Хочу - творю, хочу - вытворяю
Шрифт:
За дверью стоял Водяной. Он был в точно таком же заспанном состоянии, как и я, даже немного хуже.
— Я человек творческий. — Широко зевнув, сказал он.
— Хочу — творю, хочу — вытворяю. Чего тебе?
— Пропусти, а? — попросил он жалобным голосом. — Меня Горец разбудил, сказал тебя проверить. Сам бодрый, до отвращения!
Я посторонилась.
— Что ты две недели назад сделал, когда мыл потолок в столовой?
Он посмотрел на меня несчастным щенячьим взглядом.
— А нашего общего шифра не достаточно? Я написал фразу про директора. Кстати, а
Я невольно улыбнулась.
— Я выдворила тебя в коридор и сказала, чтобы не мешал порядочным девушкам со своими неприличными предложениями.
Он усмехнулся.
— Мы так скоро до паранойи допроверяемся.
— Согласна.
— Слушай, а можно я у тебя останусь? А то Горец в моей комнате засел и клавиатурой так стучит, что у меня уже голова раскалывается.
— А почему в твоей?
— Он говорит, там вай-фай лучше ловится.
Я посмотрела на время. Десять вечера.
— Я тихо-тихо. Ты же спать все равно не хочешь.
Правда, не хочу.
— Ладно, оставайся. Две головы лучше одной. — Он посмотрел непонимающе. Я объяснила:
— Я пытаюсь выяснить, что за день произошло такого, что могло бы помочь в нашем расследовании.
Водяной сел на мою кровать напротив меня — я устроилась на стуле.
— Давай вспоминать. Мой день начался с твоего спектакля.
Я немного смутилась.
— Забудем. В этом нет ничего необычного.
Он насмешливо хмыкнул.
— После мы пошли в библиотеку, ничего не нашли там, пошли на обед. Потом ты вырубилась в моей комнате…
— А что было, пока я спала? — перебила его я.
— А, ничего особенного… — Я умоляюще посмотрела на него, и он продолжил:
— Я через час безуспешных попыток тебя разбудить позвал Горца. Он тоже на меня начал наседать со странными вопросами про какую-то стихийную технику. Я ему все рассказал. Он тебя рассматривал-рассматривал и объяснил, что обычным способом ничего не добьешься, что будить надо изнутри. Ну и как-то забросил меня в твой сон.
— Так это был ты.
Он кивнул и вопросительно посмотрел на меня: «Продолжать?». Я покачала головой: «Потом».
— Странно. Но было ведь что-то еще? — Я задумалась. Ситуация, похоже, становилась безвыходной. Вдруг Водяной подскочил с кровати.
— Выходя из моей комнаты, — медленно начал он, — мы наткнулись на…
— Татьяну Владимировну! И она пригласила нас на спортивную площадку завтра вечером! — выпалила я.
— Полнолуние! — сказали мы хором.
ГЛАВА 27
— А может быть, она случайно так сказала? Не знала о полнолунии, да и что это значит в обычной жизни, кроме таких ситуаций?
— Ничего не может быть случайным. Я почти уверена, что никто, кроме нас двоих, не знает об этой встрече. Ты и то знаешь только потому, что мы тебе рассказали.
— Кроме нас двоих в коридоре никого больше не было, а шанс, что все парни сидят в своих комнатах и прислушиваются к звукам в коридоре, ну очень маленький.
— Ладно, уговорили. Хорошо, какой тогда план?
Я и Водяной синхронно уставились на него.
— Понятно. Значит, будем разрабатывать.
Горец уселся в моей комнате со своим планшетом, согнав меня на кровать, подключил к нему клавиатуру и продолжил стучать.
— Так, значит, Алиса…
Тихо, с насмешливым прищуром посмотрев на меня, сказал Водяной.
— Алиса. — Со вздохом подтвердила я. — Но так не честно!
Прозвучало это очень по-детски, но я не знала, как еще выразить те эмоции, которые всколыхнулись во мне при звучании этого полузабытого имени.
— А я Иннокентий.
Мои глаза расширились до размера блюдец. Потом я совладала с собой и пожала плечами. Мало ли какое имя родители дали. Ничего, и не с такими именами живут. Горец тихо фыркнул, а Водяной рассмеялся.
— Не верь мне. Я тебя разыгрываю.
Я справедливо обиделась и отвернулась.
— Эй, не обижайся. — Теплые руки опустились на мои плечи. Я замерла. Ощущение было приятным, но немного странным. — Я же пошутил просто.
Я осторожно развернулась, чтобы не спугнуть, и посмотрела на него.
— Вадим я, Ва-дим. — Мягко, как ребенку, по слогам объяснил он.
— Вадим… — слегка растягивая гласные, смущенно повторила я. — Ну уж точно лучше, чем Иннокентий!
— Спасибо на добром слове! — мы тихо рассмеялись.
— Ребят, я придумал план!
Мы нехотя расселись, и Горец опустился между нами. Действительно, бодрый и деятельный.
— Вот, смотрите…
* * *
На следующий день мы снова собрались вместе. После привычных (когда это они стали привычными?) вопросов, мы решили позвать всех друзей и объяснить им ситуацию.
Горыныч и Зеленка отнеслись к рассказу по-взрослому спокойно, а потом азартно кинулись задавать друг другу задачки из прошлого. После этого выяснилось, что Зеленка и есть тот самый оборотень, а Горыныч вообще вампир. На вопрос: «Почему?» Зеленка обиженно заявила, что вампир, каждое утро ложась в гроб, забывает все, что с ним случилось, и следующим вечером встает с чистой, ничем не заполненной памятью.
Отсмеявшись, мы объяснили, что это была не шутка, и нам действительно стоит серьезно подумать.
Вихрь развил бурную деятельность по поиску нужной информации везде, где только можно, сбив по ходу дела в коридорах нескольких учителей, сказавших, что он сегодня бегает гораздо быстрее, чем обычно, после чего мы его заставили сидеть в комнате и думать вместе с нами. А то еще, чего доброго, кто-то травмируется.
Проспорив целый день до хрипоты, мы все же пришли к общему мнению, что неожиданность — наш конек, и разошлись до вечера (мы сидели в комнате Горца, как в самой оборудованной всякими непонятными железяками, включая пару уже собранных компьютеров: оказалось, что он увлекается программированием). Причем Водяной «разошелся» вместе со мной под предлогом дальнейшей охраны. Мне оставалось только пожать плечами и согласиться. Незачем спорить, время не ждет.