Хитрость
Шрифт:
«Кто с ними в сговоре? Северус Дэвис, мужчина, которого ты обхаживаешь, тот, кто в сговоре с ними». Я не произнес этого вслух. Вместо этого, я сказал:
– В основном. Я думал, мы обсуждаем сенатора Кэрролла и голоса, необходимые для принятия законопроекта, чтобы очистить финансовый комитет Сената.
– Так и есть. Северус работает над нынешней формулировкой. Это пойдет на пользу табачным и алкогольным магнатам.
– И это обошлось нам в миллионы. Кэрролл считает, что мы можем гарантировать еще несколько голосов, если пообещаем перенести несколько распределительных центров в Калифорнию.
– Что обойдется нам в миллионы. Куда ты собираешься их отводить? Ты не думаешь, что мы разозлим избирателей в этих штатах?
Сев, я вздохнул.
– Я думал об открытии новых объектов.
– Новых? Зачем?
– Ты только что это сказал. Марихуана станет законной для рекреационного использования в Калифорнии, прежде чем мы узнаем об этом. Давай участвовать в этом с самого начала. Долина Напа является большим...
– Ты забегаешь вперед и не ответил на мой вопрос о табаке.
– Не ответил. Большинство из них были бы против легализации.
– Что, если они захотят сотрудничать с такими корпорациями, как «Деметрий Интерпрайзис»?
– Зачем?
– Что, если они узнают, что мы вошли в это с самого начала?
– Откуда им это известно, ты же не сказал Дэвису?
– Я не говорил Дэвису. Я прощупывал его.
– Возвращайся в Лондон, папа. Ты видишь заговоры там, где их нет. Я собираюсь найти Чар... Алекс. Нам нужно ехать.
– Она назвала тебя Нокс.
– И что? – ответил я, защищаясь.
Орен склонил голову набок.
– Я не слышал этого имени много лет.
– Остановись. Не вмешивайся.
Я поднял глаза от бокала как раз вовремя, чтобы увидеть золотистый взгляд Чарли. По теням, пробегающим в нем, я понял, что она увидела то, о чем я ее предупреждал. Орен Деметрий был дьяволом.
– Извините, – сказала она. – Я не вовремя вернулась?
Я допил вино, поставил бокал на стол и встал.
– Нет. Ты выбрала идеальное время. Мы уходим.
Орен тоже встал.
– Мне бы очень хотелось узнать тебя получше. Похоже, у Леннокса другие планы.
– Простите, мистер Деметрий. Я устала от дороги и завтра у меня встреча за завтраком.
Он кивнул.
– Понимаю. Возможно, в следующий раз, когда я буду в Штатах, мы сможем встретиться. Пожалуйста, передай Аделаиде от меня привет и скажи ей, что ее дочь так же красива, как и она.
– Аделаиде?
Прежде чем я успел задать вопрос вслух, потянулся к Чарли. Она выглядела так, словно вот-вот упадет, когда отшатнулась назад.
– Вы знаете мою маму?
– Конечно. Много лет. Я понятия не имел, что ее маленькая девочка выросла такой красивой женщиной. Уверен, она гордится.
– Что, черт возьми, происходит?
Орен похлопал меня по плечу.
– Сынок, следи за языком. Ты стоишь перед леди, настоящей американской наследницей голубых кровей. Я уверен, ты уже знал это.
Я молча переводил взгляд с Орена на Чарли. Что, черт возьми, он говорит? Она не была богатой наследницей. У нее не было ни гроша. Она отдала свою жизнь "Измене". Он ошибался. Просто Орен Деметрий был злым и делал то, что у него получалось лучше всего.
– Сильвия, – позвал он. – Дай знать водителю Леннокса, что они готовы к отъезду.
– Да, сэр.
Я не попрощался с отцом и не пожелал ему счастливого пути. Не думая о любезностях, я схватил Чарли за руку и повел нас обоих к двери. Я все еще не понимал, что происходит, но по тому, как ее рука дрожала в моей, я понял, что это что-то серьезное.
Когда я посмотрел вниз, ее щеки были влажными, а глаза закрыты.
Я не позволил вырваться ее печали. Если бы я это сделал, то вернулся бы в дом и встретился с отцом. Вместо этого я сосредоточился на умиротворенности внешнего мира. Солнце почти село, подъездная дорожка была освещена косыми лучами, которые светили в сторону дома и гостевого домика. Звуки природы – волны и насекомые – наполнили воздух, звезды озарили небо. Я скучал по звездам. В городе, если их вообще можно было увидеть, они не были такими яркими, как здесь.
Ее мягкое тело прижалось к моей руке, сжимая ее изо всех сил.
Вчера я взорвался с Чарли. Я не собирался делать поспешных выводов на основании того, что сказал Орен Деметрий. Кроме того, у меня была Делорис. Она знала о Чарли больше, чем я. Она рассказала мне о потере трастового фонда. Может, она и была с кем-то в родстве, но наследница не сдавала бы себя в аренду на год. В этом не было смысла.
Из гаража показался ярко-белый свет фар, спустя мгновение Айзек подъехал к двери на черном "Мерседесе" и остановился. Мы молча сели на заднее сиденье. Проезжая через ворота, я наклонился ближе и прошептал:
– Скажи мне, о чем, черт возьми, он говорил.
Еще больше слез упало, когда она широко открыла глаза и кивнула в сторону Айзека.
– Пожалуйста, это может подождать?
Подождать?
Я не хотел ждать, черт побери. С другой стороны, она была расстроена. Я был тем, кто показал ее Орену. Это моя вина, что он расстроил ее. С каждым днем я все больше ненавидел этого ублюдка. Он может вернуться в Лондон и остаться там, мне все равно.
Я глубоко вздохнул и обнял ее за плечи. Она казалась меньше и более хрупкой, когда я крепко обнял ее. Поцеловав ее в макушку, я сказал:
– Да.
Чарли кивнула, уткнувшись мне в грудь.
Глядя в окно, я думал о словах Орена. Я сосредоточился на части о Северусе Дэвисе, о законопроекте и о марихуане. Все это было связано, но я уже знал это. Чего я не понял, так это того, что он имел в виду. Метафорически я понял.
Намеревался ли он встать на сторону табака и алкоголя в борьбе с легализацией? Или он думал, что они тайно были в фаворе?
Блять!
Мне нужно было провести больше исследований, задать больше вопросов.