Хохот степей
Шрифт:
Сколько мы так провели времени, я не знаю, но у меня от постороннего внимания уже зудела голова и пылали щеки, когда колдун, кивнув всем, развернулся в сторону юрта ДуЧимэ. Войдя внутрь, опустив за собой полог, Эргет только тогда отпусти мою ладонь, что успела взмокнуть.
– Я схожу к матери и тут же пришлю к тебе служанку. Прошу, не покидай юрт сама. Не сегодня. — Меня поразило то спокойствие, которым говорил мужчина. Я ожидала ругани и упреков, в том, что посмела ослушаться, но их не последовало. — Чуть позже тебе принесут плов, он почти готов, а позже вернется сестра. Если станет душно, можно откинуть
— Хорошо? — чувствуя неловкость, кивнула в ответ. Эргет широко улыбнулся, сверкнув белыми зубами. Шершавые пальцы коснулись щеки, легко, едва ощутимо пройдясь по коже.
— Вот и умница, — мне показалось, что колдун добавит что-то еще к сказанным словам, но он только развернулся, покинув шатер, оставив меня в замешательстве размышлять обо всем, что сегодня произошло.
_______________________
Дэгэл — халат
Глава 15
Как я и ожидал, хан упорно, три раза предложил мне место темника.
Волчий череп, выбеленный солнцем, с прикрепленными к нему колокольчиками и подвесами, как огромная ценность, стоял в центре ханского юрта, привлекая к себе все внимание. Нойоны и багатуры, которых позвал Великий, сидели кругом у тотема, с благодарными кивками передавая друг другу большой поднос с угощениями. Где-то на фоне, едва слышно, играла музыка, не мешая разговору, а у самого юрта были приподняты бока, позволяя ветру гулять внутри шатра. Но внутри все равно было довольно душно, от дыхания стольких воинов.
— Еще раз прошу тебя, Эргет Салхи, прими мою благодарность и зарлиг (яртык) темника.
— Благодарность Великого хана принимаю с почтением, — склонив голову, прижав ладонь к сердцу, проговорил я. Подняв голову, встретился взглядом с темными глазами властителя степи, подбирая правильные слова. Скорее всего, весь этот спектакль для племянника Великого, но и отыграть его нужно было так, чтобы молодой, наглый и резкий багатур не заподозрил сговора. Не доверяет хан сыну своего брата. Не доверяет. — Но зарлиг принять не могу. Нет у меня ни умения, ни стати, чтобы тьмой в твоем войске командовать. Не по моей голове эта шапка. Найдутся среди людей в улусе, и в этом шатре, более достойные. А меня, прости хан. Силу Вечное небо подарило, да умом обделило.
Хан чуть прикрыл глаза, этим мимолетным движением выдавая свое удовлетворение, а с дугой стороны юрта послышался едва сдерживаемый смех. Ташуур, не очень высокий, но крепкий в плечах и обладающий колючими, внимательными глазами, племянник хана, щурился, глядя на все это. Мне не было понятно, чего именно добивается Великий, то ли ослабить внимание племянника, то ли убедить его в том, что нет здесь у него соперников, но пока все это выглядело странно. И все же, Ташуур не дурак. Знает, что просто так отказаться от места темника никто бы не посмел. И я не исключение. Пусть и илбэчин, да и на таких у хана есть управа.
— Наговариваешь на себя, Эргет, наговариваешь, — растягивая слова, и знаком приказывая слуге податьмне чашу с кумысом, проговорил хан, — не обидел тебя умом дух Чистого Вечного неба. Но раз ты так сильно не хочешь стать темником, так и быть, уважу твое желание. Но за тотем все равно награда полагается. Знаю я, что не просто было тебе его добыть.
— И то правда, Великий. — Видя, что слуга наливает только половину пиалы, я внутренне выдохнул. Чем меньше наливают гостю, тем чаще он вынужден обратиться к хозяину юрта, значит, тем выше к нему почтение. Не обидел я хана своими словами, все верно сделал. — Славно духи оберегают гробницу твоего отца. С большим трудом нам удалось отыскать это тайное место в степи. Не просто было и попасть в сам склеп. Славный курган, да и ход сделан умело.
— Но тебе это удалось, — все же сверкнул глазами Ташуур. Никак, подловить пытается. Если и мы сумели в усыпальницу попасть, то и врагам этот путь открыт? Нет. Ошибаешься ты, песий сын. Если бы не дар Тэнгэра, не видать бы хану свой тотем.
— Только потому, что я илбэчин. И не самый слабый, — потягивая кумыс, ответил племяннику хана.
— Только что ты говорил, что глуп, а теперь хвалишься силой.
— То ли слух тебя, Ташуур подводит, то ли духи не те слова нашептывают, — вступил в разговор Хар Сум, отрывая зубами кусок мяса с кости. Он тоже был дальним родственником хана, и не слабым нойоном, так что вполне мог так разговаривать в этом юрте. — Брат мой говорил, что не справится с тьмой, а не о том, что голова его пустая. Уж не знаю, как ты, Ташуур, своим войском правишь, но, видно, Великому стоит с сомнением к твоим словам прислушиваться.
В юрте наступила оглушительная тишина. Судя по взгляду Ташуура, он бал готов киунться на Хар Сума, но вместо этого племянник и наследник Великого хана только улыбнулся. Недобрая, опасная улыбка растянула тонкие губы.
— Сам не знаешь, что говоришь, Хар Сум. Не тебе Великий место предлагает, а ты все в хвосте у илбэчина ходишь, да спину его бережешь. О себе бы подумал.
— Брат мой в защите не нуждается, — как ни в чем не бывало, продолжил Хар Сум, все так же спокойно, отгрызая мясо кусок за куском. — А вот тот, кто слова неосторожно выбирает, должен опасаться, как бы его спина кинжал не притянула.
Вновь среди присутствующих повисло молчание. Я не знал, что произошло у этих двоих в прошлом, что Хар Сум, обычно спокойный и терпеливый. Позволяет себе подобное, но судя по молчанию хана, право на такие слова у него все же было.
— Не стоит ворошить то, что давно минуло, — между тем не слишком громко, но все же предостерег обоих Великий. — Хар Сум в чем-то прав. Не нужна Эргету Салхи защита. И если я принял его отказ, то почему кому-то вздумалось идти против? И не будем больше об этом. Расскажи лучше, илбэчин, на самом ли деле так хорошо скрыта усыпальница моего отца, чтобы никто из врагов до нее не добрался, как о том переживает Ташуур.
Половину вечера мы потратили на рассказ о том, какие ловушки скрыты в гробнице прежнего хана, скрытой под высоким, покрытым мхами курганом. Великий успокоился только тогда, когда я сказал, что до главного зала нам было бы не добраться, как и до основных сокровищниц. Чудом сумев вернуть тотем, мы едва унесли ноги из этого места, оберегаемого проклятиями.
— И я могу сказать, Великий, без помощи духов, нам бы не вернуть тотем в твой юрт. Не просто так все это. Видно, Чистое Небо само желает, чтобы ты взял своей крепкой рукой всю степь, — угодливо проговорил я положенную фразу.