Хочу любить
Шрифт:
— Я тоже, Ален, — парировала Лючия.
— Но вы даже не желаете назвать свое имя. Значит, вы меня отвергаете? — Его глаза насмешливо сверкнули, несмотря на боль, прозвучавшую в голосе.
— Вы не привыкли к отказу? — изумилась девушка.
Д'Эстебан едва сдерживал смех.
— Такое случается так редко, что мне даже нравится неожиданная новизна.
— Вы меня успокоили. Мне бы не хотелось ранить ваши эмоции.
Ален, держа ее руку, начал поглаживать большим пальцем нежное запястье.
— Попробуем начать сначала. Итак, вы не откажетесь отобедать со мной? — спросил он.
— Ответ не изменится. — Лючия оставалась непреклонной.
— Однако мне не трудно узнать, где вы остановились.
— Пожалуйста, не надо, — посоветовала Лючия с самым серьезным видом.
— А почему? — Он красноречиво пожал плечами. — Неужели я вам так неприятен?
Девушка высвободила руку.
— Отнюдь. — Она неуверенно улыбнулась. — Видите ли, у меня очень напряженное расписание, и мой светский календарь уже полностью заполнен.
Он насмешливо скривил уголки губ.
— Вы добровольно отдаете меня на милость другой женщины?
В иных обстоятельствах Ален мог бы оказаться забавным собеседником.
— Уверена, вы справитесь, — серьезно промолвила Лючия.
Его взгляд потеплел.
— Вы правы, но я могу и не захотеть.
— Ваше право, — легко согласилась она. — Прошу меня извинить, я должна вернуться к сэру Бакеру.
Д'Эстебан склонил голову и галантно поклонился.
— До свидания, дорогая!
Лючия почти не притронулась к закуске и, совершенно потеряв аппетит, протянула тарелку проходившей мимо официантке.
Она отыскала Патрика, но того так занимал разговор с неким важным господином, что Лючия не решилась прервать беседу.
— Шампанского, мисс?
Лючия бросила мимолетный взгляд на официантку. Может, стоит выпить, чтобы освободиться от нервного напряжения? Нет, нет. Кофе, крепкий, черный, но обязательно сладкий — вот что непременно поможет, и она направилась в другой конец зала, где предлагали горячие напитки.
Отказавшись от молока, Лючия потягивала крепкий напиток. Собирая волю в кулак, она готовилась начать задуманное дело.
И вот минуту спустя ее чашка упала на ковер — обжигающий кофе ошпарил живот. Боль оказалось жуткой — гораздо сильнее, чем ожидала девушка.
— Милая, какое несчастье! Очень обожглись? — Неожиданный инцидент привлек всеобщее внимание, и женщина, встречавшая гостей в качестве хозяйки дома, вывела девушку из зала.
— В ванной комнате, рядом с кухней, есть аптечка. — Спокойно объясняла хозяйка, ведя Лючию по широкому коридору. — Если снимете платье, я сделаю вам холодный компресс, чтобы остудить кожу, — добавила она, пропуская девушку в сверкающую стерильной чистотой комнату.
Лючия повиновалась. Скинула испорченное шелковое платье, намокшую комбинацию и покорно подставила обожженное место ловким рукам женщины, которая наложила мазь и сделала стерильную повязку.
— Сейчас принесу халат и попрошу кого-нибудь заняться вашим платьем, — пообещала она.
Прошло несколько минут. Лючия устала ждать. В комнате было довольно прохладно, а кружевной лифчик и трусики едва прикрывали тело.
Нахмурившись, она бессознательно покусывала губу, сожалея о своей проделке. Конечно, шанс невелик, что Бруно поспешит вдруг справиться о ее самочувствии. Но все же она гостья, и обязательная учтивость должна побудить его поинтересоваться ее самочувствием. Разве не так?
Обожженную кожу мучительно жгло, несмотря на мазь. На талии вспухало красное пятно. Лючия удивлялась, что горячая чашка кофе вызвала такую боль.
Вдруг какой-то звук привлек ее внимание, Распахнулась дверь, и в проеме показался Бруно Морона Валенсо.
С непроницаемым видом он протянул девушке белый махровый халат. Она вздрогнула, инстинктивно прикрыв грудь руками.
— Оденьтесь, — бесстрастно сказал хозяин, — к ожогу может добавиться простуда.
Комната как бы уменьшилась в размере от присутствия высокой статной фигуры. Лючия почувствовала, что задыхается, вспомнив, что практически раздета.
Выхватив халат, она быстро накинула его, плотно запахнула полы и туго завязала пояс, но тут же сморщилась от боли и ослабила узел.
— Благодарю, — вымолвила Лючия.
— Кэтрин, мое доверенное лицо и большой мой друг, заверила, что ожог, хотя и болезненный, не потребует профессионального медицинского вмешательства. Ну, а вашему шелковому платью вряд ли поможет химчистка. Предлагаю купить другое и прислать мне счет.
— В этом нет необходимости, — сухо отрезала Лючия.
— А я настаиваю.
Она с трудом выдерживала его прямой взгляд.
— Произошел несчастный случай, в котором виновата я сама, — выпалила девушка, возненавидев себя за то, что моментально откликнулась на близость мужчины. Она поняла это еще в зале, где было полно гостей. А что говорить сейчас, когда она оказалась наедине с Валенсо.
Он сощурил глаза.
— Вы отказываетесь заменить дорогое платье?
— Я не намерена спорить.
От легкого движения руки, которую он засунул в карман брюк, распахнулся прекрасно скроенный пиджак, открыв белоснежную рубашку. Воображение легко нарисовало плоский живот и мускулистую грудь, покрытую темными упругими волосками.
— Чего вы добиваетесь, мисс Рицци? — Протяжно произнесенные слова прозвучали насмешливо, с налетом цинизма.
Уловив скрытый подтекст, Лючия вдруг ощутила, как напряглись мускулы спины. Но она гордо выпятила подбородок и сверкнула глазами. В ее улыбке не было и намека на юмор.
— Весь вечер я пытался догадаться, каким способом вы попытаетесь привлечь мое внимание. — Рот Бруно скривился в усмешке. — Но ни в один из моих сценариев я не включил эпизод, в котором вы причиняете боль самой себе.