Холодная комната
Шрифт:
– Он изменил тебе, что ли?
– Если бы изменил! Но это даже изменой назвать нельзя! Он просто … развёл. И притом в открытую.
– Так значит, он при деньгах?
– С весны. Он – бухгалтер. Пятнадцать лет отработал в каком-то сраном НИИ. А в марте его приняли по конкурсу на совместное российско-американское предприятие. И – посыпались деньги.
– И, говоришь, в открытую?
– Домой водит.
Юля взглянула на потускневшее, замутнённое гарью солнце. Оно висело низко над крышами и двоилось. Светка, тем временем, ещё раз приложилась к мерзкой бутылке. Юля последовала её примеру. Догрызли яблоки, помолчали.
– А ты одна живёшь?
– Да, одна.
– А был кто-нибудь?
– Да, были.
– Ну, и чего?
– Ничего. Не люблю я это.
– Что ты не любишь?
– Ну, с мужиками спать не люблю.
– А зачем спала?
– Как зачем? Можно не любить, например, лечиться, но надо. Иначе сдохнешь.
– Может быть, мужика нормального не было?
– Были всякие.
Улыбнувшись солнышку, Кременцова тихо прибавила:
– Мне Илюха, кстати, понравился!
– Какой? Наш?
– Ну, да.
Светка изумлённо сузила глазки.
– С ума сошла? Ему девятнадцать лет!
– Я не собираюсь с ним трахаться. Он мне просто понравился.
Светка молча взяла бутылку и уронила её. Бутылка разбилась.
– Мать твою драть! Ах, мать твою драть!
– Не переживай, – утешила свою спутницу Кременцова, – нам уж пора.
Она не рискнула доверить Светке нести гитару. Дала ей сумку, а у неё взяла сумочку с ремешком. На проходной Светка умудрилась запутаться своей длинной юбкой в вертушке.
– Да ты доедешь до дому? – усомнился охранник, распутывая её.
– А ты предлагаешь с тобой остаться? Шустрый какой! За задницу, кстати, необязательно трогать!
Идя к троллейбусной остановке мимо ларьков, в которых чем только не торговали, Светка и Юлька завели спор о том, какой виски лучше – ирландский или шотландский, хотя ни тот, ни другой даже и не видели. Тем не менее, спор едва не дошёл до драки. Их примирил семьдесят четвёртый троллейбус. Он подъезжал к остановке, едва видневшейся вдалеке. С криками «Стой! Стой!» тяжелобольная и медработница со всех ног ринулись к нему. Кое-как успели. Большая, рыжая, с маленькими ушами собака, которая шла за ними от проходной, задумчиво поглядела вслед отъезжающему троллейбусу и нырнула в какую-то подворотню.
Глава десятая
От остановки пришлось ещё тащиться пешком. Это было пыткой, поскольку нежные организмы обеих дам бросили все силы на усвоение водки дурного качества. Наконец, дотащились до девятиэтажного дома с тремя подъездами, на который издалека указала Светка. Она, по счастью, жила на первом. Для того, чтобы вставить ключ в замочную скважину, ей понадобились обе руки, да ещё и рот, поскольку не матерятся, согласно народной мудрости, только те, кто ничего не делает. Дверь была металлическая, обитая дерматином. Войдя со Светкой, Юля увидела голубые обои, серый линолеум, трюмо, вешалку с двумя куртками и бухгалтера. Невысокий, невзрачный, с узкими глазками, он стоял перед зеркалом и завязывал галстук. Светку он встретил пренебрежительным, косым взглядом, а Юлю – пристальным, с наглецой.
– Посиди на кухне, – сказала Светка своей попутчице, направляясь в одну из комнат, – я за полчасика упакуюсь.
– Что это значит, Светлана? – подал писклявый голос бухгалтер, – ты собираешься съехать? Имей в виду – тебе всё равно придётся вносить половину квартирной платы, пока мы эту жилплощадь не разменяем! Мне твоя комната не нужна.
В ответ прозвучали три кратких слова, после чего Светлана закрылась в комнате. Кременцова молча прошла на кухню. Та оказалась весьма просторной, но бедновато обставленной. За столом, под клеткой с унылым розовым какаду, очень симпатично сидела, закинув ножку на ножку и завернув за голень маленькую ступню, голая гражданка лет восемнадцати. Она с чавканьем пожирала прямо из сковородки жареную картошку с тушёным мясом. Юлю она приветствовала улыбкой во всю мордашку и дружелюбным взмахом руки, свободной от вилки.
– Ложки – вон там, – указала пальцем на шкафчик, – а хлеб, по-моему, кончился. Можно я ещё немножко поем? Тут много останется.
– Ешь хоть всё, – ответила Кременцова и примостилась с другой стороны стола. Девчонка разглядывала её с большим интересом.
– Меня зовут Эльсинора. А тебя?
– Юля.
– Откуда ты?
– Из прокуратуры.
Конец ознакомительного фрагмента.