Ходоки во времени. Суета во времени. Книга 2
Шрифт:
– Ну и досказывай, коль начал, – буркнул Сарый и присел на землю. – Я посижу и тоже послушаю.
– Тебе-то зачем?
– Интересно узнать не то, как ты их понимаешь, а каким образом объясняешь. Тебе что, ты вот можешь использовать две точки. А Ваня все три. И даже… – Сарый резко поднялся. Было видно, что он чем-то взволнован. – Я тут подумал… Ваня ведь может войти и в Хан-Тартар. И даже в тот… нам неведомый вообще, Рам-Тартар! А?
Симон медлил с ответом.
Его ответа ждал не только Сарый, но и Иван.
Не знавшему ещё всего о Кап-Тартаре Толкачёву открывали уже не менее заманчивые и таинственные иные Тартары, которые для его Учителей были недоступны, и знали они о них, наверняка, понаслышке от ходоков прежних времён, с которыми у них пересекались временные отрезки, отведённые врождёнными кимерами.
– Думаю, такая возможность у Вани есть, – наконец сказал Симон. – Но, Камен… – он покривил щекой, – это, сам понимаешь, не наши с тобой заботы, а его самого. Давай пока осилим с ним Кап-Тартар. А во всём остальном, в том числе и с остальными Тартарами, он, надеюсь, разберётся и без нас.
– Да, конечно, – угас Камен и снова медленно опустился на землю, а сев, пробормотал: – Но всё же интересно…
– Вы, дорогие мои Учители, знаете такой вот анекдот? – решил напомнить о себе Иван. – Маленький сын спрашивает отца, как делаются дети. Отец начал ему подробно втолковывать о семядолях и тычинках, яйцеклетках и прочих заумных вещах. Сын послушал его в полном обалдении и спрашивает: «Папа, ты с кем сейчас разговаривал?» Так и вы обо мне, словно меня с вами рядом нет. И это уже второй раз за день. То Манелла с Вами, Симон, косточки мне без меня перемывала, теперь вот вы…
Учители КЕРГИШЕТА по-разному отреагировали на придирку ученика.
– Не обижайся, Ваня, – примирительно сказал Симон. – Мы тут с Каменом о своём…
– Всё-то ему надо знать сразу, – недовольно пробурчал Сарый и повернулся к ним спиной.
Узкие плечи его поникли.
– Да я ничего… вообще, – сдался Иван.
Поведение Сарыя его расстроило. Учитель, наверное, услышал в его словах какую-то грубость или невежливость в свой адрес, а он такого не хотел. Просто его уязвила невнимательность к своей особе, вот он и напомнил им о себе.
– Бестолковщина у нас получается какая-то. Никак не можем начать объяснения… – сокрушённо сказал Симон. – Да и хотелось бы упорядочить эти объяснения. Придумать для того пусть поверхностную, но терминологию. Назрела же необходимость!.. Как думаешь, Камен?
– Вот пусть Ваня этим и займётся, – не оборачиваясь, сварливо отозвался Сарый.
Похоже, он сегодня был настроен саркастически и упражнялся в неуступчивости и противоречии.
– Опять тебя заносит? – возмутился Симон. – Ты, Камен, пошёл бы и погулял по островку, а мы с Ваней поговорим. А то снова с чем-нибудь влезешь. Мы так до дела не дойдём.
– Погулять, погулять… Что я здесь не видел? Нагулялся уже, – так и не повернувшись к собеседникам, возразил гнусавым голосом Сарый. – Говори, а я, если что, потерплю уж.
– Ну, спасибо и на этом! Только ой ли потерпишь? – поблагодарил и тут же усомнился в заверениях сомирника Симон.
– Ой ли, ни ой ли, а меня тут нет! Сижу, слушаю и молчу себе…
Симон ещё некоторое время с сомнением всматривался в затылок Сарыю, а затем обратился непосредственно к Ивану, витиевато уточнив у него:
– О чём это я там тебе уже наговорил?
– О трёх точках… – неохотно отозвался Иван.
На его взгляд, Учители вели себя не педагогично. Они же должны были понимать, в каком сейчас невыгодном для них свете показали себя перед ним. Склочники какие-то и спорщики, не уступающие один другому ни пяди.
– Крамных, – подсказал тут же Сарый.
– О них, – подтвердил Иван. Ему слово не понравилось, оттого не стал его повторять. – Обещали рассказать о дальней и ближней из них.
– Точно… – будто только что вспомнил и чему-то обрадовался Симон. – Ближайшая крамная точка расположена в этом времени, где мы сейчас находимся. Она доступна практически всем ходокам, которые родились и живут после данной эпохи и чей кимер превышает три с лишним тысячи лет, Вот почему мы здесь… Кстати, дальше Камен и дон Севильяк, да и Манелла – не ходоки. – Сарый на это замечание недовольно проворчал и повёл плечами. Симон, отметив его знак, продолжил: – Впрочем, в том числе и я, естественно, как я тебе уже говорил, и… остальные ходоки тоже. Хотя я смог бы, наверное, дотянуться и до следующей точки, поскольку она якобы удобнее всех. Но не рискую…
– Куда там тебе… – не остался в стороне и съязвил Сарый.
Он сидел всё так же, отвернувшись от собеседников, но весь его облик реагировал на каждое произнесённое Симоном слово: то качалась голова, то дёргались плечи, то вообще всё тело его вздрагивало, потягивалось…
– Ты обещал помолчать, – напомнил Симон.
– А я и молчу, – сказал Сарый и покровительственным тоном разрешил: – Продолжай!
Всё-таки перепалка Учителей была внове для Ивана.
До сего дня ему представлялась доминирующей роль Симона по отношению к Сарыю. Сейчас их краткие диалоги происходили на равных, к тому же Сарый выступал в них активной составляющей. Он задирался и явно старался оставить за собой последнее слово.
«Может быть, поэтому, – промелькнула догадка в голове у Ивана, – он и носит прозвище «Задира»?
– Продолжаю… – начал Симон.
Но ничего продолжить уже не успел.
Шагах в десяти от них воздух сгустился свилью в стекле, и мгновением позже на этом месте материализовались вначале монументальная фигура дона Севильяка, а следом, чуть приотстав во времени, миниатюрная по сравнению с ним, – Манеллы. Они сразу же дали знать о себе. Дон Севильяк своим густым басом, казалось, разбудил весь остров, а на его фоне голубкой ворковала Манелла. Каждый из них говорил о чём-то своём, а вместе это звучало нестройной музыкой большой волнующейся толпы.
Они увидели присутствующих и радостно кинулись к ним, будто сто лет не виделись.
«Вот мы и в сборе», – подумал Иван, и он ожидал от Симона новых наставлений, как проникнуть в Кап-Тартар.
Но с появлением ожидаемых дона Севильяка и Манеллы процесс реализации ходоков в реальном мире не закончился.
Метрах в пяти от первых двух объявились округлые формы Кристофера – Пэбэ, а следом за ним – чуть в отдалении – ещё двое выскочили из поля ходьбы, продолжая доказывать что-то друг другу. Их разговор начался где-то там, в межвременье, не закончился и здесь, на острове в реальном времени.