Химеры в саду наслаждений
Шрифт:
Несмотря на добродушную внешность — некоторая полнота придает людям вид добродушия, которого на самом деле может и в помине не быть, — у девушки по имени Арина был гипнотически подчиняющий взор очковой змеи.
— Извините, — огорошила она Цветкову, — но вы не можете получить свой выигрыш.
— Как это я не могу получить свой выигрыш?! Вы шутите?
— Нет, но… Вы получите свои деньги…
— Надеюсь!
— Только при одном условии.
— Интересно каком?
— Вы должны оказать нам услугу.
—
— Видите ли, надо ответить на некоторые вопросы нашей анкеты для победителей. И непременно выпить чаю.
— Чаю?
— Ну да, — улыбнулась девушка. — Или вы предпочитаете кофе?
— Да ну что вы! Зачем старушке кофеин?
— Позвольте… — Девушка вдруг задержала в своей руке крепкую, пухлую ладонь победительницы Цветковой. — Ого! Какая ладонь… какие линии… — сокрушенно выдохнула она.
— Линии?
— У вас, безусловно, врожденная установка на удачу в лотереях.
— Что?!
— Видите, вот этот треугольник на пересечении трех линий?
— Да. А что, разве…
— Да вы способны разорить любую лотерейную компанию!
— Правда? — не сумев удержаться в рамках приличий, обрадовалась Алла Степановна.
— Ну, разумеется, если бы к вашему таланту прибавилось еще и знание системы…
— Системы? А что, есть система? — вдруг страшно заволновалась Алла Степановна.
— Ну, в общем, да…
— А вы…
— Конечно, я не собираюсь сообщать вам номер счастливого билета…
— Нет-нет, я понимаю, разумеется!
— Но поскольку вы мне очень симпатичны…
— Правда?
— К тому же я впервые вижу ладонь с такой установкой на удачу!
— Вы серьезно?
— Видите, номер вот этого лотерейного билета состоит из десяти цифр. Так?
— Верно.
— Обратите внимание на последние две цифры.
— Обратила.
— А теперь взгляните на первую цифру.
— Да!
— И на одну в середине…
Алла Степановна закрутила головой, как курица, перед которой рассыпали пшено.
А Стэплтон — предупредительной, респектабельной, внушающей доверие сотрудницей «Динго-лотереи», встретившей Аллу Степановну, была именно она — между тем доставала все новые лотерейные билеты. Арина крутила их перед носом у Цветковой, рассыпала веером и говорила, говорила, говорила… Среди многочисленных московских виртуозов, работающих в жанре «лапша на уши», Арина была, безусловно, одной из первых. Даже Дамиан, довелись ему лицезреть этот сеанс облапошивания, отдал бы своей помощнице должное.
— Так ли все это, — завершила Арина свой фейерверк вранья, — вы можете легко проверить: выберите билет по той системе, о которой мы говорили, и просто посмотрите, выиграет ли он.
И Алла Степановна выбрала.
ГЛАВА 25
— Кэрри нашли.
— Тот самый пес?
— Да.
— Живой?
— Труп.
— Где?
— В котловане. На двадцать седьмом километре
— Сколько, Арина?
— Не один десяток, это точно. Оказывается, собак в городе ежедневно гибнет тьма-тьмущая. Просто беда. Вот только вчера — представляете! — стаффордширского терьера забили камнями за то, что он проиграл бой!
— Так, значит, рабочие нашли в котловане очередной собачий труп, и…
— И его уже опознала хозяйка.
— Точно Кэрри?
— Точнее не бывает. Та самая, знаменитая звезда рекламных роликов, жующая «Педигри» на наших экранах. Конечно, пса трудно было узнать — труп не в лучшем состоянии. Но хозяйка опознала его по неправильному прикусу.
— Отлично, отлично. Очень хотелось бы взглянуть.
— На Кэрри?!
— На котлован.
— Хотите туда поехать?
— Вместе с вами и прямо сейчас. Не возражаете?
Стэплтон, привыкшая к причудам босса, флегматично пожала плечами. «Солдат спит, служба идет», — пробормотала она.
— И знаете что… Расскажите-ка, дорогая Стэплтон, мне по дороге поподробнее про те сны…
— Которые снятся певице?
— Да!
— Ну, сны очень похожи, босс. Похожи один на другой. Снег, яма… Теперь вот появилась новая деталь: как будто бы на нашей Даше — подвенечное платье. Она идет по снегу — и вдруг…
— Яма?
— Да.
— Вот про яму поподробнее, пожалуйста, Стэплтон.
— А что еще сказать? — Арина задумалась. — Это очень, ну очень большая яма, босс.
*
Над огромной желтой ямой котлована, присыпанной свежим снегом и утыканной серыми бетонными сваями, ветер нес косые потоки колючих острых снежинок, больше похожих на секущий град. Рабочих в котловане видно не было. Наверное, наступило время обеда.
Не обращая внимания на мерзкую погоду и секущий ветер, Филонов довольно долго стоял на краю гигантской ямы, как птица гриф, нервно поворачивая время от времени голову из стороны в сторону. Еще его можно было сравнить, подумала Арина, с антенной радара, реагирующей на невидимые импульсы.
— Стало быть, именно тут и нашли бедолагу Кэрри? — пробормотал наконец детектив, нарушая молчание.
— Тут и нашли. — Стэплтон подняла воротник шубки, пряча нос от холодного ветра. — Осталось выяснить, правда, с чем связано убийство бедной собачки. Очередная жестокость, как в случае со стаффордширским терьером, забитым камнями, да, кстати, и во множестве других случаев… или…
— Или?
— То есть я хочу сказать, Дамиан, что так и не поняла, неужели вы связываете гибель Кэрри с нашими преступлениями?