Холмы Фэйри: Дэстини
Шрифт:
— Смотри, даже не видит нас, на.
— Красивая, ага, но слепая.
— Дэс? А если бы вместо нас в офис зашли враги, ты бы тоже ничего не услышала и не увидела?
В дверях кухни рядком стояли трое.
Улыбающаяся от уха до уха зубастым ртом Файни, весь в коже и татуировках рыжий Маклаф и Кортес, с поднятым боевым хохолком.
— Привет, дорогуша! — Маклаф вальяжно ступил внутрь комнаты, гордо задрав нос картошкой. — Угостишь партнера? Говорят, ты печешь фантастические золотые кругляши. Моя любимая форма и цвет, ага.
— Доброе утро, — расплылась
— Аааа, — завопила Файни, — и здесь сиды жить не дают, все самое лучше, на, все нажитое забираююют.
— Да я уже новую блинную смесь сделала, — фыркнула я, — и на этой неделе больше не будет. Не хочу на кухне весь день проводить. А тебя, Маклаф, очень рада видеть, спасибо огромное за помощь у Шиэлдираха. Ты настоящий храбрец.
— Так чего, — застеснялся лепрекон, — мы ж того, братишки теперь с тобой, ага. Ты завтра на стрелочку с моими ребятками сбегаешь?
— Один раз, — строго сказала я. — Тебя выручать в беде буду, а на стрелку — только раз. И делать больно никому не стану, только испугаю, если что.
— Ты чооо, зачем больно?! И пугать не надо, мы сами тобой отличненько всех напугаем.
— Как служба безопасности нашей компании, на, скажу сразу, если, Мак-твою-Лаф, слетит хоть волосок с головы нашей девочки… Мы с Кортиком лично на этой встрече будем и…
Мои друзья увлеченно кричали, толкая друг друга и размахивая руками и крыльями. Пахло выпечкой, теплом, настоящим домом, из которого никуда не хотелось уходить.
Когда в холле зазвонил офисный телефон, у меня быстро-быстро застучало сердце. Значит клиенты еще появятся в этих стенах. Шар будет работать. Я стану настоящей профессиональной гадалкой. Заживем. Чего там, на.
Эпилог 1. В чертогах тетушки
Серая кошачья тень легко мчалась по ступеням из темного мерцающего камня. Лапы не оставляли следов, словно парили, не касаясь поверхностей. Многочисленные стражи внимательно провожали животное взглядом, но не издавали не звука.
Тихо открылась и закрылась дверь.
— Облачко? Ты быстро.
— У вааших ног, хозяйка.
Белокурая женщина, в созданном из черных перьев платье, со змеиной грацией поднялась с тахты, обитой серебристой парчой, и подошла к стрельчатому узкому окну. Тонкие пальцы выбили дробь по дереву подоконника. С ее плеч слетели несколько черных воронов, покружив и опять нырнув в платье, превращаясь в ткань.
— Она знает?
— Только про вашшу племянницу Зойиии. Но памяти у девчонки совсем нет, она по сутти человек с магией.
— Может и зря я каждое столетие посылала Руку к младенцам, — нежный голос звучал задумчиво, — хотя… заклинание скорее всего испортилось именно со временем. Хорошо. А попугай жив?
— Она с ним не расстается. Но он тупой, просто птицца. Навелся на знакомую магию и всее.
— Девочка нашла заклинание Вагнера?
— Откудда?
— Это ты у меня спрашиваешь?
Женщина повернула голову и ее томное,
Кошка сжалась, прижавшись всем телом к полу, униженно распластавшись и замерев.
— Милостти, королева Мэбб.
— Я всегда к тебе милостива, Облачко. Но твои услуги пока не нужны.
Кошка задрожала всем телом, но не сдвинулась с места. Королева прошла маленькими шажками через комнату к своей посланнице. Выразительные удлиненные к вискам черные глаза смотрели нежно. Она присела и погладила Облачко по туманной серой шерстке.
И с каждым поглаживанием животное расслаблялось. Через несколько мгновений на полу осталась лежать лишь изящная статуэтка кошки.
Королева взяла ее двумя пальцами и отнесла на длинную настенную полочку. На ней неровной, естественной линией выстроились мастерски сделанные фигурки. Проработанные до мельчайших деталей. Почти живые, но — из драгоценных камней, различных пород дерева, кости и даже металла.
Мэб поставила кошку между изображением рыбы из полупрозрачного хризолита и выкрашенной в красное фигурой могучего обнаженного мужчины с искаженным гневом лицом и вздыбленным мужским естеством.
Мэб полюбовалась на коллекцию, потянулась и довольно засмеялась, встряхивая с платья тут же взлетающих и гомонящих птиц. Ее лицо помолодело, волосы, которые при внимательном рассмотрении оказались все же не белокурыми, а седыми, начали стремительно темнеть.
— Хватит печалиться, — звонко произнесла королева, — на этом траур по бедному Вагнеру завершен. В конце концов, его смерть стала отличным решением. Как говорят люди — концы в воду.
Она подняла голову к кружащим над ней воронам.
— Приготовьте мне новые платья, я отправляюсь в Мир Людей. Кажется, я опять готова к новым, чудесным отношениям.
Эпилог 2. Незваные гости в усыпальнице Зимнего Холма
Огромные каменные своды молчаливы и бессердечны. Они давно не слышали детского смеха или женского плача, да и не тронуло бы их ни то, ни другое. Немного выше — там, где Холм зеленеет, он уже реагирует на жизнь, а здесь, в самом низу, стены лишь равнодушно смотрят.
Над закрытым гранитной крышкой гробом, рядом с длинным резным постаментом, украшенным многочисленными напутствиями, стоят двое. Их лица бледны, перечеркнуты страшными шрамами, которые никогда не заживут.
— Пришли сведения от лайса Двурожденной, — говорит более высокий. — Она здорова и при этом полностью фертильна, способна к деторождению в отличии от нынешних сидов. Ее яичники активно работают, вбрасывая гормоны в организм. А самое удивительное — прекрасная работа желез внутренней секреции.