Химеры

Ткач Елена

– Конечно!
– кивнул удивленный Сашка - он не понимал, к чему клонит батюшка.

– Но тебе они помогли. Для тебя этот ужас обернулся добром.

– Как это?
– совсем растерялся парень.

– Ну, сам посуди: став свидетелем этой чудовищной и бессмысленной бойни, ты понял, что сам вот-вот им уподобишься... И испугался ты не их, а себя. Они как бы раскрыли тебе глаза, помогли вовремя очнутся, одуматься... И ты нашел силы признаться во всем своему учителю и попросить прощения. А там, где прощение - там любовь. Она все лечит - все раны, и душевные, и физические... Так сотворен мир по промыслу Божию. И в этом - его красота! А оказался ты в том дворе совсем не случайно - только слепцы все приписывают простой игре случая... но не в том суть. Тебя вел твой ангел-хранитель! Тебя вела жизнь,

которая - сама - есть самый верный и великий учитель! Только надо хотеть у неё учиться. Для этого она и дана. А учеба - это постоянный пересмотр своих, чаще всего ошибочных и субъективных, представлений о себе и других. Это бесконечная перемена, творчество, когда каждый из нас старается изжить в себе зло, помогая себе и другим. И первый шаг на этом пути - прощение. Ты не только должен у Господа и у других прощенья просить, но простить и сам - маму, своих одноклассников, самого себя... Да, у себя попросить прощенья, у бессмертной души своей! Ведь своими обидами на всех и вся, своим страхом ты мешал ей стать свободной и сильной. Душа крепнет, растет, если человек старается измениться, а не смакует свои обиды и страх... И еще. Не думай, что Господь любит кого-то сильнее - Он любит нас всех такими, какие мы есть, потому что каждый - Его дитя, и у каждого есть возможность перемениться. В любом есть хорошее... и в Димоне, и в том несчастном бомже - во всех! Просто люди не видят со стороны, что творят, и во всем ищут себе оправдание, вместо того, чтобы попытаться понять других и разобраться в себе.... Для многих это заканчивается трагически. И я всей душой рад за тебя, ты очнулся. И получается, что тьма в который раз останется с носом! Ведь вместо того, чтобы полностью поглотить твою душу, она дала ей толчок к пробуждению!

Сашка сидел, совершенно сраженный услышанным. У него в голове не укладывалось, как это может быть, что мерзавец, злодей самим своим фактом существования может кому-то помочь, а Господь любит самого последнего так же как первого. Что для него вовсе не все потеряно, наоборот: все только начинается! И трудная правда, заключенная в словах отца Валентина, постепенно пробивалась к его душе, питая ее...

– Ну, дорогие мои, прощаюсь с вами, завтра у тебя, Саша, трудный день - великое дело тебе предстоит. И не скрываю, опасное. Всякое может быть... Но с Божьей помощью мы победим!
– Он поднялся.
– Жду вас завтра, храни вас Бог...

Он благословил своего старого друга, благословил и Сашу, ещё раз попрощался и скрылся в синеве ночи. А эти двое, прибрали со стола, помыли посуду и начали долгий и трудный разговор: Борис Евгеньевич знакомил ученика с азами православия, объяснял, как ведут себя в храме, - он готовил его к посвящению...

Глава 12

ОСВОБОЖДЕНИЕ

На следующий день ранним утром Борис Ефимович с Сашей подъезжали к подмосковному местечку Быково - добирались сначала на метро до станции "Выхино", потом на автобусе, и, наконец, пешком до церкви. И вот она церковь Владимирской Божьей Матери, творение великого Баженова - стройная, устремленная к небесам, вся какая-то невероятно легкая и изящная, с остроконечными резными башенками, окружавшими крытые медью луковки-главы, с двумя лестницами, плавным полукругом восходящими над центральным входом в нижний храм к верхнему, ещё не действующему...

Сашку всю дорогу трясло, он впервые должен был переступить порог храма. Накануне Борис Ефимович созвонился с тетей Олей, и та выяснила у матери, что Сашка не был крещен. Так что ему предстояло креститься, а потом... страшно даже подумать - батюшка должен был совершить над ним обряд экзорцизма - изгнания дьявола! Тетка его успокоила, мол, ничего не бойся, отец Валентин - очень сильный священник, а иной бы за такое дело и не взялся... Матери она объяснила, что сын не ночует дома не по собственной прихоти...

Началась утренняя служба. Батюшку было не узнать - он стоял перед паствой в полном облачении, совершенно преобразившийся, а его пристальный проникновенный взгляд, казалось, каждого прихожанина видит насквозь. Под этим взглядом какой-то благоговейный трепет охватывал... а от лица его, в котором угадывалась воля и сила духа, нельзя было оторваться.

Саня в длинной белой рубашке, купленной здесь же, в церкви, стоял перед

купелью ни жив ни мертв. Старый учитель был крестным отцом, крестной матери не было... И едва священник густым басом запел молитву, парня забил сильнейший озноб, все его тело тряслось как в лихорадке. Потом начались судороги... Крестный вместе с двумя дьяконами, едва удерживали крещаемого он вырывался, брыкался, при этом глаза его утратили осмысленное выражение и дико блуждали. Когда святая вода купели омыла ему лицо, он задохнулся, потом как-то весь ослабел и почти повис на руках, поддерживавших его. Обряд совершился. Потом его причастили и усадили на лавку у стены, чтобы немного передохнул. Саня сидел, прислонясь спиною к стене, и на губах его оживала несмелая улыбка. Он пытался вчувствоваться в то, что с ним происходит - это было что-то настолько новое, важное, что он не мог описать этих своих ощущений, и только одно слово - "таинство" - хоть сколько-то передавало то блаженство, которое он испытывал... Но главное было ещё впереди, и сердце билось тревожно. Дух тьмы, который таился в нем, присмирел, но не сдался. Предстоял решающий бой!

А отец Валентин, немного передохнув, велел запереть двери - никого, кроме главных действующих лиц, при таком обряде в храме быть не должно - он слишком опасен! Вновь появился батюшка - все время, пока Александр приходил в себя, он молился в алтаре.

– Свечечки зажгите, - вполголоса указал он, - отец Димитрий и вы, отец Иоанн, держите его под руки, крепко держите!
– вместе с отцом Валентином настоятелем храма, в обряде участвовали ещё двое священников.

Батюшка запел молитву, затрепетало пламя свечей, звякала коротким хрустящим звуком кадильница, источавшая густой запах ладана... Саша снова задвигался, забеспокоился, потом изогнулся дугой... и вдруг яростный звериный рык разорвал ему рот!

– Держите его!
– приказал священник.
– Крепче держите!
– а сам продолжал громко и вдохновенно читать молитву. Потом скрылся в алтаре и вышел, неся чашу со святой водой, лжицу и евхаристическое копие. Он окропил безумца святой водой, - тот с неистовой силой рвался из рук, - священники и дьяконы кольцом окружили их, скрыли от мира... Саня ничего в этот миг не чувствовал, не соображал - из него вырывался бешеный звериный рык, потом вой, в горле заклокотало, забулькало... Старый художник схватился руками за голову, упал на колени... он не мог слышать этот нечеловеческий рев, который, кажется, сотрясал стены храма.

Обряд продолжался, там, за спинами священства происходило что-то великое, важное, и смысла этого таинства не мог бы вместить ни один из непосвященных. Что-то звякнуло, потом дикий крик разорвал тишину.

– Нее-е-ет!
– вопил несчастный не своим голосом.
– Не-ет, не-е-ет!

Он упал. А на стене храма - напротив, в левом приделе, вдруг возникла громадная черная тень. Она двигалась вдоль стены - двигалась к выходу, и это бесшумное скользящее продвижение бесплотного существа было самым жутким кошмаром, который кому-либо из тех, кто это видел, довелось пережить... Все боялись пошевельнуться, пока тень не исчезла, просочившись сквозь запертую дверь. Дверь при этом сотрясалась как от мощнейших ударов, потом все снова стихло.

Демон покинул свое пристанище навсегда!

– Помолимся во славу Господа нашего!
– отец Валентин кивнул с облегчением, на лбу его выступил пот.

А Саша без чувств лежал на каменном холодном полу, бледный как смерть... Его подняли под руки, повлекли, усадили... он медленно стал возвращаться к жизни.

Вечером, когда измученный парень выспался в церковном доме при храме, а потом поел, - так набросился на еду, точно его сто лет не кормили!
– отец Валентин пошел проводить их: старого друга и подростка, ставшего его духовным чадом.

– Ну, дорогие мои, слава Богу! Еще раз поздравляю тебя, Саша, ты молодец - выстоял. Жду вас через неделю, первое время тебе причащаться нужно как можно чаще, чтоб силы духовные нарастали и крепли. А, как матушка твоя будет готова, жду её. С этим тянуть нельзя - ей помощь нужна как можно скорее! А пока, как и договорились, ты, Борис, Сашу у себя приютишь нельзя, чтобы он был теперь рядом с матерью - он ведь ещё не настолько окреп, чтобы бесу, который вселился в нее, противостоять... Ну, с Богом!