Хогвартс до начала времен

Захарова Евгения Дмитриевна

– Я сделала выводы для себя. От Вас зависит, права я была или же ошиблась.

В коридоре послышался громкий хлопок, раздались торопливые шаги. Дверь с тихим скрипом отворилась, и на пороге возникла Матильда. При виде эльфихи на сердце Кандиды стало неспокойно.

– Что случилось? – упавшим голосом вопросила она. Эльфиха пыталась перевести дыхание от быстрой ходьбы и волнения.

– Леди Елена… ее нет в замке…

– Как нет? – переспросил Фредерик, темные глаза юноши полыхнули в свете каминного пламени. – А где она?

– Найди остальных

Основателей, – распорядилась Кандида. – Они должны знать. Пусть идут сюда.

В комнате повисло напряженное молчание. Фредерик встревожено мерил шагами комнату, Кандида молчала, неотрывно глядя в огонь. Беспокойство словно витало в воздухе, грозя перерасти в настоящую бурю. Напряжение достигло своего пика, когда в комнату быстрым шагом вошли Годрик и Салазар.

– Канди, что случилось? – вопросил Годрик. – Матильда что-то говорила о Елене…

– Она сбежала, – ответила Кандида. Салазар остолбенел.

– Сбежала? – переспросил змееуст. – Я знал ее еще девочкой, что на нее нашло?

Кандида не ответила, но ее красноречивое молчание послужило волшебнику лучше любых слов.

– Ясно…

– Должно быть, я была слишком строга. Мне не следовало говорить и половины того, что я ей наговорила. Это моя вина.

– Не вини себя, – попросила вошедшая Пенелопа. – Елена сделала свой выбор.

– Но и я сделала свой…

– Куда она могла пойти? – вмешался Фредерик. Салазар пожал плечами.

– Кандида, вспомни, о чем вы вчера говорили? Может, она упоминала, куда собирается, хоть что-то?

Женщина покачала головой, как вдруг страшная догадка пронзила ее. Поднявшись с кресла, Кандида быстро вышла из комнаты, что-то проговорив в качестве извинений, и поднялась на этаж выше, где толкнула дверь с головой орла. Статуя волшебницы с ее собственным ликом встретила ее каменным, укоряющим взглядом, и Кандида поспешно отвела глаза и открыла тайник. Вид пустой полки наполнил ее сердце болью.

– Елена… – почти неслышно шепнула волшебница. – Что же ты наделала…

– Кандида? – голос Годрика послышался совсем близко от гостиной Когтевран. Кандида едва успела закрыть тайник и выйти из-за статуи, когда волшебник вошел в башню. – Канди, все в порядке? Ты так быстро ушла.

– Все нормально. Я просто проверила, все ли мои вещи на месте.

– Вещи? – лицо рыжебородого волшебника озарила догадка. – Диадема? Она ведь на месте? – Кандида взволнованно сглотнула, мгновение помедлив с ответом.

– На месте, – наконец выдавила она. – Все в порядке.

– Канди, мы найдем ее, слышишь? – подойдя к сестре, сказал Годрик. Кандида подняла на него карие глаза, и мужчина обнял ее. Спрятав лицо на его плече, волшебница вцепилась пальцами в красный бархат его камзола, чувствуя, как вращается перед глазами комната. – Не вини себя.

– Я не могу, Годрик… – устало откликнулась она. – Я не могу…

Гостиная будто погрузилась в полумрак, руки обессилено упали. На душе было так тяжело, что бороться с этой тьмой просто не было сил. Последним, что успела увидеть Кандида, было обеспокоенное

лицо Годрика, едва успевшего поддержать ее, когда она внезапно упала без сил. Она услышала отголоски его крика, когда он попытался позвать Салазара, но ответить уже не смогла, полностью погрузившись в объятия окутавшей ее темноты.

С каждым днем Кандиде становилось только хуже. Лихорадка уносила все ее силы, женщина слабела час от часа. Основатели проводили рядом с ней все свое время, отчего бремя управления школой на себя пришлось взять их бывшим ученикам. Шарлотта, Маркус и четырнадцатилетний Патрик по мере сил проводили занятия, но Хогвартс был насквозь пронизан напряжением и тревогой.

Волнение достигло своего накала, когда в школу прибыл Джонатан. Оставив возле замка своего коня, юноша сразу же направился к матери, в то время как Астрит поспешила на выручку своим друзьям. Все понимали, что если в замок начинают приезжать близкие Кандиды Когтевран, то дело совсем плохо. Но вслух об этом старались не говорить – слишком сильна была надежда учеников и их вера в то, что все еще может наладиться.

Спустя неделю после пропажи дочери Кандида позвала к себе Фредерика. Молодой барон пришел сразу же. Как и все, состояние леди Когтевран тревожило его, но больше всего он волновался о Елене, от которой не было никаких вестей. Джонатан не отходил от матери ни на шаг, мимоходом сказав, что Елена сделала свой выбор, и когда она захочет, она вернется. Но Фредерику этого было мало. Он хотел убедиться, что с девушкой все хорошо, а для этого необходимо было найти ее. Но ни Основатели, ни Джонатан поиски не предприняли. Ни сами, ни кто-либо еще.

Кандиду Фредерик застал в постели. После побега Елены женщина почти не вставала – не было сил. Кандида будто истончалась на глазах, напоминая бледное подобие самой себя – красивой, умной и воистину великолепной волшебницы. Прикрыв за собой дверь, Фредерик кивнул Джонатану и присел рядом с кроватью. Кандида подняла на него потускневшие от горя и болезни карие глаза.

– Ты говорил, что любишь ее… – едва слышно прошептала она и закашлялась, чувствуя, как терзает боль пересохшее горло. Фредерик наклонился чуть ближе. – Если твоя любовь настоящая…

– Она настоящая, – горячо прервал ее юноша. Кандида на миг прикрыла глаза в знак согласия.

– Тогда найди ее, – попросила Кандида. Кашель вновь заставил ее вздрогнуть от боли, женщина прижала к губам платок, и Фредерик увидел, как на белой ткани осели капли крови. – Прошу тебя… Я… я должна увидеть ее… до того, как…

– Ты увидишь, матушка, – ответил Джонатан, подходя к ним и беря мать за руку. Горячая кожа неприятно обожгла его ладонь. – Елена вернется к нам. Обязательно.

Кандида грустно улыбнулась, карие глаза медленно закрылись, когда она погрузилась в неспокойную дрему. Поправив одеяло, Джонатан поманил Фредерика и первым вышел из комнаты. За дверью их уже ждала Пенелопа. Как только волшебники вышли, Джонатан прикрыл дверь, оставив тонкую щелку, и наклонился к женщине.