Хирург
Шрифт:
– Идея твоя, Боря, классная, только вряд-ли прокатит, потому что у них везде есть связи за границей и, вот там-то, они её мигом приберут к рукам, а здесь мы ещё повоюем! – произнёс я и стал натягивать на себя куртку. – Дай Бог и здесь всё уладим!
– Ну и ладно! – воскликнул Борис. – Воевать, значит воевать! Это по мне!
Уже у самых дверей меня остановил звонок. Звонил Питерский и сказал, что едет по делам в сторону Нижнего, а сейчас стоит возле части. У него есть, что мне сказать. Выехав из ворот КПП дивизии, мы увидели, чуть в стороне, за светофором,
Поздоровавшись за руку, Питерский улыбнулся и сказал. – Ну что, полкан, твой вопрос мы закрыли и теперь никто не посмеет тронуть твою семью, но есть ещё отморозки, с которыми и нам тяжело приходится, особенно спортсмены, ничего святого! В один миг все стали блатными, а сами понятия не имеют, что это такое! Ну да ладно!
Чуть помолчав, он снова посмотрел на меня и продолжил. – Про банк я сказал Шакро, это его ведомство, он дал команду и того чёрта там уже нет, сидит уже другой председатель! Чтобы ты принял мировую, новый банкир, узнав, что произошло с твоей женой и как её окунули в грязь, передал ей небольшой презент с извинениями!
Я хотел было возмутиться, но он засмеялся и перебил меня. – Да брось ты, не дуркуй! Это же не взятка! Это неустойка за моральный и материальный ущерб, одежду же всю уничтожила! Да и с другом вашим всё будет на высшем уровне, там уже распорядились и в больнице за ним будет уход, присмотр, лучшие лекарства, посмотришь!
Потом он махнул рукой и из его машины выскочил парень и, бегом, принёс небольшой портфель, который мне, почему-то, безумно понравился.
После этого Питерский пожал мне руку и сказал на прощание. – Ты, Алексей, не думай, что воры все паразиты! Оглянись и ты поймёшь, кто в нашей стране истинные паразиты!
Садясь в свою машину, он улыбнулся и помахал мне рукой, а потом, вдруг, вспомнив, крикнул. – Да! К фирме твоей больше никто не подъедет, а если кто и рискнёт, то глуши без разговоров!
Больше я этого человека в своей жизни не видел. Не довелось!
В портфеле оказалось пятьсот тысяч долларов и их я решил отдать Алине, чтобы она сама распоряжалась деньгами и знала, что это ей за те неприятности, которые она пережила, бултыхаясь в грязи. Да и домик по весне надо было начинать строить на озере. Но главное это то, чтобы она почувствовала деньги в своих руках и стала ими распоряжаться так, как хотела. Я сколько жил, никогда не забивал себе голову подобными мыслями. Но портфель решил оставить себе, он мне очень понравился. Подъехав к дому, мы увидели, как Степан собирался куда-то уезжать со своей Валюхой.
– Что-то ты, Стёпа, нас уже и в баньку не приглашаешь? – прокричал ему Борис, не успев вылезти из машины.
– Ты, Боренька, зря-то поклёпы на уважаемых людей не неси! – засмеялся он, подходя к нам, здороваясь за руку. – Ты хоть вспомнишь тот день, когда вы здесь в последний раз были-то? Нет! А нормальных людей хочешь опозорить!
– Да я бы вас каждый день парил, так не жалуете старика-то! – продолжил он, поглядывая на свою половину, которая стояла возле машины и с нетерпением ждала мужа.
На улице уже наступала зима, но как-то робко. С неба сыпал небольшой снежок, но землю уже подморозило и, наконец-то, убрало грязь, хотя сулдыжья мешали нормально передвигаться.
– Ладно уж! – произнёс я, помахав Вале рукой. – Беги к своей, а то схлопочешь!
Подождав пока они уехали, мы забрали из машины чемоданчик и вошли в дом. В самом доме было холодно и неуютно, но чисто. Даже кровать была застелена чистым бельём.
– Значит Валя сюда заходит! – подумал я и направился к своему тайнику.
Уложив все деньги в целлофан и, укутав его старой тряпкой, всё это я уложил в углубление тайника и накрыл его ящиком с гранатами, завалив его, в свою очередь, старым брезентом. Управившись, мы тронулись в Ногинск. Хотели сначала заехать в больницу к Гоше, но тут позвонил Сологуб и сказал, что вся компания соберётся на вилле у Паука, которая располагается на Финском заливе в живописном месте по направлению на Выборг. На вилле есть свои катера, приличный пирс и все прелести беззаботной жизни. Я посмотрел на часы. Время уже перевалило за одиннадцать дня, а значит нам необходимо было спешить.
– Звони в дивизию и пусть выдвигаются в сторону Клина и ждут нас там! Форма одежды сам знаешь, да и намордники пусть прихватят, этот раз без них никак! – сказал я Борису и, пока тот звонил и давал указания, давил на газ, чтобы быстрее оказаться в офисе, где была наша униформа с Борисом.
Пашу с Жекой я сегодня решил не брать с собой. Всё-таки опасность пока ещё существовала, о чём и предупредил Питерский. К Гоше ехать уже было некогда и, залетев в офис, я кинул Жеке, чтобы они с Пашей внимательно смотрели за обстановкой, а сам, вместе с Борисом, принялся переодеваться. Борис был уже готов, когда я стал проверять свои пистолеты и запасные обоймы к ним.
– Стареешь, командир! – засмеялся Борис и, увернувшись от меня, выбежал в коридор.
– Не понял! – удивился Жека. – А мы что с Пашей бракованные, что ли?
– Жека! – воскликнул я. – Совесть имей! Я вам самое дорогое доверяю, а ты в обидки! Вроде в театр идём!
– Если бы в театр, то не обижался бы! – пробурчал Жека. – На хрена мне этот сарай, командир!
– Жека, милый, поверь, это в последний раз! – воскликнул я и обнял своего товарища по оружию. – Вот наберут себе охрану, и мы вообще сюда без дела не будем ездить, а сейчас просто прошу тебя! Ну не приказывать же мне тебе, в самом деле! – уже в сердцах, добавил я.
Уже на выходе, добавил. – Выберите время и к Гоше сходите, можете с Алиной, а то тот вообще один млеет в палате!
– Ну ладно, командир! – пробурчал Жека и добавил, глянув на Бориса. – Вот следующий раз его и оставляй!
– Ты мне сейчас договоришься! – взорвался Борис на такой выпад своего подчинённого. – Совсем страх потеряли! Ты как вообще с командиром разговариваешь? – понесло Бориса.
– Да ну вас! – произнёс Жека и, улыбнувшись, вышел вслед за мной из кабинета.