Холод
Шрифт:
Она бы, пожалуй, и стала нести сейчас подобную ахинею, надеясь успокоить эту бедную женщину, кабы положение начисто не испортил Женя, который в этот момент решил, что лучший аргумент в разговоре с сумасшедшими — это сила угроз.
— Говори, сволочь! — взревел он, собрав все силы для того, чтобы рывком вскочить с дивана, от чего искалеченный палец отозвался волной боли, прокатившейся по всему телу, — Кто приедет?!
Увидев, как объект ее панического ужаса, вскакивает на ноги, тем самым подтверждая ее худшие опасения, кассирша в панике подалась назад, от чего ее стул, видавший, в принципе, еще и не такое, все же не вынес своих глубоких душевных переживаний, и с хрустом
Первой результат этого жеста просчитала Геля, но сделать уже ничего не успела. Видя бросающегося к ней Женю, который еще минуту назад казался больным и разбитым, кассирша молнией вспорхнула с рушащегося стула и в два прыжка оказалась у двери. Геля ожидала выкриков в духе «Не подходи, иначе отопру!», но несчастная женщина, видимо, окончательно повредившись рассудком, не долго думая повернула замок и сделала шаг за порог, тут же остановившись…
— Господи Иисусе… — пролепетала она, отступая на шаг назад, и впуская в коморку порыв холодного воздуха, принесший с собой рой снежинок и… концентрированный запах тухлых яиц!
— Закройте дверь! — крикнула Геля, за доли секунды покрывшаяся мурашками с головы до пят. Но даже тогда, когда громадная голова зверя еще не протиснулась в дверной проем, она поняла, почувствовала сердцем, что закрывать дверь уже поздно.
«Не впускай зверя в дверь…» — не совсем к месту пронеслось в ее голове, одновременно с осознанием того, что зверь вот он, совсем рядом.
Тварь шагнула за порог, обдав кассиршу облаком пара, вылетевшим из его оскаленной пасти, и низко заворчала, склонив голову на бок, словно критически оглядывая стоящего перед ней человека. Видимо, не удовлетворившись увиденным, она сделала еще один шаг вперед, но на этот раз не спокойный и размеренный, а столь быстрый, что Геля не успела даже уследить за ее движением. Рывок, и телогрейка Елены Сергеевны из черной стала превращаться в темно-серую, пропитываясь кровью. Тварь же, тем временем, дернула на себя вырванные внутренности и клочья кожи, заглотив их лишь несколько раз поведя своими громадными челюстями.
— Рыба… Совсем как ту рыбу!.. — прошептал Женя, и тут же умолк, пораженным жуткой трапезой, проходившей на его глазах.
Елена Сергеевна сползла на пол по стенке, безуспешно пытаясь ухватиться за шторы и сорвав их вместе с хлипкой гардины. Зверь даже не обратил внимания на громкий звук падения металлической гардины — он повернулся к Геле и также, склонив голову, изучал ее своими выпученными черными глазами.
«Это не правильно…» — думала она, замерев от ужаса, и не смея даже пошевелиться. Любое животное должно пугаться громких звуков! Если не пугаться, то хотя бы удивляться им! А это… Оно даже не повернулось в сторону упавшей гардины, как будто ПРОСЧИТАЛО, что кассирша, падая, просто обязана прихватить ее с собой. Как будто этот зверь имел понятие не только о гравитации, то есть о том, что предметы имеют свойство падать, но и о предметах в этой комнате. Словно знал, какой звон издаст металлическая гардина, знал, с каким шелестом опускаются шторы на дергающуюся в конвульсиях женщину.
Зверь изучал ее, оглядывая сверху вниз. Определял, подходит ли она ему как потенциальная пища? Или, быть может, определял степень опасности, которую она может представлять. Если да, то тут все ясно и без слов. Отчего-то Геле казалось, что будь
Зверь, похоже, наконец сделал какие-то выводы, и шагнул вперед. Пока еще мягко, плавно, но Геля помнила, какой стремительной могла быть эта махина, если хотела. Наверняка второй шаг она проделала бы со скоростью болида «Формулы-1», при чем это все равно был бы шаг, а не бросок, потому что представить, с какой скоростью и проворством эта тварь могла БРОСИТЬСЯ, Геля просто не могла.
И зверь сделал второй шаг… Геля не успела даже понять, что произошло, когда массивные челюсти сомкнулись на ее левой руке, а громадная голова одновременно боднула в живот, отшвыривая ее в угол, словно тряпичную куклу…
Боли не было… Сначала она подняла глаза на зверя, делающего два плавных шага к Жене, не сводящему с него наполненных ужасом глаз, и только затем подняла руку на уровень глаз, так как помнила короткий укол всепоглощающей боли, когда зубы твари сомкнулись на ее кости. Кисти руки не было — она исчезла в пасти зверя, для которого перекусить человеческую кость оказалось также легко, как для самой Гели порвать швейную нить.
Рядом коротко вскрикнул Женя, падая навзничь от удара зверя. Геля даже не обернулась, чтобы посмотреть что произошло — каким-то шестым чувством она знала, что монстр нанес ему тот же удар, что уже затихшей в углу кассирше. Еще один труп… Только почему-то она осталась в живых, правда, лишившись кисти руки.
Геля на секунду закрыла глаза, прогоняя бардово-красный туман из поля зрения, а когда вновь открыла их, тварь уже стояла перед ней, возвышаясь словно Эверест над могильным холмиком.
— Ну? — удивляясь твердости своего голоса спросила она. — Добивать пришел? Что ж ты сразу не попал? Ведь мог, а? Мог, зверюга, но не стал! Чего тебе от меня надо?!
Тварь издала ровное рычание, которое отдаленно напоминало довольное мурлыканье кошки и, не обращая больше внимания ни на Гелю, ни на кого-то еще, плавно и грациозно шагнула к двери, растворившись в снежной пелене.
А затем на улице раздались выстрелы и громкие крики. Человеческие крики!
— Электричка? — сама себя спросила Геля. Быть может, прибыл поезд, и кто-то вышел на перрон, чтобы тут же быть разорванным на куски этой кровожадной зверюгой? Нет. Не смотря ни на что она был услышала стук колес. Да и вообще, откуда у пассажиров могут быть пистолеты, или из чего они там палят? Здесь было что-то другое… И за секунду до того, как провалиться в беспамятство, Геля вспомнила о телефонном звонке кассирши. О тех, кто должен был приехать, чтобы застрелить… Застрелить кого? Человека, укушенного тварью, или саму тварь? Ей больше нравился последний вариант, а на заднем плане сознания свербила мысль о том, что говорила эта полоумная об укушенных…
Глава 3. «Морской дьявол»
Сергей Холодов в этот день рассчитывал на тихое и спокойное времяпрепровождение, кое сопровождало его службу в Бердске вот уже почти год. Год минул с тех пор, как его забросили в этот городок, где поблизости не было даже завалящего моря, не говоря уже о привычном океане… Год с тех пор, как в генштабе рассудили, что здесь, под Новосибирском, он будет нужнее, нежели в Тихоокеанском флоте, и все из-за того, что одна из этих тварей выбралась на берег из моря…