Хочешь выжить – стреляй первым
Шрифт:
В ответ он кивнул головой, после чего поднялся с колен и медленно, словно во сне, пошел к двери.
– Кого принесло?!
– Жига, открывай! У меня пузырь! В натуре!
Голос был сильный и резкий, явно не принадлежавший полупьяному приятелю бомжа.
«За мной!»
Страх, отодвинув боль, помог мне сесть, прислонившись спиной к облезлым обоям. Жига в растерянности топтался у двери. Я передернул затвор и стал медленно поднимать пистолет, стараясь раньше времени не напрягать руку.
«Если удастся убить всех – будет шанс. Иначе…»
В следующую секунду хлипкий замок был выбит сильным ударом. Дверь, резко распахнувшись, сбила с ног хозяина
Пистолет дважды дернулся в моей руке, и тело незваного гостя вместо того, чтобы красиво уйти в перекат, глухо шлепнулось на старый потрескавшийся линолеум. Ствол моего пистолета уже развернулся к дверному проему, ловя следующую мишень, как в грудь словно ударили гигантским кулаком, выбив из меня весь дух. Рука с оружием безвольно упала. Окружающий мир стал меркнуть…
Часть первая. Дикий Запад
Глава 1
Вечерние тени уже легли на городок под названием Моралес, когда два ковбоя медленно въехали на пыльную главную улицу и направились к конюшне. Они проезжали мимо офиса шерифа, как дверь неожиданно распахнулась и на пороге показался сам представитель закона Фред Морган, держащий лист бумаги в руке.
– Привет, Фредди! Здорово, шериф! – вразнобой поздоровались ковбои.
– Привет, парни!
– Кто-то новый появился, Морган?!
– Старый, – сердито буркнул шериф, прикрепляя афишку о розыске преступника к стене офиса. – Второй год ловят, а поймать не могут. Из банды братьев Уэйнов.
Ковбои, свернув, подъехали поближе. Молодой ковбой, почти еще парнишка, удивленно присвистнул, прочитав афишку.
– Чего свистишь, читай! – раздраженно бросил ему второй ковбой, мужчина в годах, с длинными густыми усами.
– Разыскивается властями штатов Техас и Арканзас, за ограбления и убийства, Джек Льюис! Живым или мертвым! Награда три тысячи долларов! Приметы: возраст – двадцать три – двадцать пять лет, рост – шесть футов два дюйма, глаза – карие! Особые приметы: татуировка в виде головы орла на правом предплечье!
Окружающий мир ворвался в меня вместе с болью. Первый ее натиск был настолько силен, что я невольно застонал. Глаза смотрели на окружающий мир, словно через грязное стекло вагона, напряженно ловя постоянно ускользающую от взгляда картину. Потолок. Спинка кровати. Одеяло. Только я начал проваливаться в темноту небытия, как в поле зрения неожиданно появилась странная фигура. В чем проявилось ее необычность, сначала трудно было понять, так как сил хватало лишь на то, чтобы удержать на плаву сознание, не дать ему скользнуть в темный мрак беспамятства. Мужчина остановился в шаге от моего изголовья.
«Усы. Как… у… Тараса Бульбы. Шляпа, как… у ковбоя и еще… лошадью пахнет. Откуда он… такой… взялся?»
Сделав над собой усилие и отделив часть сознания от ломающей меня боли, я сфокусировал взгляд на необычном типе. Густые, пышные усы, свисавшие кончиками вниз. Шляпа с большими полями. Белая рубашка без воротничка. Жилет. Цепочка, один конец которой прятался в жилетном карманчике. Брюки на подтяжках, заправленные в высокие, облегающие ноги, сапоги. Человек, одетый как американский шериф, выглядел крепким, жилистым мужчиной с обветренным и загорелым лицом. Взгляд у него
Здоровая штука и, судя по виду, весит весьма прилично. «И все-таки, что происходит? Это что?..» – не успел последний вопрос сформироваться в моей голове, как хозяин оружейного пояса, до этого пристально вглядывавшийся в меня, воскликнул:
– Вот дерьмо!
Как мне показалось, он даже несколько напрягся, встретившись со мной взглядом, по крайней мере, об этом свидетельствовала рука, непроизвольно опустившаяся на рукоять револьвера. Некоторое время мы смотрели друг на друга, пока он, повернув голову чуть назад, громко не закричал:
– Док!! Давай сюда!! Этот чертов ублюдок очнулся!!
Снова повернувшись ко мне, он сказал, причем явно недовольным тоном:
– Умеешь ты, Джек, людям жизнь портить. Думал, хоть на веревке сэкономим, и вот на тебе. Лечи теперь тебя, висельника. Я уже сегодня хотел послать нарочного к судье… Думал – помрешь, тогда мы твоих дружков быстренько повесим, а теперь жди, пока ты на ноги встанешь. Ладно, сейчас послушаем, что док скажет. Может, мне все-таки повезет и ты еще сдохнешь, сволочь.
Говорил он вроде понятно, но смысл его слов для меня был весьма тёмен.
«Джек. Это он про меня, что ли? Виселица? Дружки? Я, наверное, брежу. Иначе откуда мог появиться этот ряженый? И где я, черт возьми, нахожусь?»
Несмотря на боль, часть сознания начала автоматически изучать пространство вокруг себя на предмет опасности. Это было заложено в меня преподавателями спецшколы на уровне рефлекса, как у собак академика Павлова. То, что удалось охватить взглядом, вызвало у меня не меньшее удивление, чем этот тип. Это был деревянный барак без малейших признаков цивилизации, о чем говорило отсутствие даже стандартной прикроватной тумбочки. Спинка кровати была металлической, да еще какой-то архаической постройки. Линялая тряпка, типа занавески, висящая на веревке, отгораживала угол, где я лежал, закрывая от меня остальное помещение. Солнечный свет падал из-за моей головы, значит, окно там. Попытка повернуть голову в сторону окна отдалась в теле такой болью, что, не выдержав, я застонал. Из-за резкого приступа боли я на какое-то время прикрыл глаза, поэтому не сразу заметил появление у моей кровати полного мужчины, лет сорока пяти, с солидным животом и большими сильными руками. У этого типа усы, в отличие от шерифа, завершались плотной окладистой бородкой. Он бросил на меня хмурый взгляд, а затем повернулся к шерифу:
– Билл, тебе сколько раз говорить, это больница, а не поле боя! Чего ты орешь каждый раз так, словно поднимаешь солдат в атаку?!
– Ты мне лучше скажи, Митчелл, почему он еще не сдох? Кто мне недавно говорил, что с такими дырками не живут?!
– Я тебе что, Господь Бог?! Он один знает, кому жить, а кому умереть! Я всего лишь доктор в этом Богом проклятом захолустье! Отступи! Дай мне, наконец, посмотреть на раненого!
Отодвинув животом нахмурившегося Билла, он наклонился надо мной. Из-за длинного фартука, закрывавшего грудь, местами заляпанного кровью, выглянули широкие подтяжки. Бесцеремонно сдернув одеяло у меня с груди, эта пародия на доктора начала ощупывать меня, причиняя сильную боль. Мне ничего не оставалось, как стиснуть зубы и терпеть.