Хочу тебя, девочка
Шрифт:
Она прервалась. Я видела, что рассказ дается ей нелегко и терпеливо ждала.
Елизавета Андреевна подняла на меня виноватый, но твердый взгляд и неожиданно сказала:
— Марина, твой отец был для меня… спасением. Спасательным кругом в океане моей несчастной жизни. Я его очень любила…
Она помедлила, потом все же добавила:
— Наверно, именно поэтому не смогла убить в себе его дитя. Хоть и понимала, чем все это мне грозит.
Я кинула на нее вопросительный взгляд и она, сплетя дрожащие
— Мой муж был монстром. Если бы он хоть что-то заподозрил… убил бы и меня, и Колю… то есть, твоего отца.
Она вздохнула и ее взгляд сделался таким далеким, словно она находилась уже не здесь.
— Я очень рисковала, но все же… мне удалось на несколько месяцев уехать из страны и тайно тебя родить. А по возвращении… я передала тебя твоему отцу и его жене…
— Моей матери, — твердо поправила я.
Она с болью прикусила губу.
— Да… Марина… я отдала тебя, но не было ни единого дня, когда я о тебе не думала! Иногда даже…
Елизавета Андреевна уронила голову на руки и я не смогла подавить чувство жалости при виде того, как затряслись от рыданий ее плечи.
— Иногда я даже специально проезжала мимо вашего дома в надежде тебя увидеть… — все же договорила она прерывающимся голосом.
— Почему тогда вы не пытались открыть мне правду? — спросила я, силясь понять, что чувствую после всего услышанного.
— Не хотела портить тебе жизнь. Ты считала матерью другую женщину и я… просто хотела, чтобы ты была счастлива… дочка.
Я дернулась, услышав последнее слово.
— Что ж… до определенного момента так и было, — улыбнулась я невесело. — Пока папа не стал пить.
К моему удивлению, Ежова неловко отвела глаза.
— Я ничего не могла сделать и все же чувствую себя виноватой в этом до сих пор, — призналась она.
— В чем? — нахмурилась я, ощущая, что услышу сейчас то, что мне не понравится.
— В том, что случилось с твоим отцом… Он…
— Он?.. — требовательно переспросила я.
Она растерла лицо, все еще влажное от слез, и словно бы нехотя призналась:
— Он стал пить после того, как перестал… работать на моего мужа.
— А перестал он, потому что?..
— Потому что именно он сидел за рулем в тот день, когда Алексей погиб. Коля был его личным шофером…
Я все еще не понимала, к чему она клонит.
— И что же? — поинтересовалась нетерпеливо. — Папа винил себя в смерти вашего мужа?
— Да… но не только. Родственники Алексея позаботились о том, чтобы твой отец больше не нашел никакой, даже самой плохой, работы… и вот тогда он начал пить. От собственной беспомощности и чувства вины.
Я молчала, потрясенная всем, что услышала. Не знала, сколько времени стояла вот так, замерев на одном месте, но очнулась только тогда, когда услышала вопрос Елизаветы Андреевны:
—
Я перевела на нее задумчивый взгляд, но ответила без промедления:
— Нет. Вы отдали меня, но вы же дали мне жизнь. Дали вообще шанс жить. А ведь я могла и не родиться вовсе.
Ее губы снова задрожали, выдавая подступающие слезы. И все же она нашла силы сказать:
— Ты прости за то, что сделал мой сын. Он очень… похож на своего отца. И как бы ни было мне больно говорить это, но он понесет справедливое наказание за свои поступки. Он сейчас здесь лишь благодаря внесенному залогу, но скоро будет еще один суд и…
Она не договорила. Мне же не хотелось продолжать эту тему дальше. Ежов ненавидел меня и я, наверно, никогда не пойму, за что. Он разломал, растоптал мою жизнь и все же… он же и сделал меня сильнее.
И уж точно не он был виноват в том, что Камиль недостаточно меня любил для того, чтобы верить.
— Мне пора, — произнесла я, разворачиваясь, чтобы уйти.
— Мы еще увидимся? — раздался позади умоляющий голос.
— Я не знаю. Я прощаю вас, если вам станет от этого легче. Но что будет дальше… я не знаю.
Когда по-осеннему стылый ветер ударил мне в лицо, едва я вышла из дома наружу, я с удивлением поняла, что ответы на свои вопросы я получила, а вот долгожданный покой — нет. И, похоже, причина этого крылась уже не в давних тайнах моей семьи.
— Мам, я дома! — крикнула я привычно, открыв дверь старой квартиры спустя примерно полчаса.
И ошарашенно замерла, когда увидела за спиной вышедшей мне навстречу мамы Артема Винского собственной персоной.
— А у нас тут вот… гости, — пробормотала мама растерянно. — Говорит, жених твой…
Артем беззаботно улыбнулся во все свои тридцать два, я же обреченно закатила глаза и простонала:
— Вот только тебя еще тут и не хватало!
Часть 41. Камиль
Я с успехом отыскал Марину довольно быстро. Но то, что увидел, мне категорически не понравилось. Возле нее вновь увивался этот хренов Артем, которого хотелось придушить собственными руками как-нибудь особенно изощренно.
Впрочем, наличие рядом молокососа навело меня на определенные мысли. Может, так и должно быть? Может, просто наступил закономерный итог наших с девочкой отношений, когда я сделал все, чтобы обосраться перед ней по полной, а она выбрала не старого хрыча, вроде меня, а вполне себе подходящую компанию?
Тут же внутренний голос отозвался: «Нет, Исаев. Ты лжешь сам себе. Ты хочешь Марину в свою жизнь и уверен, что она желает того же. Иначе бы не сидел сейчас в затонированной тачке и не наблюдал за девчонкой, сжимая руль побелевшими пальцами».