Хочу тебя испортить
Шрифт:
Бойко останавливается прямо передо мной, и мне приходится задрать голову, чтобы иметь возможность смотреть ему в глаза. Остальные парни отходят к окну у лестницы, но, как мне кажется, периодически поглядывают в нашу сторону. Впрочем, я не могу оторваться от Кира, чтобы в этом убедиться. Боюсь потерять бдительность и упустить что-то важное.
Он выдыхает и смотрит так, словно с моим лицом что-то не то… У меня же в груди какой-то нерв щемит, и все тело будто иголками пронизывает.
С тех пор как я перестала с ним разговаривать,
Тогда что ему нужно сейчас? Что его вынудило вновь перейти от привычных ненавистных взглядов к действиям? И зачем так долго меня рассматривать? Намеренно заставляет нервничать!
Тело немеет. Лишь сердце продолжает рваться от натуги.
Не понимаю, за что Бойко так нравится девушкам. По всем закуткам о нем говорят. Не понимаю… Нет, конечно же, понимаю. Если отодвинуть мою личную обиду и проанализировать все, что я когда-либо читала, видела и слышала… Никто, никогда не назовет его красивым. Но в нем есть нечто большее. Нечто намного большее. Взгляд — как шаровая молния. Голос — как электрошок. И сила, которую без прямого воздействия ощущаешь физически. А это, как и любая неконтролируемая стихия, завораживает. Но, что важнее всего этого… Он законченный придурок! Самый худший человек, которого я когда-либо встречала.
Если у Бога есть черный список, Кирилл Бойко его возглавляет.
Печально, но именно такие люди и добиваются всеобщего признания.
— Ты действительно собираешь свою шайку в крестовый поход? — выдыхает со знакомым презрением.
— Это у тебя шайка. А у меня…
— Полк, блядь? — ухмыляясь, проходится по мне каким-то странным, воспаленным, будто хмельным, взглядом.
Я и до того горела, а после… тело превращается в раскаленную и неустойчивую магму. Пылает и абсолютно не поддается контролю с моей стороны.
— Твой юмор неуместен!
— Очень даже уместен.
Быстро отвожу взгляд, чтобы иметь возможность перевести дыхание. И с некоторым удивлением замечаю, что в то время как трое остальных парней завели о чем-то разговор, Артем Чарушин все так же непрерывно и напряженно смотрит на нас с Кириллом.
— В академии кипучую деятельность развернула, — как всегда, с каким-то упреком поддевает меня Бойко. — Теперь еще со своей ордой Аккерманскую крепость брать вздумала? — тут уже откровенно ржет, придурок.
— Тебе какое дело, я не пойму? Крепость тоже твоя?
— Угомонись, — грубо выталкивая это, физически напирает.
Отступаю, пока не упираюсь спиной в стену. Просто не хочу, чтобы этот ненормальный, как раньше, давил мне в переносицу. Впрочем, избежать этого мне все равно не удается. Еще и руками фиксирует, отсекая со всех сторон пути отступления.
Смотрит
— Что тебе надо, а? — не выдерживаю напряжения.
— Слышал, ты все-таки подала заявку на участие в соревнованиях?
— Все-таки? Я тебе сразу сказала, что пойду!
— Кончай выпендриваться, — тихо выдыхает, словно это действительно совет невесть какой важности. — Неужели еще не поняла, что не стоит со мной связываться?
Молчу. Шумно дышу и часто моргаю. Не желаю вспоминать весь тот ужас. Не желаю, но вспоминаю. Не хочу бояться Кирилла. Не хочу, но боюсь.
Как еще назвать эту дрожь и этот жар?
— Неделю меня игнорировал, чтобы сейчас соваться с этой ерундой? — едва нахожу в себе силы, чтобы голос прозвучал едко и раздраженно.
— Соваться? Слушай сюда, Центурион, я тебе пока никуда ничего не совал, — разжевывает по словам. — Но если ты продолжишь умничать…
— То что? Что еще ты мне сделаешь? — сердито перебиваю я.
— Стой смирно. Чё ерепенишься?
— А я обязана, что ли, стоять там, где ты меня поставил? Уясни уже, что никто не обязан делать все, что ты пожелаешь!
— Не взрывай меня, — то ли злится, то обижается Бойко.
Ну, надо же! Какая цаца!
— Если у тебя проблемы с контролем агрессии, я здесь не виновата. Никто не виноват. Сам научись себя…
— Так именно ты, вроде как, расписывалась меня лечить, — едко выпаливает в ответ Кирилл. — Чего сейчас сдулась?
— Ничего не сдулась, — растерянно отбиваюсь я.
— Поняла, что со мной невозможно дружить? — спрашивает и внимательно всматривается в мое лицо. Что пытается увидеть? Что ему от меня надо? — Как же туго ты все-таки соображаешь, — заканчивает обычной грубостью.
Слышать это чрезвычайно обидно.
Чтобы остановить очередной подъем эмоций, говорю первое, что приходит в голову:
— И зачем ты это сделал, если только и ждал, чтобы я отстала?
— Что? — спрашивает, словно не понимает, о чем я толкую.
Только я вдруг по глазам отчетливо вижу, что прекрасно он все понимает. Нервно облизывая губы, мечусь взглядом по ссадинам на его лице.
— Зачем ты ездил туда и снова дрался с ними?
В глубине его глазах происходит какой-то взрыв, а я вздрагиваю.
— С тобой никак не связано, — жестко выговаривает Бойко.
Но я будто знала, что он именно так ответит. Не удивляюсь.
— А-а, так ты там часто побоища устраиваешь? — наигранно смеюсь.
А вот Кир пуще прежнего злится.
— Регулярно.
— Ну и хорошо! Отлично!
Бросаю взгляд на парней и снова натыкаюсь на Чарушина.
Да что такое-то?
— Слушай… — задумчиво тяну я. — А Артем ведь был тогда на квесте в джунглях?
Кирилл хмурится, пару секунд молчит, а потом, очевидно, догадывается, почему я об этом спрашиваю.
— Это не он, — режет тоном.
— Откуда знаешь?