ХМ: За кадром
Шрифт:
– Я… Извини, я думала, что тебе тут скучно. Я тогда позже вернусь за подносом, – сникла Кэрол, разворачиваясь к выходу из палатки.
– Стой! – Диксон отвел взгляд в сторону и снова принялся за еду. – Чего тебе туда-сюда за посудой мотаться, сиди уж, жди, пока закончу. Я быстро. Только не смотри, не люблю, когда наблюдают. Сама-то ела?
Вопрос охотника застал женщину врасплох: она совсем не привыкла, чтобы кто-то интересовался тем, отдохнула ли она, поела, как себя чувствует. Мужа это никогда не волновало, ну а здесь о том, чтобы все ели и имели во что одеться, заботилась по привычке именно она, снова не задумываясь о себе. Опустив глаза, Кэрол пробормотала, надеясь, что ее ложь прозвучит вполне правдоподобно:
– Да,
Но, кажется, ее просьба несколько запоздала. Опустошив все тарелки до блеска, Дэрил залпом выпил сок из стакана и откинулся на подушку с видом довольного, нежащегося на солнце, сытого кота. Кэрол, с улыбкой взглянув на так редко выглядевшего расслабленным мужчину, проворно собрала посуду на поднос.
– Погоди, - заворочался Диксон, доставая откуда-то из-под цветастой подушки тряпичную куклу. – Я вот подсушил ее, наверное, помыть бы еще, или че там с этим можно сделать? В общем, сама разберешься. Держи, это должно быть у тебя. Я думаю, это хороший знак, твоя дочка молодец, она нашла дорогу к воде. И скорее всего, пошла вдоль реки. Мы скоро ее найдем.
Дрожащими руками женщина приняла игрушку Софии и быстро прижала к себе. Стараясь не расплакаться прямо перед охотником, она подхватила поднос и, пробормотав тихое: «Спасибо тебе за все», - быстро выскользнула из палатки. Только посуда громко звенела на шатающемся подносе в ее дрожащих руках.
Сжимая куклу побледневшими пальцами, Кэрол невидящим взглядом смотрела в окно. Вдруг она моргнула и удивленно выпрямилась. К фургону торопливо приближался Дэрил, который всего час назад так грубо с ней обошелся. Впрочем, ей не привыкать, наверное, это понимал даже он, уже выбросив из головы инцидент и идя с какой-то новостью. Что-то насчет Софии? Но тогда он шел бы не один. Лори стало нехорошо? Жена шерифа, конечно, пытается не афишировать свою беременность, но ведь все признаки налицо, а при таких переживаниях и плохом питании в любой момент могут начаться осложнения. Быть может, конфликт в группе? Это бы тоже ее не удивило. Ходячие выбрались из сарая? Но тогда бы все прибежали за оружием. Напряженно выпрямившись, женщина встретила вбежавшего в фургон охотника встревоженным взглядом. Но тот лишь молча взял ее за руку и потянул за собой. Выронив от изумления куклу, Кэрол послушно поднялась с места, удивленно переведя взгляд со своей ладони, крепко зажатой в шершавой руке Дэрила на его лицо в надежде понять, не случилось ли чего плохого. Мужчина вдруг резко отдернул, словно от ожога, пальцы, и, приглашающе мотнув головой, спрыгнул со ступенек фургона. Оглянувшись на застывшую в дверях женщину, он в нетерпении передернул плечами.
– Идем! Покажу кое-что.
Облегченно улыбнувшись тому, что, судя по всему, ничего страшного не случилось и никаких особенно плохих новостей не ожидается, а это в их ситуации уже само по себе хорошая весть, Кэрол послушно последовала за охотником к пруду.
***
Разъяренно сжимая кулаки, Дэрил, не обращая внимания на ноющую боль в боку, шел, куда глаза глядят. Какого хрена вообще тут происходит? Как можно отговаривать его от поисков девчонки, когда он почти уже нашел ее? Дура! Боится и его потерять! Да что она вообще несет? Издевается, что ли? Он там по лесу бегает, ранения получает, а эта сумасшедшая, оказывается, уже решила, что ее дочка мертва, и руки сложила. Ей что, на собственного ребенка плевать?!
Ноги сами привели охотника на пристань. Снова схватившись за бок, он осторожно сел, разувшись и сунув ступни в прохладную воду. Понемногу ярость отступала, но непонимание все равно плескалось в его прищуренных на солнце глазах. Почему никто не верит, что София жива? Она маленькая, могла где-то спрятаться, найти убежище. Еды ей много не надо, а если девочка у реки, то и воды там достаточно для выживания. Черт побери, он же смог выжить и она сможет, если не будет высовываться навстречу ходячим. Он ведь уже напал на след, нужно только пройти дальше вдоль реки, очень далеко ребенок уйти не мог, главное, чтобы те вчерашние твари ей не успели ничего раньше сделать. Но особо сытыми они не казались.
Невольно Диксон вернулся воспоминаниями к позавчерашнему дню, а потом и вечеру. Рука потянулась ко лбу и прикоснулась к месту, где его задела пуля. В тире они, что ли? Нашли себе
После ухода женщины охотник еще долго лежал, уставившись взглядом в стену и совершенно позабыв о принесенном остывающем ужине. Он такой же хороший как Рик и Шейн… Интересный комплимент получился, с учетом того, что он их особенно хорошими и не считал. Оба боролись за выживание, как могли, только один ради себя и женщины готов был идти по трупам, а второй, защищая всех подряд, уж очень страдал перед принятием любого решения, стараясь угодить каждому и поступить по справедливости. Ну какая справедливость может быть в этом мире? Справедливостью это можно было бы назвать, если бы в ходячих превратились все. Или хотя бы, если бы соотношение было равноценным. А когда на тебя одного сотни эти тварей, о какой справедливости вообще может идти речь?
Конечно, нужно признать, Кэрол имела в виду только хорошее. Но что она понимает? Даже он сам до сих пор не вполне понимает причин, побуждающих еще искать девочку. Вера в чудо? Скука и понимание, что все равно заняться больше нечем? Желание, чтобы заплаканная женщина снова улыбнулась? Признание группы, когда Дэрил весь в белом, вернее в грязи и ранах, появится из леса с истощенным, но живым и не покусанным ребенком на руках? Может быть, тогда они поймут, что он был прав! Что выжить реально даже в лесу, было бы желание. Не врал Мэрл, они же сейчас просто смеются за его спиной, считают чудаком, который без толку бегает в поисках невозможного! Мэрл, брат… Стоит признать, что его старший братец был лишь галлюцинацией, которая просто облекла в слова его собственные мысли. Мысли, с которыми мужчина упорно боролся уже не первый день.
Осознав, что поиски брата вряд ли увенчаются успехом, хотя бы потому, что он понятия не имеет, куда тот мог направиться, и, решив остаться с группой, Диксон сам не понимал своих мотивов. Зачем ему эти люди, он ведь отлично проживет и без них? Точно так же, как жил раньше. Группа из нескольких человек, совершенно неприспособленных к подобным условиям, может только уменьшить его собственные шансы на выживание. Они шумные, крикливые, их нужно защищать, ждать, помогать. В критической ситуации лучше быть одному, пусть тебе никто не поможет, но ведь и ты не должен будешь, рискуя жизнью, кому-то помогать. Да и вообще, тихо, спокойно: никто не рыдает, не болтает, не ругается над ухом. Угу, тихо, спокойно: даже словом месяцами ни с кем не перемолвиться, посмеяться не над кем, недовольство свое некому выразить, не от кого услышать, что ты хороший и тебя не хотят терять. Наверное, пора уже признаться, что охотник как-то незаметно для самого себя прикипел душой к этой разношерстной компании. К этому шерифу с обостренным чувством справедливости, который напоминал ему отважных героев его любимых книг, к не закрывающему никогда рот суетливому пареньку, к приставучему старикану в панамке, мечтающему о мире во всем мире, к феминистично настроенной блондинке, к пацану, которому все на месте не сидится, к тихой и незаметной женщине, которая успевает позаботиться обо всех, кроме самой себя…
Да уж, не слабо его проняло. Может быть, Мэрл все же прав был, как тогда, когда приехал на уикенд домой и узнал, что у младшего брата появилась новая компания. Сплошь приличные подростки из хороших семей, рассуждающие о престижных учебных заведениях, книгах, классической музыке и прочей чепухе. Дэрил впервые попал в подобное общество и, несмотря на то, что заканчивая в этом году школу, никуда поступать, конечно же, не планировал, да и отец бы вряд ли отпустил, удачно в него вписался. Во всяком случае, так ему казалось до приезда старшего братца. Нужно признать, поначалу парень и сам настороженно относился к дружбе с «золотой молодежью» своего города, однако через некоторое время расслабился, видя, как преувеличенно вежливо и дружелюбно они с ним общаются. Но Мэрл, скептически выслушав братишку, только нахмурился и бросил сквозь зубы: