Хочу тебя в жены
Шрифт:
Источник Ахметова стоит на своем. Клуб всесильных упырей тут никак не замешан. Гаджиевы были удобны, слушались и подчинялись, не нарушали приказов. Вроде не существует повода их гасить. Тогда в чем прикол? По ходу и правда наметился раскол. Эти скоты в масках сами не могут ничего поделить. Одна часть играет против другой. Звучит логично. Ну логичнее версии с посторонним подонком, рискнувшим подорвать целый клан одним махом. Реалистичнее.
Что-то не сходится. Что-то упускаю. Что? «Табула Раса» считает меня самым сильным вожаком. Почетную
Тошнотворное чувство. Муторное. Скользкое. Склизкое. Никогда прежде ничего похожего не испытывал. Всегда на кулаки полагался. На зубы. Выгрызал победу.
А теперь…
Любимую женщину не могу защитить. Не могу сделать своей единственной. Еще и врать должен. Всякое дерьмо ей в уши лить. Трындеть чепухню.
Бред. Пора думать. Соображать. По-настоящему. Пора действовать. Ведь я не знаю их следующий приказ. Чего попросят? Чего захотят?
Мы главы кланов, а должны покоряться богатым ушлепкам. Бабам. Мужикам. Не важно. Они нас принуждают спину гнуть. Вертят нами. Крутят, как пожелают. Нужно отрубить башку этой гидре. Только тогда легче станет.
Возвращаюсь домой далеко за полночь. Переступаю порог и мигом встречаю Зайку. Не спит, ждет. Взъерошенная вся, взволнованная. Глазища краснющие, явно рыдала.
– Амир, - бормочет. – Нам надо срочно поговорить.
– Выкладывай.
– Скажи, пожалуйста, - запинается. – Только честно. Скажи мне правду. Не надо лгать, не надо ничего скрывать. Все как есть скажи. Это очень важно. Прошу тебя.
– Ты о чем? – один ее вид пробирает до печенок, кишки выкручивает, закручивает морским узлом.
– Наш сын, - выдыхает, губы кусает и обрушивает шквал вопросов: – Ну если родится сын. Наследник. По вашим обычаям придется отправить его в закрытую школу? Практически сразу? После того, как завершится период грудного вскармливания?
– Меня туда отправляли, - отвечаю. – Как и моих братьев. Древняя традиция. Мужик должен расти мужиком. Такой закон. И это действует не только для наследников. Дед всех своих внуков желал видеть крепкими и сильными. Нас закаляли с детства.
– Боже, - зажимает рот ладонью, всхлипывает, но держится, продолжает: - Почему мне сразу не сказали? Почему никто не объяснил этого? Назира молчала, новая учительница тоже только сегодня об этом заговорила. Почему? Ты приказал? Запретил им? Скрыл. Специально утаил факт…
– Зачем?
Накрываю дрожащие плечи ладонями. Сжимаю. Слегка.
– Амир, - шепчет. – Не знаю. Просто не знаю. Но все это очень странно. И чем дальше, тем труднее становится тебе доверять. Ненормально. Совсем ненормально. Прости, я не смогу отдать своего ребенка в закрытую школу. Даже представить страшно.
– Тебе не придется, - усмехаюсь и на руки ее подхватываю.
– Амир! – вскрикивает. – Ты что творишь?
Отношу жену в кабинет. Сметаю барахло со стола. Указываю на открывшуюся карту. Рисунок вырезан на деревянной поверхности. Высечен рукой мастера.
– Погляди, - говорю. – Вот мои владения. Земли. Ресурсы. Компании. Вот главная схема. И это начало. Будет больше. Гораздо больше. Наш сын получит все. Будет править.
– Амир, я…
– Ты моя, - усаживаю ее сверху. – Не могу рассказать всего. Не могу объяснить. Лгать никогда не стану. Но знай: твоя кровь будет течь в новом главе клана Дудаевых.
– А если я рожу тебе только девочек? – усмехается. – Если с мальчиком ничего не получится? Природе не прикажешь. Всякое бывает. Разве можно понять заранее?
– Я тебя так сильно хочу, что у нас всегда будут рождаться пацаны, - толчком ее ноги раздвигаю, между бёдер устраиваюсь.
– Хочешь?
– чуть слышно лопочет.
– Люблю, - пальцами по груди прохожусь, одежду в клочья раздираю, плоть желанную сминаю.
– Жажду. Я бы тебя сожрал. Обглодал под чистую. Моя девочка. Только моя. Ясно?
– Нет, - головой мотает.
– Я буду всем существующим на свете богам молиться, чтобы у нас рождались исключительно девочки. Их никто не отберёт. Их никуда не отправят. Никаких проклятых школ для наследников.
– Сильные чувства и семя сильным делают, - хмыкаю.
– Думаю, в тебе уже мой сын зреет. Первый. Но ещё много мальчишек пойдёт. Каждый год по ребёнку.
Вздрагивает всем телом. Напрягается. Каменеет под моими пальцами.
– Амир, я не отдам своё дитя, - взглядом меня пронизывает.
– Никогда не позволю отправить нашего сына в закрытую школу.
– Я же сказал, - хмыкаю.
– Не придётся.
– Но ваши правила...
– Поглядим, - никак от груди не могу оторваться, пальцы сами липнут, выпускать отказываются.
– Наймём ему учителей. Здесь новую школу устроим. Рядом. Рано дергаться. Разберёмся.
– Как у тебя все просто, - вздыхает.
– И первая жена не проблема. И третья тоже трудностей не доставит. И тут на уступки идёшь. А что в итоге?
– Все как всегда, - ухмыляюсь.
– Я ради тебя нарушаю любые правила.
– Ты...
– Я не должен был на тебе жениться. Если бы реально следовал традициям. Я много чего делать не должен был. Запретов куча. Каждый к чертям.
Заваливаю ее на спину. Прохожусь пальцами по лону. Поглаживаю, собираю влагу. Заставляю простонать. Вынуждаю выгнуться.
– И этого мне точно нельзя, - склоняюсь и шепчу ей на ухо, языком по мочке прохожусь.
– За такое и башку могли отрубить раньше. Да и сейчас это не поощряется. Никто не станет уважать такого мужика.
– К-какого?
– выдаёт прерывисто.
– Пиздо... звездолиза, - трусь щекой о ее шею, наслаждаюсь тем, как трепещет, подрагивает.
– Сама прикинь. Мерзость. Все равно, что собственный член отсосать.
– Ну знаешь ли...
– оттолкнуть пытается.
– Не знаю, - смеюсь.