Холодная кровь
Шрифт:
— Не сердись, — прошептал он, склоняясь к виску, его волосы огладили щеку, теплое дыхание прокатилось по коже, будоража, и запах его такой терпкий, древесно-горький взволновал. — Мне не нравится, как он на тебя смотрит, — сказал он еще глуше.
Голос его осел на самое дно, выбивая твердь из-под ног Агны. Она вдохнула тяжело, сглотнув, уже и не сердясь, забыв обо всем, когда он вот так ее обнимал, зацепилась пальцами за его твердые, как камень, руки, что перехватили ей грудь, замерла. Хотелось вырваться, бежать прочь и прижаться плотнее одновременно, но не то, ни другое она не успела сделать — Агна ощутила его
— Что ты со мной делаешь?.. — прошептал Анарад в ее губы горячо, смотря из-под полуопущенных ресниц.
Внутри Агны стало тягуче и томно, она плавилась, как масло, его руках, под его жарким взглядом, увязая, видя, как в сумрачных глазах его что-то оживало и закручивалось. И так захотелось коснуться его, тронуть самыми кончиками пальцев губы, провести по гладким ровным бровям, очертить скулу, заправить русые пряди за ухо, прильнуть губами к его шее, опуститься до ключиц. Воздух, казалось, загустел плотнее, они стояли в чаще необъятного леса, обнявшись, как сплетенные вместе деревья, смотря друг другу в глаза. Агна не решилась сделать того, чего так жаждалось, что-то внутри не позволяло ей, как бы бурно она не порывалась. И ей не хотелось, чтобы он ее выпускал… Но что-то вдруг изменилось, чего Агна совсем не ждала.
Брови Анарада сошлись хмуро, он опустил взгляд, рассеянно скользнув по лицу Агны, чуть повернул голову, будто на звук прислушиваясь, а потом руки его ослабли.
— Что? — выдохнула Агна, нечего не понимая, вслушиваясь так же, но кроме скрипа деревьев, ничего не расслышала.
Анарад разомкнул руки на ее стане, отступил, казалось, не расслышав ее вопроса, качнул головой, будто стряхивая что-то с себя. Черты его лица резко заострились, и взгляд затвердел, потемнев так, что по плечам Агны скользнул холод.
— Что случилось? — подступила она к нему, сердце запрыгало в груди гулко, когда тень отрешенности легла на лицо княжича.
Она, уж не сдерживаясь, подступила к нему, ударившись о его грудь, цепляясь за ворот, положила ладонь ему на лицо, поворачивая его к себе.
— Анарад, — ахнула она, когда дурное предчувствие скрутило мгновенно, подступив к голу комом: только что он держал ее крепко, лаская горячо, а теперь стал вдруг таким отчужденным, будто и не видел перед собой Агну вовсе.
— Анарад! — тряхнула его, но когда его взгляд все же упал на нее тяжело, словно булыжник, Агна отшатнулась, да сильные руки не позволили, Анарад прижал Агну к себе, стискивая железной хваткой, не позволяя вырваться и вздохнуть.
Агна глухо вскрикнула, испугавшись его порыва. Не он вовсе смотрел на нее, а кто- то чужой.
— Анарад, — прошептала сдавленно Агна.
— Зачем ты привела его? — вонзил холодный, как лед, взгляд в девушку, раздробив изнутри.
Агна поморщилась от боли — с силой сжал он ее тверже.
— Кого? — всхлипнула она, пытаясь вырваться, понимая, что задыхается.
Анарад сглотнул, снова тряхнув головой, и грубо оттолкнул княжну. Агна отлетела на несколько шагов, оступившись, едва не упала, хватаясь за прутья орешника. Анарад вздрогнул, будто в спину ударила стрела, лицо его исказила невыносимая боль. Он зажмурился, пронизывая пальцами волосы, зажимая ладонями виски. Агна замерла на месте, наблюдая за ним в ошеломлении. Казалось, что он сейчас сорвется с места и побежит, но ничего не происходило. Еще мгновение — и Анарад открыл глаза, рассеянно смотря в землю, дыша тяжело. Он вздрогнул и будто ни в чем не бывало огляделся по сторонам, выискивая взглядом кого-то, и когда взор его напоролся на княжну, он выдохнул.
— Что случилось? — спросил он, расправляя плечи.
Агна качнулась и медленно подошла к нему.
Агна остановилась, рассматривая его взъерошенные волосы, чуть одичалый взгляд и легкую бледноту.
— Ты мне ответишь что-нибудь?
— А ты разве ничего не помнишь?
Анарад сжал челюсти — вернулся к нему прежний вид. И что это было, только Богам известно. Так или иначе, нужно поторапливаться. Это место и в самом деле сильное, здесь первородный исток хранили разные духи. Только вот какая им стала забота до княжича? Агна вспомнила вдруг слова Воймирко. Он ведь предупреждал о том, что лучше избежать поисков всяких ответов. Только теперь уже поздно. Они почти на месте.
— Нам нужно поспешить, — сказала Агна, обходя Анарада стороной, но княжич ее перехватил, поймав за руку, сжал легонько кисть, похолодевшими пальцами.
— Ты мне не ответила.
— Я сама не знаю. Все ответы там, я это чувствую.
Анарад долго смотрел на нее. С одной стороны, он не сильно надеялся, что здесь можно что-то разузнать, но с другой — огонь в его глазах говорил, что княжич жаждет правды, какой бы она ни была. Он выпустил Агну, позволив свободно идти. А идти еще долго, ночевать здесь совсем не хотелось.
С каждым шагом лес густел: все плотнее смыкался полог над головой, не пропускал к земле дневной свет, и роса такая обильная, что подол платья тяжелым стал, путался под ногами, Агна его придерживала — идти становилось сложнее. Все выше и толще казались деревья. Анарад был весь напряжен, сжимая черенок ножа на поясе, ступал бесшумно, упруго, вглядываясь в туманный полумрак леса. Они почти не разговаривали, только тогда, когда решали какой стороной идти. Анарад стал еще задумчивей и, слава Богам, с ним больше ничего не случалось необычного, но все же Агна не могла до конца расслабиться.
Сделали небольшой привал под старым корявым дубом. Агна решила уединиться, да заодно преподнести дар лесному хозяину, хоть княжич и не желал ее отпускать, но пришлось — разве ее остановишь. Она, как бы он ни ерепенился, знала больше, и с духами лесными имела крепкую связь, да с природой дикой. А духов предупредить нужно было, что идут с добрыми помыслами и зла учинять никому не желают.
Агна присела на сухую траву, сняла заплечную суму, выуживая сверток с дарами: пирог грибной и молоко в крынке небольшой, что собрала в дорогу ей Гойна — жена старосты. Вознеся слова нужные, она разломила пирог и оставила на месте приметном — холме сухом, куда больше всего дневного света попадало. И надо же