Хочешь жить - не рыпайся

Томас Росс

Не сразу до меня дошло, что под Бобби подразумевался экс-сенатор Роберт Эф. Эймс. Служба прервалась. Головы присутствующих повернулись к женщине. Все, за исключением головы Роберта Эф. Эймса. Или Бобби.

— Почему они не подпускают меня к тебе, Бобби? — кричала женщина, которую звали Глория Пиплз. — Я хочу хотя бы минуту поговорить с тобой. Одну чертову минуту!

Синкфилд уже встал и шел по проходу. Но Конни Майзель оказалась проворнее. Она взяла женщину за руку, а та продолжала

вопить:

— Я только хочу поговорить с ним! Почему мне не дают поговорить с ним?

Конни Майзель наклонилась к правому уху Глории Пиплз и что-то прошептала. Со своего места я увидел, как побледнела Глория. Она буквально сжалась, затем испуганно огляделась. Потом посмотрела на переднюю скамью, где сидел сенатор. Но увидела лишь его затылок.

Конни Майзель сказала что-то еще, всего несколько слов. Глория Пиплз зло кивнула, повернулась, протиснулась мимо Синкфилда и побежала к дверям. Когда она поравнялась со мной, по ее щекам уже текли слезы. Конни Майзель вернулась на свое место рядом с сенатором. Синкфилд вновь составил мне компанию на заднем ряду. Служба возобновилась.

— Как по-вашему, что все это значит? — спросил Синкфилд.

— Откуда мне знать, — ответил я. — Почему бы вам не справиться у Бобби?

Глава 9

Большинство пришедших на панихиду уже покинули церковь, и я вновь стоял на ступенях, раздумывая о своем следующим шаге, когда рядом остановился Игнатий Олтигби, достал из портсигара сигарету, постучал ею по тыльной стороне левой руки.

Закурил, выпустил струю дыма.

— Вы работаете у Френка Сайза?

— Совершенно верно.

— Мне говорила Каролин.

— Неужели?

— Да, я был у нее, когда она звонила вам.

— Это любопытно.

Он улыбнулся.

— Я надеялся, что вас это заинтересует. Я даже надеялся на большее: что вы найдете мои слова весьма и весьма интересными.

Я пристально всмотрелся в него. Губы вроде бы улыбались, но до глаз улыбка так и не дошла. Вероятно, путь туда был чересчур длинным.

— Насколько я понимаю, мы говорим о деньгах.

— Да, конечно, раз уж вы упомянули о них.

— Сначала я должен проконсультироваться с Сайзом. О какой сумме идет речь?

— Э… скажем, о пяти тысячах долларов.

— Это большие деньги.

— Не очень. Товар стоит дороже.

— Какой товар?

— Все то, о чем говорила вам Каролин.

— Товар у вас?

— Во всяком случае, я знаю, где его взять.

Я кивнул.

— Ваша последняя цена?

Он отбросил сигарету.

— Я же сказал. Пять тысяч долларов.

— И я повторю, что должен проконсультироваться с Сайзом. Это его деньги.

Олтигби опять

улыбнулся.

— Хорошо. Встретимся попозже, выпьем по рюмочке?

— Согласен. Где?

— В тихом и спокойном месте. К примеру, в баре отеля «Вашингтон». В пять?

— В пять, — кивнул я. — Но денег я не принесу.

— Вы хотите сказать, что Сайз сначала захочет проверить качество товара?

— Именно так.

Олтигби улыбнулся во все тридцать два белоснежных зуба.

— Я принесу образец, а если ваш интерес не угаснет, вечером мы сможем совершить обмен.

— Годится.

— Но приходите один, мистер Лукас. Без Френка Сайза и… э… копов.

— Это понятно. Они могут подумать, что вы нарушаете закон, скрываете необходимую следствию информацию.

— Но я ничего не скрываю, не так ли? Я предлагаю ее вам в уверенности, что мистер Сайз передаст ее в надлежащие руки.

— Естественно, передаст, но это обойдется им недешево.

— Правда? — у Олтигби загорелись глаза. Деньги, судя по всему, вызывали у него живейший интерес. — Вы хотите сказать, что он загонит эти материалы копам?

— Совершенно верно.

— И за сколько?

— За десять центов. Именно в такую сумму обойдется им газета с его колонкой.

Френк Сайз хмурился. Я говорил, что он должен заплатить за информацию, он же полагал, что ее можно просто украсть.

— В таком случае я ударю его по голове и отберу все, что будет при нем, — предложил я.

Сайз улыбнулся, затем вновь помрачнел.

— Нет. Вы не из таких.

— Вы правы. Это не мой стиль.

— Нельзя ли уговорить его сбросить цену?

— Я за это не берусь.

— А что вы знаете об этом типе?

— Немного. Он наполовину нигериец, но родился здесь, а потому является американским гражданином. Я думаю, что вырос он в Англии. Во всяком случае, выговор у него, как у англичанина. О, да, он наследный вождь.

— Это еще что такое?

— Титул, передаваемый по наследству, от отца сыну.

— И что он означает?

— Возможно, в социальной иерархии ставит его выше кентуккского полковника. Но только на чуть-чуть.

— И он спал с дочерью Эймса?

— Так мне сказали.

— Надеюсь, его информация стоит таких денег.

— Если не стоит, я ему не заплачу.

— Вы думаете, что сможете оценить его «товар».

— Полагаю, что да. За это вы мне и платите.

Френк Сайз пожевал нижнюю губу, тяжело вздохнул.

— Мэйбл! — крикнул он.

— Что? — донеслось в ответ.

— Зайди на минуту.

Мэйбл вошла в кабинет.

— Что теперь?

— Сходи в банк и возьми пять тысяч долларов.