Хочешь научиться думать?
Шрифт:
Тот, кто не забывает своевременно нажать кнопку «Думать!», поймет, что недаром мы говорим: «Я о нем хорошего мнения» или «У нас в офисе все о нем не очень-то хорошего мнения».
Не все и не всегда упомянутую кнопку нажимают. И потому мы часто (и сегодня – всё чаще) наблюдаем человека, произносящего с важным и значительным видом «Это мое мнение!». Вид у него такой, будто он сообщает нам нечто непререкаемое, объективное, вроде закона всемирного тяготения.
В диалектах России – например, на Дону – было в ходу слово «мнёние», означающее «ум, сообразительность»: «Барышня хорошего мнёния» – хорошо,
В пушкинские времена это слово имело еще одно, впоследствии утраченное значение. Под мнением понимали, представьте себе, политические взгляды – не всякие, а, как сказали бы мы сегодня, оппозиционные. И старший друг Пушкина Вяземский пишет в своей знаменитой «Старой записной книжке»: «Говорю здесь об одних политических преступниках, коих единственное преступление в мнении» (курсив мой. – М. Ч.).
Языковеды считают, что «все основные понятия, относящиеся к интеллектуальной сфере, выражаются словами старославянского происхождения – например, разум, рассуждение, мысль, размышление, воззрение, убеждение и т. п.» (акад. В. В. Виноградов). Старославянский язык был в буквальном смысле слова создан в IX – X веках братьями Кириллом и Мефодием (памятник им стоит на Славянской площади в Москве) для перевода с греческого книг православного богослужения. И сегодня можно слышать этот давно уже застывший, неразвивающийся (как и латынь) язык в церкви. Он называется церковно-славянским.
Ну это так – для общего образования (надо же знать, кому именно стоит памятник в Москве у метро «Китай-город»). А нас интересует сейчас слово убеждение.
Когда-то это слово означало главным образом действие – от глагола убедить, убеждать (кого-то). Но в пушкинское время (20–30-е годы XIX века) развилось новое (сегодняшнее) значение слова – «твердый взгляд на что-нибудь как элемент цельного мировоззрения, идейный принцип…». Подчеркивается, что это «точка зрения, сложившаяся на основе непосредственного рационального познания действительности». Академик Виноградов цитирует один из учебников «советского» времени, и «марксистско-ленинский» дух этого времени ощущается в формулировках. Но рациональное зерно здесь есть – во-первых, твердый взгляд, во-вторых – сложившийся в результате каких-то умственных усилий. Возьмем эти признаки убеждения на заметку – для дальнейшего.
У Лермонтова в «Фаталисте» («Герой нашего времени», 1840): «И как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка!»
Не забудем и эти веские слова.
Приживалось слово в таком значении с трудом. В романе Тургенева «Рудин» (1855) Пигасов высмеивает «так называемые убеждения; всякий толкует о своих убеждениях и еще уважения к ним требует, носится с ними… ‹…›
– Прекрасно! – промолвил Рудин. – Стало быть, по-вашему, убеждений нет?
– Нет – и не существует.
– Это ваше убеждение?
– Да.
– Как же вы говорите, что их нет? Вот вам уже одно на первый случай» (курсив Тургенева. – М. Ч.).
Глава третья
Как отличить чувство от мнения или убеждения?
Напомню памятное (надеюсь!) со школьных уроков грибоедовское – реплику Молчалина:
В мои лета не должно сметьСвое суждение иметь…И, соответственно, бурную реакцию Чацкого:
Помилуйте, мы с вами не ребяты;Зачем же мнения чужие только святы?Выделенные нами курсивом слова приравнены. Чацкий уверен в своем праве на собственное мнение. А автор комедии, пережившей века, несомненно, знал, что и «мнение», и «суждение» равно требуют предварительного размышления…
Теперь оглянемся, как говаривали наши предки, окрест на сегодняшнюю нашу жизнь.
Что слышится, скажем, с телеэкрана – если идет политическая или публицистическая передача? Или в реальности – в спорах на так называемые политические темы (типа «чей Крым» или даже Донбасс?). Суждения? Мысли? Убеждения?
Нет-нет – все перечисленное как раз редко ссорит людей. Мысль зачастую покоряется другой мысли, более обоснованной. Даже убеждения могут измениться под напором совсем иных, но, однако же, неоспоримых для вдумчивого человека суждений.
Но сегодня – вы заметили? – споры идут на высоких тонах и обычно кончаются ничем: каждый остался при своем. А то и хуже того – разрывом дружеских (слышно со всех сторон, что уже и родственных!) связей. Что-то не получается с хладнокровным обдумыванием возражений собеседника, его аргументов…
Дело, видимо, еще и в том, что сегодня подавляющее большинство российских сограждан обменивается вовсе не мыслями.
«Не нравится мне Обама!», «Не выношу эту Псаки!» (или Меркель) – вот что мы слышим и читаем в интернете.
Попробуйте возразить – услышите негодующую реплику: «Могу я иметь свои убеждения? Вы так думаете? А я – вот эдак!» И совсем не понимает достойный сожаления человек, что он – не думает. Мыслями («Мне пришла в голову мысль…» – помните начало первой нашей главки?) здесь и не пахнет. Перед нами в чистом виде эмоция. То есть чувство.
А разве можно оспорить чувство? Никому еще не удавалось. Между тем сегодня оно у нас отнюдь не безобидно – поскольку бездумно управляет действиями людей.
Сказал когда-то, кажется, Флобер умные слова: «Можно быть хозяином своих действий, но в чувствах своих мы не вольны» (курсив мой. – М. Ч.). Разумно сказано. Недаром французы – прямые наследники века Просвещения, то есть господства Разума. (Мечтаю, чтобы начался наконец этот век в России!)