Химера
Шрифт:
Вымахивая колени, я стал быстро его догонять, не желая в одиночку встречаться с любым из созданий Химеры, даже с коровами.
Жнец
Черный, колкий как еж, с тремя глазами на затылке и двумя громадными на лбу. Жвалами острыми и кривыми как ятаганы, с которых нет-нет да и упадет капля желтого смертоносного яда. С восьмью ногами, которые торчали над его телом метра на полтора, Жнец ходоком был умелым. Казалось, что он не ходит по песку, а летает над ним. Нирвана, его планета, чем-то напоминала Химеру. Такая же странная, опасная и сухая.
Он летел
Но Жнец был добрым малым и сегодня рекордов решил не устанавливать. Он спешил, предупредить нас. Горгона начала очередной выброс и до того как у поверхности песка температура поднимется до температуры кипения воды, а значит и меня самого, поскольку во мне ее было семьдесят процентов, оставалось совсем немного времени.
Спрятаться мы никуда не могли. Это точно. Я рассчитывал успеть добраться до стада и залечь под широкими, жесткими шершавыми спинами коров, с которых постоянно капала вода, надеясь пережить отрыжку звезды- мамочки, но Жнец посчитал, что мы находимся в смертельной опасности, и решил нас выручить.
За это ему, конечно, будет большая благодарность – корова, и мое огромное спасибо, потому что я едва не разрядил в его дыхала дробовик когда он встал передо мной, едва затормозив, как тепловоз и тараща, и без того огромные жуткие глаза, завыл своей мембранной, которая заменяла голосовые связки
– СЮДА ИДЕТ ГОРГОНА!
Как будто я не знал. Хотя. Хотя, если разбираться по совести он прибыл во время. Горгона на самом деле вспухла фиолетовым пузырем и в долю секунды сожгла стратосферные облака. У нас оставалось секунд тридцать до того времени, когда по поверхности Химеры ударит жаркая радиоактивная волна далекого термоядерного взрыва. Очень жаль, что мы были на дневной стороне планеты в это время и, особенно, в этот час.
– Ну… – Посмотрел я на Жнеца, покачивая дробовиком, за неимением ничего более убедительного. – Ты нас бежал спасать или есть.
– Спасать – Пискнул Жнец мембраной и вытянул четыре лапы вверх.
– Фрееенк! – Прокричал я насколько мог громко. – Фрэнки! Мы можем пережить волну с комфортом, если ты того хочешь! – Но Фрэнки было все равно. Его странный полумертвый, непохожий ни на что живое, метаболизм не боялся радиации. Во время ударов Горгоны – он просто ложился на спину, чтобы ему не переломало кости, и прикрывал своими щитками голову. Как его не плющила волна с давлением почти в тонну, я до сих пор не понимал. Да и собственно Химера давала достаточно загадок, чтобы на них было можно просто наплевать.
– Корова – Провыл Жнец.
– Корова – так корова. Спасай. – Смирился я и сел на песок, скрестив ноги. Положил на всякий случай дробовик поперек коленей. Жнец еще ни разу не нападал на людей, но что там делалось в его трех нервных узлах, заменявших мозги – одному Богу было известно.
Мне показалось, что Жнец улыбнулся. Именно показалось. Мимических мышц у него не было. Жнец имел жесткий внешний скелет. Но огромные глаза наполнились ко мне таким почтением и нежностью, что мне оказалось, что он собрался меня целовать. Я на всякий случай приподнял дробовик. Вещь совершенно бесполезную сейчас против Жнеца, потому что его жвала нависали над моей головой, и отсечь ее он мог в любую секунду. Что, собственно, легко могло произойти и при неосторожном поцелуе тоже.
– Спасай. У нас всего десять секунд. – Как противостоял Жнец ударной волне Горгоны – это надо было видеть. Он не прятал меня в одну из многочисленных полостей, своей прочной, словно из титана шкуры, не обнимал, не накрывал огромным телом. Его действия походили на колдовство.
Он забросил четыре длиннющих лапы назад. Расставил оставшиеся четыре по сторонам правильного квадрата и с потрясающей скоростью, как он собственно, делал все, стал вытягивать из многочисленных желез брюха длинные прочные, но легкие как шелк ленты. Он строил кокон. Размером приблизительно метров десять в диаметре.
Он выдергивал их и выбрасывал высоко вверх, где ленты сплетались восьмерками и уже высохшие жесткие втыкались в песок вокруг нас. Окружая частым плотным забором, который погасит ударную волну, и не даст раскалиться воздуху до непотребных величин. Восьмерки сыпались и сыпались с неба, до тех по пока не укрыли нас со Жнецом плотной полукруглой, как перевернутая пиала конструкцией, с пористыми и прочными стенами.
Надо сказать, что в один из таких коконов Жнеца я палил из базуки с фугасным зарядом. Она не шевельнулась. Полковник, улыбаясь, предложил кумулятивный заряд, но я отказался. Если бы Жнец оказался в коконе и кумулятивная граната, все-таки пробила бы его убежище, возможно, я потерял бы еще одного союзника и теперь, во время смертельной опасности, спасать меня было бы некому.
Жнец успел построить свою юрту, до того как Горгона ударила волной несчастную Химеру. Земля дрогнула, и тонкие струйки песка поползли сквозь едва заметные щели кокона.
Жнец стоял, как и прежде. Уперев в стороны четыре задних лапы и подняв четыре передних вверх. Он был готов молниеносно заделать любую прореху в коконе, пока снаружи хозяйничала смертельная буря.
Смертельная, по крайней мере, для меня. Жнец, напоминавший гидравлическое сооружение, тоже мог пострадать и от радиации и от давления. Иначе, с какой бы ему радости строить себе норы и коконы.
– Корова – Провыл Жнец. Когда кокон перестал дрожать и песок перестал течь сквозь миллиметровые продухи в стенах.
– Погоди – сказал я. – Снаружи еще слишком жарко. Надо подождать.
– Корова – Снова провыл Жнец и приподнял край кокона. Снаружи потянуло жаром словно из духовки.
– Хорошо – Хмуро согласился я. – Спишем на Шакала. Он в этом районе ужасно прожорлив.
Жнец снова улыбнулся глазами и потянулся жвалами к моей голове.
– Но-но-но. – Осадил я его, выставив вперед дробовик. Жнец съежился и отступил на шаг назад.