Ходячее недоразумение в академии Примы
Шрифт:
— А я? А мне?
— Я — последняя буква в алфавите.
— Не, Варюх, ну это же нечестно! Им ты дала, а мне? Я тоже хочу попробовать эту твою ириску!
— Я тоже много чего хочу, — хмыкнула я. — Например, чтобы какой-нибудь рыцарь помог мне донести тяжеленую кипу книг до общежития, но рыцари, видимо, повывелись.
Шурайшас и так нагруженный по самое не хочу дернулся в мою сторону, но я покачала головой, предупреждая, что делать этого не нужно. Сейчас идет воспитание одного хитропопого и невоспитанного гоблина.
Тот запыхтел,
— Ну так сразу бы и сказала. Давай свои книжки.
— Что? Ты где-то увидел рыцаря? Чих, покажи мне его немедленно! — демонстративно с энтузиазмом заозиралась я.
— Ведьма, — буркнул он хмуро и забрал у меня связку учебников. — Что в них тяжелого? И сама дотащила бы, — проворчал он.
— А что такого вкусного в маленькой конфетке? Взял бы и обошелся без нее, — я покрутила в пальцах еще одну ириску.
Гоблин каким-то образом умудрился перехватить две связки в одну руку, другой выхватил у меня конфету и закинул в рот, не разворачивая. Мы от такого даже на месте застыли, а он сделал какое-то странное движение щеками и в следующее мгновение выплюнул бумажку на газон, причмокнул, явно смакуя конфету, и довольно оскалился.
— Вообще-то академия за мусор наказывает, — заметила педантичная эльфийка. — Я читала, что…
Договорить она не успела, потому что мы наглядно увидела, как наказывает академия: Чихуаку прилетел такой пинок, что он с грузом подлетел на месте и устремился вперед. Ошалело поставил книги на землю и потер свою пятую точку.
— Если не поднимешь в течение двадцати секунд, снова получишь пинок.
— Что? Это что за беспредел такой?! Что за ущемление личности и ее прав?! — тут же начал возмущаться гоблин и заозирался, но, получив еще один пендель, резко захлопнул рот. — А я о таком и не знал. Неужели в «Истории академии» вычитала?
— Да, — пожала плечиками эльфийка, и гоблин поспешил поднять бумажку, получить такой фееричный пинок снова ему явно не хотелось.
Сжал ее в руке, собрался демонстративно сплюнуть, но, снова потерев зад, передумал, подхватил книги и без слов зашагал вперед, опережая нас на несколько метров. Воспитание одного невоспитанного гоблина во всей красе.
Мы с ребятами переглянулись и, стараясь не ухмыляться слишком открыто, пошли следом.
Внутрь общежития Маришка парней не впустила:
— Нечего вам тут делать! — и почему-то зло покосилась на меня.
— Маришека Петришковна, мы только книги поможем девушкам занести и тут же выйдем! — удивил меня как знанием полного имени комендантши, так и желанием помочь Чихуак.
— А ты не скалься мне тут! — не повелась на его улыбку и источаемое обаяние комендантша. — В общежитие пускать всяких проходимцев не положено! А то знаю я ваши магические штучки: стоит только дорожку показать! — и снова зыркнула в мою сторону.
Чего это она? Я тут точно еще наследить не успела.
— Вообще-то посещать женское общежитие до девяти вечера правилами не запрещено, — уверенно проговорила Кэссиндриэль.
От
Только, как мне не раз уже удалось убедиться на своем опыте, не всегда следует действовать согласно написанному. По крайней мере, сейчас комендантша явно была кем-то сильно разозлена, и добавлять в ее копилку негатива еще и наши свежепоступившие мордашки было не очень умно.
По тому, как позеленело ее лицо, я поняла, что нужно спасать ситуацию.
— Ну и ладно! Сами донесем эти книжки, не развалимся. — Забрала у Шурайшаса книги, сунула в руки Кэссиндриэль, забрала свои у гоблина и подтолкнула недоумевающую эльфийку в спину. — Ребят, увидимся завтра на занятиях!
Девушка явно была обескуражена.
— Как же? Ведь в своде правил написано… — залепетала она.
Но я ее остановила и зашипела прямо в ухо, для чего пришлось задрать голову:
— В своде правил, может, и написано, а на лице комендантши написано, что еще чуть-чуть — и нас отсюда выселят, едва успев заселить.
Пройдя в коридор и поравнявшись с комендантской стойкой, я поняла, кто так качественно испортил милой зеленой женщине настроение.
Мотя!
Он переливающейся длинноухой тушкой восседал посередине стойки и оглядывал следовавшую за нами Маришку влюбленным взглядом. Я его сразу не заметила только потому, что подталкивала в спину Кэсси и не смотрела вперед.
— Маришка! Свет очей моих, а я тебя уже заждался! — пробасил заяц прокуренным голосом.
Остановившаяся рядом с ним эльфийка уже была готова визжать от счастья, увидев этот переливающийся милый комочек шерсти, и даже протянула к нему руку, но завизжала от испуга и отпрыгнула на добрых два метра, неудачно взмахнув связкой книг, и те разлетелись по всему коридору.
— А-а-а! Это что за чудовище?! — ухватилась она за сердце.
— Это не чудовище, это Мутант, а если коротко — Мотя, мой фамильяр, — проворчала я, с укоризной глядя на бессовестного зайца.
— Вот и забирайте своего… Мутанта! — явно сдерживаясь, чтобы не заорать, сказала Маришека Петришковна. — А мне работать нужно! — и грохнула рядом с подскочившим от неожиданности зайцем тяжеленную книгу.
Мотя на этот раз решил не спорить с взвинченной женщиной и благоразумно запрыгнул мне на плечо, послав ей обиженный взгляд.
Эльфийка наконец отлепилась от стены, и мы с ней быстро собрали ее книги и поспешили наверх. Она нервно косилась на зайца на моем плече, и лишь когда мы скрылись за поворотом лестницы, спросила:
— А почему он у тебя такой странный?
Мы с Мотей переглянулись:
— Нормальный он.
— Нормальный я, — проговорили мы вместе.
— А, — глубокомысленно покачала головой эльфийка. — Ну ладно тогда.
— А ты на каком этаже живешь? — решила я перевести тему разговора.