Химеры далекой Юкки

Тупицын Юрий

Результаты обследования полностью подтвердили данные дистанционных наблюдений. Юкка окружена кислородной атмосферой, вполне пригодной для дыхания человека, сорок процентов ее поверхности занимают материки, пересеченные невысокими горными хребтами, большая часть материков покрыта растительностью тропического типа, что совершенно естественно для теплого влажного климата планеты.

Леса на Юкке располагались не сплошными массивами, как на Земле, в бассейнах Конго и Амазонки, а совсем небольшими островками. Но что за деревья росли в этих купах! Экземпляры в сотню метров высотой были обычным явлением, а отдельные гиганты

вздымались до двухсот пятидесяти метров, их вершины прятались в облаках. Но экипаж "Метеора" больше всего поразили не эти исполины, а самое заурядное деревце, которое было так похоже на земную юкку, что голографии вводили в заблуждение даже опытных ботаников. По названию этого дерева планета и получила свое имя.

Большую часть открытых пространств между лесными островками занимали непроходимые болота с озерами и озерцами самой разной величины и формы. Остальная безлесная местность была увлажнена заметно меньше и получила название мокрых степей. Степи были покрыты невысокой, но очень плотной травой. Попадались и заросли кустарников, среди которых кое-где формировались будущие древесные исполины.

Экипаж "Метеора" обратил внимание, что животный мир Юкки как бы избегал соседства древесных исполинов, концентрируясь в зоне болот я степей. В болотах водилось множество мелких, поразительно разнообразных по облику и экологии амфибий, а в степной зоне обитали более крупные животные травоядные и хищники, - занимавшие морфологически некое промежуточное положение между земными амфибиями и млекопитающими. Но, пожалуй, самым важным достижением было открытие антропоидов, стоящих на самых начальных ступенях разумности. Это были двуногие и двурукие прямоходящие существа с развитой черепной коробкой и прямо посаженными глазами. Пожалуй, они напоминают земных питекантропов, только более приземистых, массивных и уродливых, с человеческой точки зрения.

Юкантропы, как назвали антропоидов исследователя Юкки, жили небольшими стадами, а может быть, лучше сказать, общинами, и в отличие от других животных жались поближе к купам деревьев-великанов. Они сообща охотились, применяя примитивные орудия, обнаруживали зачатки социальной организованности, но их прогрессу сильно мешало незнание огня. Да и откуда они могли познакомиться с ним в этом мире вечных облаков и туманов?

В целом операция по первичному обследованию Юкки развивалась планомерно, спокойно, и ничто не предвещало крутого и трагичного поворота событий. Тем большую тревогу вызвал на базе короткий отчаянный сигнал; "Терплю бедствие, прошу помощи!" Он особенно тревожил потому, что подан был не с поверхности планеты, а с юккоцентрической орбиты, на которую "Метеор" вывели без предупреждения. На запросы базы корабль давал стереотипный ответ: "Терплю бедствие, прошу помощи!" Похоже было на то, что сигналы подает не живой человек, а автоматика, запрограммированная поспешно и примитивно.

Патрульный корабль "Торнадо", оказавшийся ближе других к району бедствия, немедленно изменил курс и пошел на помощь, хотя из двух ходовых двигателей один был неисправен и давал всего пятьдесят процентов мощности.

Незадолго до встречи связь с "Метеором" прекратилась вовсе, он не отвечал на запросы, даже когда "Торнадо" подошел к нему вплотную. И тогда командир патрулей Иван Лобов для обследования погруженного в странное молчание аварийного корабля направил своего штурмана Клима Ждана и инспектора службы безопасности Поля Барту.

Выслушав короткий радиодоклад Клима о состоянии "Метеора", Лобов приказал взять стандартную серию проб корабельной микрофлоры, сам корабль опечатать, а Майкла Дивина с соблюдением всех мер инфекционной предосторожности доставить на "Торнадо". Когда Майкла разместили в изоляторе госпитального отсека, Лобов обратился к Барту:

– Вы кандидат медицинские наук, я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, - с некоторой запинкой ответил Барту, - но, видите ли, мои знания носят несколько специфический характер.

Лобов позволил себе чуть улыбнуться.

– Надеюсь, их хватит, чтобы разобраться в состоянии Дивина? Главное, что вам нужно выяснить немедленно, нет ли у него следов текущей или перенесенной инфекции.

Проводив глазами Барту, Лобов обернулся к Кронину:

– А ты, Алексей, займись пробами корабельной микрофлоры.

Инженер недовольно хмыкнул:

– Ты полагаешь, что, почувствовав изменение ситуации, наш левый двигатель проявит сознательность и сам начнет исправляться? Или ты намерен странствовать с неисправным двигателем?

– Работа с пробами много времени не займет. Закончишь с ними, вернешься к ремонту.

– Слушаю и повинуюсь, - меланхолично проговорил Кронин, выходя из рубки.

Лобов положил руку на плечо штурмана.

– Подготовь на всякий случай данные для посадки на Юкку по координатам "Метеора".

– Есть!
– бодро ответил Клим, довольный решением командира.

Задача была несложной, и Клим справился с ней за несколько минут. Подойдя к задумавшемуся Лобову, он не без гордости своей оперативностью доложил:

– Данные готовы, можно садиться хоть сейчас.

– Данные? Отлично. Вот что, Клим, расскажи мне ваш разговор с Майклом со всеми подробностями, постарайся не упустить ни одной детали.

Командир выслушал очень внимательно, задал несколько вопросов, а потом снова погрузился в раздумье. Клим подождал, походил вокруг него и, не выдержав в конце концов, с оттенком нетерпения спросил:

– Иван, чего ты тянешь?

Лобов поднял на него спокойные глаза:

– Жду. И думаю.

– О чем тут думать? Думай не думай, а надо садиться на Юкку и искать.

– И все-таки подождем.

Клим секунду смотрел на углубленного в себя Лобова, потом сердито фыркнул и демонстративно плюхнулся в кресло спиной к нему. Лобов грустно улыбнулся, подошел к Климу:

– Интересно, будешь ты когда-нибудь по-настоящему взрослым?

Клим повернул голову, заглянул Лобову в глаза и спросил:

– А это нужно?

Лобов помолчал, легонько шлепнул его по крепкой спине и ничего не ответил.

Кронин и Барту вошли в ходовую рубку вместе, будто сговорившись.

– Все в порядке, - сообщил Кронин, усаживаясь на диван и уютно устраиваясь в уголке, - самая обычная микрофлора. Та самая, что сопровождает нас во всех наших радостях и горестях.

– У Майкла Дивина нет никаких признаков инфекции, - Барту остался стоять, прислонившись к стене, - во всяком случае таких, которые обнаруживаются нашими средствами.
– Он помолчал и, решив, что высказался уж слишком осторожно, добавил: - И вообще, судя по ритмике мозга, у него просто функциональный сдвиг мышления, вызванный неким сильнейшим потрясением.