Холодная нефть с горячим запахом крови
Шрифт:
Они ехали молча. Вступать в беседу с водителем Хендрикс счёл неразумным, да и что нового он мог услышать от тупого полуфаба? Городские сплетни или заунывные жалобы на суровое житьё-бытьё? К счастью, поездка не заняла много времени – автомашина бежала довольно резво, а пробок на дорогах не было уже лет пятнадцать.
– Здесь, – распорядился милитар, когда вокруг замелькали строения девятнадцатого века, обрамлённые величественными небоскрёбами века двадцатого.
Такси, скрипнув изношенными тормозами, остановилось у дверей небольшого бара.
– Сколько с меня?
Браун-скин невозмутимо коснулся панели кэш-сканера, и
Глаза водителя округлились.
– Простите, господин… – пробормотал он севшим голосом. – Я допустил ошибку – забыл сбросить итоговую сумму предыдущего платежа. С вас не девятнадцать эббов, а всего лишь одиннадцать. Ещё раз извините меня, сэр.
Он смотрел на Хендрикса умоляющими глазами, и милитар безошибочно прочёл в его глазах страх перед карой за содеянное – за такие штуки грозило как минимум увольнение со всеми вытекающими последствиями. А поскольку "жертвой грабежа" стал не кто-нибудь, а спецмилитар, то несчастный араб допускал, что ему светит штрафной батальон где-нибудь в Азии, а то и растворительная камера.
– В следующий раз не допускай таких ошибок! – назидательно произнёс Хендрикс. Он великодушно (зрелище чужого страха доставляет удовольствие) перечислил двенадцать единиц, вышел из машины и толкнул дверцу питейного заведения.
Внутри небольшого и довольно-таки грязного (похоже, сюда заходили одни только полуфабы) помещения играла негромкая музыка, на стенном стереоэкране мелькали кадры какого-то старого (судя по модам) видеоклипа. Было ещё рано – крошечный зал пустовал, и только за столиком в углу мрачно тянули своё пойло два угрюмых типа, в которых Хендрикс безошибочно распознал аутсайдеров. "Странно, – подумал милитар, – их место на урановых рудниках, а они всё ещё тут, в самом центре города. Впрочем, не моё дело".
Темноволосая молоденькая официантка принесла ему заказанный коктейль. "На семь минут мне его хватит, – подумал глоб, провожая девушку глазами, – а там можно и звонить". Хендриксу не было нужды следить за временем по часам, встроенным в коммуникатор, – его внутренние часы ещё ни разу его не подводили.
Однако спокойно допить свой коктейль ему не дали. Один из аутсайдеров встал и, заметно пошатываясь, подошёл к его столику.
– Парень, – проговорил он, опершись на стол и с трудом ворочая языком, – ты, видно, не местный, и не знаешь, что за вход сюда надо платить. Так что давай, гони пятёрку, если не хочешь, чтобы мы попортили тебе свою седую шевелюру.
Хендрикс поднял глаза, задумчиво посмотрел на аутсайдера, а потом резко дернул его за руку, выпрямил волосатую лапу (чтобы было удобнее) и молниеносно ударил пьянчугу ребром ладони по основанию кисти. Раздался характерный хруст. Аутсайдер взвыл.
– Забери своего приятеля, – сказал Хендрикс его товарищу, который тоже поднялся было с явным намерением поучаствовать, однако случившееся на его глазах круто изменило его планы. – И выметайтесь отсюда, пока я не пристрелил вас обоих.
Аутсайдер оказался понятливым. Хендриксу даже не пришлось идентифицировать свой статус – его противникам и так было ясно, что вести себя подобным образом простой гражданин не станет.
Перехватив этот взгляд, милитар всерьёз подумал о том, чтобы положить их обоих на месте, но подавил в себе это желание. "Ты в своей стране, – сказал он сам себе, – а не среди дикарей России или Южной Америки. Прибудет полиция, и мне придётся с ней объясняться. В принципе ничего страшного, но босс не похвалит меня за ненужную рекламу Управления. Жаль, конечно, но…".
От мысленных сожалений его оторвал голос официантки.
– Желаете что-нибудь ещё, господин? – чарующе промурлыкала она, наклоняясь над столиком так, что Хендрикс смог во всей красе лицезреть её грудь, едва прикрытую тонкой полоской ткани. Зрелище было эффектным, и милитар пару секунд размышлял, не задрать ли ей наскоро юбку прямо в подсобке. "Эта то ли метиска, то ли мулатка – девочка аппетитная, – подумал он. – И она наверняка будет вкуснее, чем запуганные рабыни ярла Эйрика. Но – не сейчас".
– Спасибо. К сожалению, я спешу. Сдачи не надо.
С этими словами Хендрикс, игнорируя кэш-сканер, бросил на стол десятку и нарочито медленно убрал в карман кошелёк, давая девушке время сделать соответствующие выводы. И он не ошибся.
– Вы так щедры, – прошептала красотка, проворно цапнув со стола голубую бумажку и глядя ему в глаза. – Мой приватный номер, – сказала она, протягивая глобу прямоугольную карточку. – Позвоните мне – я буду ждать…
– Непременно, – ответил милитар, улыбнувшись уголками губ. – Hasta la vista, querida mia![2]
Чувствуя спиной томный взгляд официантки, Хендрикс вышел из бара. На улице он привычно огляделся по сторонам и поднёс к губам коммуникатор – дело прежде всего
– С прибытием, мой мальчик! – Эрни Баффин лучезарно улыбнулся.
Со стороны могло показаться, что обрюзгший человек, вальяжно разместивший своё тучное тело в удобном эргономическом кресле, – это добрый дядюшка или папочка, который безмерно рад видеть своего племянника или сыночка, наконец-то вернувшегося из долгих и многотрудных странствий. Круглая физиономия Эрни буквально излучала радушие, и вся эта мизансцена могла ввести в заблуждение кого угодно. Однако человек, привыкший к имени Хендрикс и давно забывший своё настоящее имя, хорошо знал цену отрепетированному шоу под названием "Отец-командир встречает усталого солдата". Проявления истинных эмоций считались в Управлении признаком слабости и даже профнепригодности, а что касается Баффина, то этот милейший на вид толстяк был насквозь прожжённым лицемером. Когда-то Эрни занимался Интернет-разведкой и ничем особо не выделялся – занять высокий пост начальника "внешней информационной службы" ему помогли не только связи на самом верху, но и полнейшая беспринципность, разбавленная абсолютным цинизмом. Впрочем, в Управлении, включавшем в себя внешнюю разведку и антикризисную полицию, давно уже превратившуюся во всесильную Службу Безопасности при Совете Сорока, люди другого склада просто не имели шансов вскарабкаться вверх по карьерной лестнице. "Ложь как образ жизни" – этот девиз как нельзя лучше подходил и к Управлению, и ко всей структуре United Mankind, а кто в силу своей умственной ограниченности этого не понимал – что ж, это его проблемы.