Хоккей с мечом (сборник)
Шрифт:
«Здравствуй, Сова!» – мысленно поздоровался Адамс, обведя взглядом класс и привычно остановившись на Аксинии.
Аксиния
Праздник все-таки удался, хотя ничто не предвещало веселья. Лейла избегала встреч с Мустафой. Мустафа не разговаривал с Джошем. У Энрике умер в тюрьме брат. Сама Аксиния чувствовала себя мухой в паутине и пыталась понять хотя бы, в какую сторону дергаться.
Она разыскала Адамса в городе, выяснила его точки входа в сеть, за деньги – тут уже за реальные наличные деньги – купила доступ к его
Те письма, что казались ей подозрительными, Сова отслеживала «до дверей адресата» и дальше наводила справки, «кто в тереме живет». Как правило, в тереме жило Бюро.
Но составить мозаику из переписки своего преподавателя Аксиния по-прежнему не могла. Адамс что-то искал и в ходе поисков уперся в Детройт, конкретную школу, конкретный класс. Впрочем, в его документах, хранящихся в хакнутом архиве, черным по белому было написано, что мистер Адамс – майор в отставке, бывший служащий ФБР. Дата увольнения – менее полугода назад. Ушел человек с госслужбы – ну и устроился детишкам истории рассказывать. Рождественская сказка, мармелад в шоколаде.
Но всё равно хотелось праздника.
Было воскресенье. Собирались в три в подсобке брейнинг-салона – Джош, как всегда, подменял Наоми. Но первым Аксинию выцепил Мустафа и, наводя тень на плетень, попросил по дороге пройти мимо его двора.
Это был совсем заброшенный угол когда-то большого сквера. Когда вырубили деревья, освободившееся пространство размежевали несколькими заборами, и один кусок оказался «нигде». Мустафа и Аксиния спрыгнули туда с крыши заброшенного гаража.
– Нравится? – робко спросил турок.
Вся внутренняя стена превратилась в панорамную картину. Подумать было страшно, сколько спрея понадобилось Мустафе для такого бетонного полотна.
Взявшись за руки, как на детских рисунках, вереницей шли люди. Черные, белые, желтые, красные, даже один зеленый. Совсем Цветная в натуральную величину. У всех в головах были приоткинуты небольшие крышечки, но не кроваво-трепанационно, а деликатно, как у чайников или кофейников. Из многих голов росли цветы. Солнечные георгины, жеманные орхидеи, наглые гладиолусы, жизнерадостные тюльпаны. Люди без цветов в головах казались то ли напуганными, то ли потерявшимися; они озирались, смотрели в небо и под ноги, и ни один из них не улыбался. А на короткой стене, за которой начинались гаражи и сараи, бушевал всеми цветами радуги рынок. Две толстых серых тетки зазывали покупателей к корзинам, полным свежесрезанных георгинов, орхидей…
– Это из-за Лейлы? – спросила Аксиния.
– Тебе нравится?
– Ты очень талантливый, Мустафа, – сказала Аксиния.
Он подставил к забору ржавую велосипедную раму, и они полезли наверх.
Лейла, не глядя на Мустафу, чмокнула Аксинию в щеку, пожелала «веселухи целый год» и подарила открытку. Энрике выдал бравурный марш, но потом сполз на румбу. Аксиния приоткрыла открытку – внутри, как водится, лежала рекламка брейн-ролика, прочла название и почувствовала, что краска заливает щеки.
– Что там, что там? – Джош дурачился, выпрыгивал у всех из-за спины, дудел в медный почтовый рожок, неизвестно
Энрике подарил ей вечер фламенко в Гранаде. Мустафа – воспоминания знаменитого хакера, уронившего сеть в тридцати штатах несколько лет назад. Джош подошел последним.
– Это волшебный горн, – сказал он, вкладывая рожок ей в руку. – Станет плохо – дуй что есть мочи. Я приду.
Он замялся.
– И еще вот это.
Стандартная подарочная карточка с логотипом салона, но пустая.
– Это сюрприз. Я впаяю его тебе самым последним, хорошо? С днем рождения!
Ему наконец хватило решимости, и он быстро поцеловал ее в уголок рта.
Заняться впайкой она собиралась со дня на день. Джош явно извелся в ожидании, и Аксинии становилось всё любопытнее, что же он мог ей подарить.
Но было не до того. В почте Адамса, поток которой стал понемногу нарастать, она нашла фотографию своего дома. То ли безо всяких комментариев, то ли с рекламной припиской «Хорошие соседи – надежное жилье», не суть важно. Аксиния не верила в совпадения.
Что им от нас нужно? Кто такой этот Адамс? За кем он охотится – за мной или отцом? Аксиния изводила себя, но не видела и намека на отгадку. За собой она знала несколько не самых правильных поступков, аукнувшихся в сети. Но это не уровень федералов! Отец? Литературный батрак, опальный журналист, сломанный и сломленный за одну короткую неделю. Кому он сейчас нужен? Какие основы национальной безопасности может всколыхнуть, чтобы вокруг закипели шпионские страсти?
Думала так, а потом обижалась на собственные мысли. Папа, папа! Как было здорово во время Олимпиады открыть свежую, хрустящую газету на нужном развороте – и посмотреть в твои смешливые глаза! Аксиния скучала по Гарлему, по суете, по грязному заливу, а больше всего – по той жизни, когда еще казалось, что они на коне, когда не было стыдно сказать, где и кем работает твой отец…
Думала так – и снова обижалась сама на себя.
– Ты дурак! – закричала Аксиния, и перепуганный Джош просто отскочил в сторону. – Ты совсем придурок! Как ты… как ты смел подарить мне такое!
Джош в панике метался по салону, будто у него была возможность на самом деле убежать. Аксиния свирепо мерила шагами проход между стеллажами. У нее после впайки еще чуть дрожали пальцы, а может быть, это было от возмущения.
– Экси, – позвал он откуда-то из-за полок. – Я не думал, что тебе будет неприятно…
Аксиния сняла ботинок и кинула на звук. Похоже, попала.
– Я просто не знал… Я просто…
– Хватит мямлить! – отрезала она. – Как это удалить?
Джош с ботинком в руках вышел из-за угла. Протянул.
– Экси… А ты хотела бы – удалить?
К такому вопросу Аксиния просто не была готова. Она судорожно нацепила ботинок, подошла к лифту, вместо «до свидания» еще раз обозвала Джоша придурком, добавила, что в салон больше ни ногой, и поехала вниз.
Перед глазами плыла бесконечная решетка, заросшие мхом и плесенью перекрытия, реликтовые выступы арматуры. Аксиния не видела ничего этого и понемножку начала улыбаться.