Хок и Фишер
Шрифт:
— Да, в доме чародея много таинственного, — пробормотал Хок. — Пошли отсюда.
— Давно пора.
Хок распахнул дверь в холл и быстро вышел из библиотеки. Фишер следовала за ним, держа руку на эфесе меча. Даже в холле они по-прежнему чувствовали себя беспокойно. Хок повел плечом и закрыл дверь библиотеки. При случае надо поговорить с Гонтом о его лаборатории. Хок повернулся к Фишер, и она ободряюще улыбнулась ему. Хок криво усмехнулся, пересек холл и распахнул дверь гостиной. Чародей и его гости смотрели на Стражей со смешанным чувством враждебности и почтительности.
— Благодарю всех за терпение, — сказал
Боумен выступил вперед.
— Гонт сообщил нам, что мы не сможем покинуть его дом до утра из-за заклятия. Вы приказали наложить запрет?
— Да. Я не мог рисковать. Убийца мог скрыться, а другого способа у меня не было.
— Значит, мы здесь заперты?!
— Совершенно верно. Поэтому советую вам разойтись по своим комнатам и немного поспать.
— Судя по вашим словам, — вмешался Хайтауэр, — мы должны провести ночь вместе с убийцей?!
— Заприте дверь — вот мой вам совет, — пожал плечами Хок.
— Но Вильяму это не помогло, — заметил Доримант.
— Хватит! — повысил голос Хок. — Ситуация не из легких. Я все понимаю, но иначе поступить не могу. Если у вас есть претензии, выскажите их моему начальству утром. А пока никто из вас не подвергнется опасности, если вы разумно себя поведете. Мы с Фишер всю ночь проведем в гостиной. Когда кто-то почувствует беспокойство, достаточно дать знать, и мы тут же будем рядом. Если вдруг что-то произойдет, мы будем в курсе. Но, повторяю, все должны находиться в своих комнатах.
— А если мне понадобится в туалет? — спросил Боумен.
— Воспользуйтесь ночным горшком, — посоветовала Фишер.
Наступило молчание, гости переглядывались, но возражений вслух не последовало. Кэтрин первой поднялась и направилась к дверям, за ней потянулись остальные. Послышались пожелания спокойной ночи. Когда все разошлись, Стражи подошли к чародею.
— Что находится в вашей лаборатории, сэр Гонт? — спросил Хок.
— Всякая всячина. Химикаты и тому подобное. А в чем дело?
— Я ощутил там нечто странное, — замялся Хок — Там что-то не так…
— О, разумеется, — чародей улыбнулся. — Я забыл вас предупредить. На дверь наложено отталкивающее заклятие. Конечно, только из соображений осторожности. Стоит вам приблизиться, запрет заставляет вас чувствовать себя настолько не в своей тарелке, что вы невольно отойдете от двери и даже не попытаетесь открыть ее. Просто, но эффективно.
— Понятно, — разочарованно протянул Хок. — Считаю инцидент исчерпанным. Мы с Изабель проведем ночь в гостиной. Один из нас поочередно будет на часах.
— Звучит обнадеживающе. Сегодня я заночую в лаборатории. Если я вам понадоблюсь, позовите, я услышу. Ну, до утра. Спокойной ночи, капитан Хок, капитан Фишер.
Он вежливо поклонился и вышел. Хок и Фишер оглядели опустевшую гостиную.
— Теперь нам не пообедать, — грустно пробормотала Фишер.
— Да, тяжела ты, доля Стража, — вздохнул Хок.
— Бросим монетку — кому первому дежурить?
— Твою монету или мою?
— Ты же меня знаешь, — усмехнулась Изабель.
4. ТАЙНЫ
Эдвард Боумен сидел в кресле возле кровати, осматривая свою комнату. Достаточно просторная и со вкусом обставленная, но в цветовой гамме доминировал мрачный розовато-лиловый цвет,
Он задумался. Кэтрин расстроилась из-за смерти мужа. Она всегда хорошо относилась к Вильяму, хотя их брак давно стал пустой формальностью, но такие сильные переживания — это удивило Боумена. К его смерти она наверняка отнеслась бы гораздо спокойнее… Боумен сердито тряхнул головой. Он не ревновал к Вильяму, когда тот был жив, не станет же он теперь ревновать к мертвецу. Кэтрин его и всегда останется только его собственностью. Скоро он пойдет к ней, обнимет — и все станет, как прежде. Еще сорок пять минут… Он должен быть чрезвычайно осторожен, иначе Стражи заметят и возникнут проблемы.
Хок и Фишер… Боумен сжал зубы. Они буквально напрашиваются на неприятности. Черт бы побрал их нахальство! Из всей Стражи города угораздило же Дориманта выбрать именно эту парочку — двух единственных неподкупных и честных. Другие бы задали два-три вопросика и вежливо предоставили право разбираться во всем начальству, а начальство разбирается в политической ситуации. Но только не эти типы. Их не беспокоит, в какой грязи им придется возиться, чтобы докопаться до истины, хотя бы подумали об остальных. Конечно, убийцу Вильяма найти необходимо, но важнее сохранить незапятнанной его репутацию. Скандал сейчас отбросит реформу лет на десять назад.
Боумен задумался. Не стоило связываться с капитаном Фишер. Сначала такая идея прельстила его. Подобная интрижка отвлекла бы внимание от них с Кэтрин, да и вообще он неравнодушен к высоким блондинкам. Но теперь его подозревают в убийстве, а у одного из офицеров, ведущих расследование, на него зуб. Великолепно! Занятнее не придумаешь!
Он старался припомнить, кто же из руководства Стражи ему чем-нибудь обязан. Кто-то всегда найдется. В конце концов он тряхнул головой — хватит! — и встал. Уже поздно, он безумно устал, нельзя столько думать. Пока они с Кэтрин сами себя не выдадут, никто ничего не докажет. Пусть выдвигают любые версии, задают какие угодно вопросы, но без доказательств нет суда.
Боумен снова взглянул на часы. Сегодня не стоит оставаться у Кэтрин. Завтра он намеревается работать, значит, нужно хоть чуточку поспать. Завтра предстоит трудный день. Со смертью Вильяма число сторонников реформ уменьшится. Целый район Хэйтс будет потерян. Необходимо, чтобы кто-то занял место Советника как можно скорее. Тобиасу не вернуть своего кресла, поэтому после принятия билля Вильяма все войдет в прежнее русло. В билле заинтересовано много разных группировок в Совете, и сообща они поддержат преемника Блекстоуна. Боумен сердито нахмурился. В любом случае нельзя допускать возвращения Тобиаса в Совет: этот лицемер и ханжа сведет на нет все усилия реформаторов. Кто-то должен противостоять ему на выборах. И кто, как не правая рука Вильяма Блекстоуна?