Ходок
Шрифт:
Из прохода показался ещё один, тоже в камуфляже и противогазе, тоже с автоматом. Выглядел он покрепче первого и был, кажется, постарше годами.
— Илья Юрьевич, — укоризненно пробубнил он первому из-под маски противогаза, — вы бы полегче, всё же духовная особа.
— А я атеист, — заявил Илья Юрьевич, ещё сильнее надавливая коленом в спину хранителя, — а потому никакого трепета перед духовными особами не испытываю.
— А что насчёт этих людей? — второй указал на сидевших в углу троих ходоков, — они кто? Как вы
Ник, будучи единственным относительно здоровым в группе, вскочил на ноги и протянул руки.
— Николай Иванович Дрёмов, русский. Пожалуйста, я преступник, арестуйте меня и посадите в бронированную камеру, — от радости ходок начал цитировать Булгакова.
— Допустим, — как-то неопределённо проговорил второй, — а они?
Он показал стволом автомата на сидевших в углу ходоков, точнее, сидел там только Румын, Алекс к тому времени уже потерял сознание и не мог видеть происходящие вокруг события. Румын с кряхтением, достойным столетнего старца, поднялся на ноги.
— Николае Попеску, я ранен, мне нужна медицинская помощь, — заявил он на хорошем русском языке, — а этот мужчина — Александер Келли, британский подданный, он тяжело ранен и скоро умрёт. Если вы не собираетесь нас убивать, то помогите чем-нибудь.
— Вы из нашего мира, — скорее, утвердительно, чем вопросительно сказал Илья Юрьевич, вставая, наконец, с тихо скулящего хранителя. — Хотите вернуться?
— Если в вашем мире есть русские, румыны и англичане, то нам туда, — согласился Ник, — только, ради бога, не затягивайте с медицинской помощью.
— Помогите втащить этого, — Илья Юрьевич легонько пнул ногой Викентия, а потом повернулся к своему коллеге, — Михаил Ильич, прикажите поднять врачей и подготовить карантинный блок.
Пребывание в карантине заняло около шести часов. Румыну и Алексу оказали помощь, теперь оба благополучно спали. У Ника несколько врачей в скафандрах взяли кровь на анализ, который, надо полагать, их полностью удовлетворил. Через некоторое время ему предложили выходить. Молодой офицер провёл его по извилистому коридору, который заканчивался железной дверью. Приложив карту и набрав код на дисплее, он открыл дверь и предложил Нику пройти внутрь.
За дверь находился просторный кабинет, где сидели оба новых знакомых, уже без противогазов, лица их были на удивление приветливыми. У стены стоял в глубокой задумчивости третий, человек в белом халате, но, вроде бы, не врач. Надо полагать, учёный
— Присаживайтесь, — предложил Михаил Ильич, указывая на стул, — разговор наш будет долгим и, я надеюсь, плодотворным. Я — майор Колесов, Михаил Ильич, удостоверение не покажу, я его сдал на входе.
— Но это неважно, — перебил его Илья Юрьевич, теперь, без противогаза он ещё сильнее напоминал учёного, вот только ловкость, с которой он обезвредил хранителя, говорила о другом.
Илья поставил на стол коробочку диктофона и нажал на кнопку.
— Итак, —
Ник на секунду задумался, вспоминая давно минувшие дела, потом кивнул.
— Так.
— Последнее известие относится ко времени около десяти лет назад, вы тогда пропали без вести где-то на окраине Ростова.
— Именно так, — Ник вздохнул.
— Вас тогда не нашли, я поднимал дело, свидетели видели вас по дороге, а до места назначения вы так и не добрались. Что тогда случилось?
— Сам не понял, — честно признался Ник, — шёл по улице и вдруг понял, что вокруг всё другое, попытался вернуться, но безрезультатно.
— Какие-то странные ощущения были? — настойчиво допытывался майор, — словно в узкую дыру просачиваетесь.
— Говорю же, — Ник начал понемногу раздражаться по непонятной причине, — ничего необычного, просто шёл по делам задумался, только потом обратил внимание, что асфальта под ногами нет. Всё.
— Странно, — в задумчивости сказал человек в белом халате, — очень странно, не стыкуется с теорией переходов. А товарищи ваши?
— Аналогично, никто ничего не понял, попали, примерно, в одно время, но вышли в разных местах. Но большинство на дороге, на участке километров в сорок, в течение первого дня нашли друг друга, наладили общение, хотя языковой барьер сильно мешал.
— Из каких стран были люди? — спросил Колесов.
— Основная масса — европейцы, немцы, англичане, были американцы, мексиканец, один мулат из Африки, он на французском языке говорил. Все мужчины, возраст — от двадцати до сорока лет.
— Что было дальше?
— Собрались вместе, сориентировались на местности и пошли на север.
— Почему на север?
— Просто так, решили, что дорога куда-нибудь да приведёт.
— И?
— Вышли к деревне. Небольшая деревня, домов на двадцать, вокруг поля, местное население встретило нас враждебно.
— Причина?
— Мы пришли с юга, там располагались места, которые среди местного населения считались проклятыми. Мы тогда этого не знали, а потому подобное отношение было для нас сюрпризом. Неприятным сюрпризом.
— Чем вы занялись?
— Поначалу пытались подрабатывать батраками, но потом связались с торговцем, их там много, они регулярно ездят с севера на юг и обратно, скупают сельхоз продукцию, продают мануфактуру. Он предложил нам прогуляться в те самые земли, которые и назывались проклятыми, и принести оттуда кое-что. Мы согласились, и вскоре рейды туда стали нашей профессией. Там, в целом, недалеко совсем, километров сто-сто двадцать от обитаемых земель на юг. Просто местные боялись туда ходить.