Холмы Фэйри: Дэстини
Шрифт:
В его глазах закрутились, засияли два круга. Золотой и серебряный. Брови перестали хмуриться. Он, подняв руку, гладил меня по щеке, пока я снимала блузку полностью и скидывала на спинку стула.
— Ну, давай же, — нетерпеливо сказала я, — я не знаю, что делать дальше. Видишь, почти разделась, а ты ничем не помогаешь.
— Это было так красиво, что я не хотел мешать. Но если ты настаиваешь…
Одним движением он снял тунику, отбросил ее и подхватил меня на руки, удерживая под бедра.
За последние дни я сильно похудела, но все равно мое тело — несравнимо пухлее, что ли, чем у девушек
Но из-за блеска расплавленного металла в глазах Брэна я чувствовала себя самой красивой девушкой во всех мирах.
Он подхватил меня на руки и понес в маленькую кладовую, к кушетке, на которой когда-то впервые поцеловал.
Я сжимала пряди каштановых, отрастающих прямо в моих руках волос, откидывая с силой его голову назад, прямо под мои неистово целующие губы. Он счастливо улыбался напору и прихватывал в ответ, пытаясь меня поймать, остановить, задержать. В моем теле порхали не бабочки, а светило целое солнце, делая меня горячей и разморенной.
В комнате он просто дал моему телу скользить вниз, тяжело дыша, прижимал теснее, так что я прочувствовала его каждой клеткой. Всего. Сдержанного, сильного, постоянно контролирующего себя, чтобы не спустить хаос с цепи. И мне захотелось, чтобы со мной он расслабился. Только со мной.
Принц легко снял юбку и замедлился, с интересом рассматривая трусики. Он запустил под них два пальца, добравшись до нежных мест. И так и продолжал опускать меня на постель, жадно глядя в широко распахнутые глаза, ловя каждый рваный вздох. Потом трусики незаметно упали на пол. Меня открывали как конфету, не очень интересуясь одежной оберткой, но зато получая удовольствие от самого процесса распаковки.
— Теперь я, — сообщила я Брэну. И он мгновенно замер, нависая на одном колене. К его перетекающим движениям, где незаметно глазу было все, кроме начала и завершения, я уже привыкла. А вот этим внезапным остановкам, когда он мог замирать в доли секунды, еще нет.
Зато его каменная неподвижность проявила себя очень удобно, мои пальцы подрагивали, но завязки на брюках развязывались успешно. Брэн косил глазами, но не мешал.
Белья, как оказалось, сиды не носили. Или этот конкретный сид. А под брюками он прятал шелк. Великолепный, продолжительный до головокружения и крепкий до отчаяния.
— Подожди, Дэс, — мольбы отвлекли меня от потрясающе интересного путешествия, самого захватывающего в моей жизни. — Подожди.
Я со вздохом отвела ладони. И Брэн мягко накрыл меня всем телом.
Мы целовались до головокружения. А потом мягко двигались, то текуче как вода, то быстро как огонь. Вокруг летели искры и плавно кружась, опадали вокруг нас золотым кольцом. Я закрепила этот круг, завязала и спаяла изо всех сил. Царапнула принцу напряженный живот совсем рядом с волшебным шелком, он ахнул и отпустил свою магию, закружившуюся вокруг нас и оседающую в моем золоте, еще сильнее укрепляя защиту.
Брэн словно сошел с ума, не в силах остановиться, он каждый раз сначала лежал тихо-тихо, затем спрашивал:
— Хочешь еще?
Я кивала, улыбаясь вспухшими от поцелуев губами. И мы начинали снова и снова. В первый раз было немного больно, как слабое саднящее
Второй и все следующие разы я плавилась от удовольствия. Пока на одном из пиков не почувствовала два взлетающих наслаждения вместо одного, впитывая эмоции Брэна. Как он впитывал мои.
Под утро мы заснули, плотно прижавшись друг к другу двумя ложками одного набора. И между нами не осталось ничего разделяющего.
В сгустившейся темноте слабо мигнуло. Затем еще раз минут через десять. Словно осторожное животное выглядывало из норы и проверяло все ли вокруг безопасно.
В полночь на груди Дэс на груди зажегся крошечный ровный голубой свет. Неснимаемый амулет, символ защиты слуа, активировался на груди спящей хозяйки, и принялся разбрасывать по ее телу тонкую паутину лучей. Они ровными линиями расчертили тело, обвили голову, опоясали каждый пальчик девичьей руки, доверчиво сжатой крупной мужской ладонью. Голубоватые линии мигали почти до утра и медленно угасли с первыми лучами солнца. Словно их никогда и не было.
Глава 45. Семейный завтрак
В простеньком домашнем платье, босая и счастливая, я кружилась по кухне, напевая «Он украл мое сердце»,
Брэн только что ушел, поев перед этим вчерашних блинов. Принц смешно рассматривал каждый блин перед тем, как откусить от него кусочек. Сказал, что в Холмах, по какой-то неясной причине выпечка превращается в серую, тягучую массу. Поэтому все основные повседневные блюда — растительного происхождения. Если учесть, что брать без спроса не предназначенную для них еду для фэйри — табу, даже простые кексики, привезенные из Мира Людей — становятся завидным украшением праздничного стола. А блины или оладушки, испеченные человеком для фэйри — удивительное наслаждение и пиршество вкуса.
Пере уходом он попросил сразу посылать ему в Посольство Кортика, если ко мне нагрянут другие сиды и, тем более, слуа.
— Не доверяй им, — сказал принц, целуя меня у двери, — если они свяжут твое появление в Холмах с Вагнером, тут же примутся искать составные части его заклинания, а ты важнейшая из этих частей. Немертвые мало о чем мечтают так сильно, как о поднятии Первого Короля Фэйри. Он погиб в битве с фоморами, как и Зойи, до обретения Купели. И теперь спит вечным сном в усыпальнице. Пусть спит и дальше.
— Но я не Зойи.
— Знаю, моя спутница, — он легко провел ладонью по моей лицу, — Вагнера убили, скорее всего, прервав завершение процесса. Но слабые отзвуки заклинания помогли тебе родиться через несколько столетий с магией Зойи. И, возможно, запустить какое-то продолжение. Мы понятия не имеем, что будет дальше, но должны быть к этому готовы.
Я согласилась. Потом мы целовались. А потом он ушел.
Сейчас, стоя на кухне одна, без своего принца, я трогала щеку, хранящую теплоту его пальцев, и улыбалась. Все злоключения, страхи, опасности, все — то стоило. Я помогла прервать череду страшных смертей и встретила любимого.