Хирург
Шрифт:
Какой надо было иметь ум нашим политикам, чтобы из самой богатой страны в мире, имеющей в своих недрах всю таблицу Менделеева и, обладая выдающимися мозгами наших учёных, а также трудолюбивого и терпящего все невзгоды, народа, сделать нашу страну нищей и ущербной. О какой шоковой терапии могла идти речь, если сами эти правители ни черта не понимали, ни в экономике, ни в финансах, ни в производстве, не говоря уже об обороноспособности нашей страны.
Один помощник комбайнёра с лёгкостью передал власть, по дороге опустошив и развалив всю экономику страны, другому, который,
Когда я начинал об этом думать, мои кулаки сжимались до такой степени, что суставы пальцев начинали белеть от напряжения.
Борис был молодец. Он никогда не позволял себе заморачиваться на подобные размышления, а я всё больше и больше приходил к выводу, что страной должны управлять военные люди, которые знают, к чему могут привести необдуманные действия людей, не понимающих и не принимающих уроки истории. Ведь не зря же, даже цари, обучались в кадетских корпусах и носили погоны.
Вот и сейчас, вместо того, чтобы предоставить людям возможность работать и зарабатывать для них же самих деньги, они огрубляли всю промышленность, сельское хозяйство и, величайший во всём мире ВПК, в то же время летать в США, чтобы клянчить у них деньги для выплат бюджетникам и пенсионерам.
При Сталине всех бы этих людишек просто порвали на части, даже не расстреливая, а все бы остальные ему аплодировали! И это истина! Да, собственно, все наши спецслужбы и армия, которые созданы в первую очередь для защиты своих граждан и своей страны, вдруг, положили на этот самый народ, да и на страну! Как могла наша организация допустить развал страны? Одной ночи было бы достаточно для того, чтобы вся эта вакханалия закончилась, не начинаясь! А все эти Горбачёвы и все остальные, так называемые президенты из разных республик, вместе со своими приспешниками, строили бы дорогу где-нибудь на Таймыре, или на острове Врангеля.
И всё! Всё бы шло своим чередом, весь народ продолжал бы радоваться жизни, а нам, боевым офицерам, не пришлось бы краснеть за своё Отечество.
Представляете картинку – пограничники отдают свою границу, не вступив в бой! Вот поэтому я всё больше и больше убеждался в том, что политики и есть те самые враги народа, про которых, в своё время, и говорил Сталин.
Поднялись мы с Борисом около восьми утра. Алины возле меня уже не было, а из кухни доносился её голос вперемежку с голосом Петровны. После того как я проснулся, ещё некоторое время продолжал нежиться в постели, пока ко мне не заглянул улыбающийся Борис.
– Да! Конечно, не хочется подниматься из шёлковых перин, но уже восемь, дружище! – сказал Борис в своей манере съязвить.
Я схватил подушку и запустил ею в него, но попал в Алину, которую он выхватил из-за двери. Подушка и попала ей в лицо, не успев отвернуться. Она тут же кинулась на меня с этой самой подушкой в руках и стала дубасить по мне, отчего я смеялся и, защищаясь, свалился с кровати, но она продолжала хлестать меня даже на полу. В конце концов мне пришлось сдаться, я поднял руки, а она свалилась на меня с кровати, на которой сидела верхом и стала меня целовать, продолжая дурачиться.
Алина уже была одета в джинсовый костюм с юбкой, вот она-то и мешала ей усесться на мне. Умаявшись с ней я, всё-таки, сумел сбежать от неё и закрылся в санузле.
Через полчаса мы уже позавтракали и стали рассуждать с Борисом о дальнейших наших действиях, но тут зазвонил телефон. Звонил Ильин и сказал, что через час будет в дивизии. Мы переглянулись и, поцеловав наших женщин, вызвали Пашу с машиной, после чего вышли на улицу. Подождав Пашу, мы с Борисом уехали в Реутово, а Паша остался присматривать за Алиной. Эта композиция очень не нравилась Петровне, но она терпела, выслушав мои доводы.
Генерал приехал практически за нами следом и, закрывшись с ним в нашей, с Борисом, комнате, стали кумекать над дальнейшими действиями, связанные с Питером. Генерал привёз нам и подарок от президента в виде приличного, серого цвета, чемоданчика. Кейсом назвать его было нельзя. Открывать мы его не стали и так всё всем было ясно, а сразу приступили к обсуждению вопроса, который был очень серьёзным из-за того, что под удар нашей группы могли попасть очень влиятельные фигуры из правительства и местных властей, во главе с губернатором Питера, а этого допустить было нельзя. Хотя, если честно, очень хотелось.
– В общем, так, ребятки! – сказал под конец генерал. – Как хотите, но чтобы никто из членов правительства, включая губернатора, не пострадал! Работать только в униформе и в масках, для того, чтобы не смогли ничего предъявить конкретно, хотя, я думаю, что вся эта шобла будет молчать в тряпочку и бояться того, чтобы с ними не произошло что-то подобное, но маски-шоу провести надо!
После этого он попрощался с нами и удалился, а мы открыли чемоданчик, доверху наполненный американскими тугриками.
– Знаешь! – сказал я, глядя на деньги. – Возьми пару сотен тысяч, а остальные отвезём в тайник, хватит баловать Степана, пусть сами зарабатывают, а если будет невмоготу, тогда и подкинем!
– Согласен! – отозвался Борис и, вынув из чемодана две упаковки, спросил, закрывая его. – Когда отвезём?
– Да прямо сейчас и отвезём, а то потом замотаемся и забудем, тем более, что уже завтра, скорее всего, мы будем в Питере! – ответил я и добавил. – Скорее бы отстреляться, да закрыть эту тему!
– Не-е-е! – протянул Борис. – Похоже в нашей стране это надолго! Помянёшь моё слово!
– Слушай! – вдруг, как-то резко, будто что-то вспомнив, спросил Борис. – Может твоих куда за бугор отправить? А что, деньги есть, купишь домик на море, и пусть себе там спокойно рожает, да и тебе самому будет спокойно!
Я долго смотрел на друга и не знал, что ему ответить. По большому счёту он подал хорошую идею, о которой я даже как-то и не думал, но с другой стороны, мы здесь, хоть как-то, можем влиять на события и вовремя защитить Алину, а там у нас шансов ноль. Конечно, можно нанять охрану, но всё это не то.