Химера
Шрифт:
— Вы знаете обо мне ровно столько, сколько я позволяю вам знать.
— Грубо, но это правда.
— Такова жизнь. Вы считаете, что я вложила оружие в руки убийцы?
— Нет, я этого не утверждаю, но чувствую тонкие нити, ведущие к этому событию, — протянул мужчина, поглаживая подбородок. — Невозможно объяснить… После знакомства с вами я уже не верю в случайности.
— Вы параноик, Сигваль. Грезите о неслучайных случайностях. Я не буду вдаваться в подробности. Скажу лишь то, что насчет вашего маньяка-националиста у меня были другие планы. Так что он подгадил нам обоим,
— Я не верю вам, и вы меня не переубедите. Мы больше не можем быть партнерами.
Барышня поискала глазами официанта, допила залпом эспрессо и отодвинула на край стола чашку. Сделала это девушка слишком быстро. Чайная ложка слетела с блюдца и со звоном ударилась о керамическую плитку.
— Уверены? — холодно спросила девушка, и в ее глазах зажегся мятежный огонь.
— Да, на все сто процентов! Клянусь седой головой.
— Поэтому вы меня предали? Вы же прекрасно знаете, что делают с «продажными шкурами» на войне.
В ту же секунду телефон девушки разразился трелями. Она взглянула на экран и улыбнулась.
— Занята Алиска. Так что придется тебе еще поскучать, — прошептала девица себе под нос.
Она так и не ответила на вызов, оставив сотовый лежать на столе под звуки романтичной песни Селин Дион из кинофильма «Титаник».
— Предал? — забормотал Сигваль, едва заметно подергивая нижней губой. — Нет, что вы. Вы мне нравитесь, как человек, Олис. Я бы не смог так поступить.
— Не смогли бы? Хм… Я тоже вам не верю… Считайте, что счет в партии «один-один». Можете передать мои слова ряженым ищейкам. Они как раз общаются с вашим новым работодателем. Ему будет интересно. Но лучше вам сказать это на английском языке.
— Я не предавал! Умоляю! Оставьте меня в живых, у меня маленькие дети… — стонал обмельчавший человечишка.
— Сигваль, к сожалению, поезд ушел… Возьмите трубку!
Сразу же раздался звонок, но теперь звенел телефон в кармане Сигваля. Он вытащил его и поднес к уху. Из трубки зазвучал мертвецки-ледяной голос:
— Здравствуйте, господин Нильсен. Это капитан полиции Франсуа Луи Ферье.
— З-з… здравствуйте… — ответил собеседник Олис, расширяя глаза до невероятных размеров.
Сигваль уже целую вечность не слышал своей настоящей фамилии. Он будто встретился с собственным призраком. Не понимал, как на него смогли выйти копы, ведь он хорошо прятал следы.
— Вынужден сообщить вам неприятную новость. Крепитесь, — мужчина в трубке сделал длинную паузу и только потом продолжил: — Дело в том, что ваша жена и дети… мертвы… Их опознали на месте крушения экспресса по документам.
Откуда фараоны узнали о его семье, для Сигваля тоже осталось загадкой. О ней не знали даже его близкие соратники. Он настолько был напуган и ошарашен, что даже не вспомнил о том, что его телефон без сим-карты. Ведь он выкинул ее пятнадцать минут назад в мусорный бак у гостиницы.
— Мне очень жаль. Примите соболезнования. Вам необходимо прибыть в участок как можно скорее…
Седой мужчина уже ничего не видел перед собой, кроме глаз ненавистной красавицы. Вернее, его интересовали не они сами, а место над ними, в центре лба. В нем он люто желал оставить «аккуратное»
— Оранжевый код! Обезвредить агентов. По возможности взять живыми… — орал что есть мочи в микрофон взбешенный майор, ударяя кулаком по столу.
— Вас понял, Первый.
Пятерка и Девятка синхронно встали с насиженных мест, бросая иллюзорные занятия. Быстрым уверенным шагом они приближались к нужному столику.
Револьвер, уставившись одиноким злобным глазком, уже пару секунд любовался гладкой кожей на лбу девушки. Руки владельца ствола ходили ходуном от напряжения. Он никак не мог хорошенечко прицелиться, хотя до ее головы не больше полуметра. Промазать Сигваль позволить себе не мог. Барышня равнодушно наблюдала за ним — без эмоций и каких-либо признаков страха.
В этот момент официант отошел от барной стойки и направился к столику Олис с бутылкой шампанского. На полпути его нога поскользнулась на ложке, и он потерял равновесие. Шампанское стремительно сигануло с подноса… Реакция у юноши была отменная и он, падая на пол, чудом успел подставить ботинок под летящую бутылку. Глухой звук удара… Раскатистый хлопок вылетающей пробки… И сразу же за ним восхитительный фейерверк. Брызги и обильная пена, заливающая все вокруг…
Пятый отреагировал мгновенно. Выхватил оружие и нажал спусковой крючок. Но выстрел в «седого» получился неудачным. Агент не учел, что на траектории пули появится копна волос невинного юноши. По стечению обстоятельств официант поднялся именно в тот момент…
Снова фонтан брызг, но уже не янтарный, а ярко-алый. Тело по инерции повалилось к ножкам стола, но официант так и не выпустил блестящий поднос.
Посетители кафе и персонал эвакуировались с места событий. Словно рыжие тараканы ночью на кухонном столе, которых застал врасплох включенный светильник. Теперь они в панике сметали все на пути, образуя жуткую давку в центральном проходе. Кафе заполнилось криками обезумевшей толпы…
«Ситуация выходит из-под контроля. Слишком много случайностей… — размышлял майор, скрипя извилинами. — Девица использует предмет на полную катушку, а это всегда плохо заканчивается. Я не могу разочаровать Алексея Борисовича… Я обещал справиться… Нужно валить их обоих. Другого шанса забрать предмет может и не подвернуться».
Ногти майора впились в стол, раздирая в труху деревянную поверхность. Лицо его потемнело, и он отдал приказ:
— Красный код! Огонь на поражение… Убрать обоих агентов!
Кровь в висках пульсировала. Клокочущее в груди сердце билось о ребра, словно у изумрудно-синей колибри. Время замедлилось, и теперь он мог рассмотреть уже не двадцать четыре кадра в секунду, а в несколько раз больше. Но легче от этого не становилось. Ни в теле, ни в душе…
Разумом он еще надеялся на чудо, но подсознание уже понимало, что слишком поздно и эту партию он проиграл. Девица опять обвела их вокруг пальца. Шах и мат в два хода от более опытного гроссмейстера.