Хогвартс до начала времен
Шрифт:
Слегка нахмурившись, Годрик развернул пергамент и вчитался в послание. Широкая улыбка расцвела на его лице, когда до него дошла суть письма, как вдруг двери кабинета с громким стуком распахнулись, и внутрь влетела Кандида, сжимающая в руке точно такой же свиток пергамента.
– Ты получил? У нее мальчик! Мальчик!
Кандида со счастливым смехом повисла на шее у друга, отчего Годрик чуть было не упал и закружился на месте, подхватив женщину. Волшебница в ответ крепко обняла его. Удивленные ученики, подняв брови и опустив палочки, глядели
– Годрик! – сквозь распахнутую дверь послышался громкий крик, и спустя секунду в комнату вбежала Розита. – Годрик, ты видел? – в руках у девушки был точно такой же свиток пергамента, что и у Кандиды. – Патрик! Она назвала его Патриком!
Отпустив Годрика, Кандида обняла подошедшую Розиту, не переставая что-то радостно говорить. Воспользовавшись свободой, Годрик быстро отошел к дверям, намереваясь незаметно покинуть кабинет, как вдруг столкнулся с Салазаром. В отчаянии волшебник громко застонал.
– Ты-то не полезешь обниматься на радостях? – с мольбой спросил он. Посмотрев на подруг, Слизерин усмехнулся.
– Если ты настаиваешь… – змееуст широко раскинул руки и ослепительно улыбнулся. Годрик отшатнулся от друга, как от прокаженного, в ярко-зеленых глазах показался огонек ужаса, и Салазар захохотал.
– Что ты сделал с вечно мрачным Салазаром Слизерином?
– Я что, уже и порадоваться не могу? – возмутился мужчина. Наблюдавшие за ними ученики громко прыснули, некоторые с трудом подавили смешки, другие беззвучно смеялись, согнувшись пополам. Годрик напустил на себя строгий вид.
– Где это видано, чтобы ученики смеялись над своими наставниками? – вскричал он. Ребята тут же замерли, не зная, чего ожидать. Никто из них так и не заметил лукавого блеска зелёных глаз. – Живо вернулись к своей работе! Ну-ка! – он поднял палочку. – Импедимента!
– Протего! – хором вскричали несколько голосов, на которых было направлено заклятие Годрика. Сила защитных чар оказалась столь большой, что мужчина покачнулся и непременно упал бы, если бы Розита вовремя его не поддержала.
– Молодцы, – прохрипел волшебник. – Будем считать, что эти чары вы усвоили…
Женщины засмеялись и вновь со счастливыми улыбками обнялись. Салазар закатил глаза.
– Дамы, довольно, это всего лишь ребенок, – хотя и он улыбался. Переглянувшись между собой, Кандида и Розита с громким смехом повисли у мужчины на шее. Годрик закашлялся, стараясь прикрыть смех.
– Ребята, на этом мы сегодня закончим, – громко возвестил он. – Все равно после таких новостей толку от нашего занятия не будет… Отдыхайте, через полчаса встретимся в Обеденной зале.
Наперебой обсуждая потрясающую весть о сыне леди Пуффендуй, ребята похватали свои сумки и повалили из кабинета. Дождавшись, пока они выйдут, Основатели облегченно вздохнули, посмотрели друг на друга и бросились к столу, на котором в хрустальной чернильнице ярким пятном горело темно-рыжее орлиное перо.
Ответное письмо представляло собой исписанный четырьмя
На вечерней трапезе за столом Пуффендуя царило особое оживление. Ребята весело переговаривались, громко шутили и смеялись. Подошедшая к ним Розита увлеченно слушала рассказы Маркуса о его первых нелепых попытках вырастить мандрагору. Пенелопа тогда чудом смогла заговорить голос растения, чтобы мальчик полностью не оглох. Вспоминая об этом сейчас, Маркус улыбался искренней счастливой улыбкой, и Розита не могла не отвечать ему тем же. Незаметно для девушки за ней наблюдал Салазар, и Кандида улыбалась, глядя на друга. Проследив за ее взглядом, Годрик заметил устремленный на сестру взор товарища. Между густыми бровями мужчины пролегла глубокая складка, когда Годрик нахмурился. Мужчина хотел было встать, как вдруг легкая рука Кандиды удержала его на месте. Обернувшись на нее, волшебник сверкнул глазами, однако женщина покачала головой.
– Не надо, – тихо попросила она. Годрик остолбенел.
– Ты знала? – так же тихо спросил он. – Знала, что он за ней ухлестывает?
– Ты слеп, Годрик, – недовольно прошептала Кандида. – Ты не видишь всей картины, но продолжаешь вести себя, как последний упрямец.
Годрик опустился обратно на стул, щеки волшебника вспыхнули румянцем.
– Мы с нашей матерью всегда хотели для Розиты лучшей доли. Мечтали, как она выйдет замуж за обеспеченного волшебника и будет с ним счастлива. Разве может Салазар дать ей все это?
– Не руби с плеча, – повторила Кандида. – Может быть, Салазар и не богат. Но важно ли это, если Розита с ним счастлива? Она твоя сестра, Годрик, а он – лучший друг. Это те люди, которые никогда не предадут тебя. Не мешай и ты им.
Сдавленно вздохнув, рыжеволосый мужчина кивнул и искоса посмотрел на Розиту. В очередной раз засмеявшись над рассказом Маркуса, волшебница встретила взгляд Салазара. Улыбка на ее лице стала еще искреннее, ярко-зеленые глаза счастливо блеснули, и Годрик отвернулся. В глубине души волшебник понимал, что Кандида права, но разум упорно отказывался принимать сей факт. Впервые после окончания войны Годрик Гриффиндор пребывал в смятении.
После ужина, когда сытые и уставшие дети разошлись по своим спальням, а Салазар и Кандида удалились в кухню наводить порядок в Обеденной зале, Годрик поднялся в гостиную наставников и тяжело толкнул дверь. Возле камина мужчина обнаружил Розиту. Девушка стояла, сложив руки на груди, и заворожено смотрела на огонь. Годрик тихо кашлянул.
– Не помешаю?
– Нет, конечно, – улыбнулась волшебница. Подойдя к сестре, Годрик напряженно сцепил руки и вгляделся в огонь. Жаркое пламя на мгновение ослепило Годрика, вернув мыслям ясность. Розита молча наблюдала за братом.