На следующие дни Химера решительно сменил тактику. Отправившись в очередной поход по городу, он больше не искал друзей среди местных. Напротив, взгляд его цеплялся лишь за самых зловещих на вид баланошцах. Лис держал ножны на виду, чтобы у новых знакомых не возникло шальных мыслей. Местной страже до него всё так же не было дела. На фоне вечно подозрительных собратьев из Басселя они казались безразличными статуями в добротных кольчугах.
Неподалёку от главного рынка Химере подвернулась подходящая цель. Сгорбленный мужчина лет сорока занял перекрёсток двух оживлённых
— Почём яблоки? — без лишних приветствий спросил Лис.
— Один летт за штуку, — продавец бросил лишь мимолётный взгляд на Химеру. — Для неместных.
— А для местных?
— Местные и так знают, чего почём у меня, — торгаш деловито причмокнул.
— Ладно, в гробу я видал твои овощи и дурман, который с ними толкаешь, — Лис подмигнул хмурому собеседнику. — Мне кое-что поинтереснее нужно.
— Благодати нет.
— Я ищу кое-кого. Серого Провидца знаешь? Может, кто из покупателей твоих рассказывал?
— Нечего тебе сказать.
— Да ну? — Химера картинно выгнул брови. — А глаза чего забегали?
— Сука, ты чего мне на уши сел? — торгаш стиснул челюсть так, что раздался хруст. — Иди, донимай кого-нибудь другого.
— Так слышал ты про него или нет? Ответь — и я уйду быстрее, чем ты имя своей мамаши назовешь.
— Да, сука, спрашивают иногда. Отморозки всякие, мутные типы. А я знать не знаю ничего.
— Но ты же не будешь просто посылать мутных типов куда подальше, верно? Что ты им отвечаешь? Представь, что я не такой приличный, как кажется.
— Да ты ещё мутнее будешь, чем другие, нос не задирай, — продавец яблок и дурмана нахмурился. — На Копчёный пятак я их посылаю. Самое место для таких вопросов.
— Так бы сразу. Бывай, дурманщик!
— Чуть не забыл, кстати! — донеслось Химере вслед, когда он уже шагал прочь от ящиков.
— Чего ещё?
— Яблоко — это фрукт, а не овощ, придурок.
Варион не желал более спорить с дельцами баланошского дурмана. Он выяснил у ближайшего стражника, что Копчёный пятак на деле был местом, куда рыбаки свозили свежий улов. Всего лишь Рыбный переулок местного пошива.
«Дрянной, должно быть, угол», — подумал Химера.
Но его предсказание не сбылось. Копчёный пятак оказался просторным рынком, щедрые прилавки которого перемежались с ароматными кострами. Запах здесь был отменный, и на него слетелись, казалось, все чайки Летары. Под их пронзительные вопли Химера спустился с невысокого холма, на котором и стоял Баланош. Вид на ледяное озеро вполне соответствовал ароматам рынка, отчего Лис то и дело останавливался. Он начинал думать, что в Баланоше завелись мифические русалки, что сбивали с курса моряков из Тивалии чарующими голосами. Или, на худой конец, певунья.
Копчёный угол выглядел самым необычным районом Баланоша. Ему не хватало строгости форм, присущих тому же Басселю. Невысокая городская стена здесь словно лопнула, и ароматный рыбный развал вытек из остального города вместе с россыпью разномастных
Просторы набережной Сальмены оказались ничем по сравнению с этим местом. Взгляд Химеры уходил так далеко, что от этого перехватывало дыхание. По правую сторону Копчёный угол перетекал в бескрайнюю пристань, опустевшую на зиму. Лис мог только гадать, сколько рыбацких корыт собиралось у ныне заснеженных причалов летом.
Наплевав на возможность простудиться, Химера уселся прямо на обледеневший пень на берегу озера и уставился на горизонт. Слева от него, на невысоком утёсе, к серому небесному полотну тянулись приплюснутые башни Озёрного Часового — родовой твердыни графа Лиднура. О сюзерене этого края Варион успел узнать гораздо больше, чем о Сером Провидце. Лиднура любили ругать на улицах Баланоша, вот только все жалобы скорее походили на дело привычки. Вечное недовольство оставалось любимым делом и местных горожан, а претензии их едва ли отличались от тех, что бассельцы за глаза выдвигали Содагару.
— Грустишь, Химера? — раздался голос Настоятеля.
— Просто задумался, — Варион привык к навязчивым образам и не стал удивляться, когда фигура Кранца нарисовалась на соседнем пне.
— И о чём же? — Настоятель не смотрел на Лиса. Он лепил комки из липкого снега.
— О том, как всё пошло к Чёрту, — Химера плюнул куда-то в сторону озера. Получилось весьма недурно. — Я же просто хотел нормально жить, работать, делать деньги.
— Ты не в том положении, чтобы о таком мечтать. Ты же Лис, наёмный убийца из вонючего подвала проклятой обители. Какая тут нормальная жизнь? Перебиваться от заказа к заказу, бояться своей же тени и ждать, пока очередная цель окажется умнее тебя. Вот наш удел.
— Настоящий ты так бы не говорил, — Варион рассмеялся. Наверняка, вид незнакомца, что разговаривал и хохотал сам с собой смутил местных.
— Ты больше не в Басселе, — заметил Кранц. — Тут у Настоятеля нет власти, что бы кто ни говорил. А если не можешь найти Провидца, помолись богине любви. Заодно и напряжение снимешь.
Видение Настоятеля указало на бледную постройку на самом берегу озера. Химера успел осмотреть его окрестности и вспомнил до безобразия неприкрытое название на кованой вывеске: «Дом настоящей любви Матушки Крисимеллы». На одном из ранних уроков Коновал несколько раз повторил одну Лисью мудрость. Все секреты знати и богачей знали только их писари и любовницы.
Истерический смех сменился сдержанной улыбкой на озябшем лице, когда Варион повернулся обратно к призрачному собеседнику. Вот только от Настоятеля остался только неаккуратный снежок на запорошенном пне.
— Наверное, уже был тут, — буркнул Лис себе под нос. — Не видение же слепило.
Убранство «Дома настоящей любви» походило на «Багровый шёлк», разве что было оно несколько скромнее. Саму Матушку Крисимеллу Химера опознал сразу. Она деловито расхаживала среди миловидных девиц, что старательно побуждали гостей купить ещё вина перед тем, как перейти к главному блюду. За неимением времени и терпения, Варион не стал глазеть на местных работниц, что не могло не привлечь саму Матушку.