Холодное блюдо
Шрифт:
– Чем могу помочь?
– Дядя Люциан сказал, что сейчас не самое подходящее время обсуждать это, но вы должны знать о моих намерениях. Я подал заявление на работу в дорожный патруль.
Я не мог не рассмеяться – даже Терк от меня сбегал.
– Правда?
– Да, сэр, – он сморщил лицо, чтобы остановить зуд, который наверняка пройдет не скоро. – Дядя Люциан сказал, что так будет лучше.
Я кивнул и скрестил руки.
– Он умный, этот твой одноногий бандит.
– Да, сэр, – Терк
– Он прав, так бы я и сделал. – Скоро я останусь в этом отделе один. – А еще что он сказал?
Мне показалось, что из-под обвисших усов уголки рта приподнялись в улыбке, но из-за бинтов трудно было судить.
– Сказал, что на работе можно снимать стресс мастурбацией и что весной у I-80 прекрасные полевые цветы.
Я протянул ему облезлую руку. Терк посмотрел на нее, а затем на меня. Мы были той еще парочкой красавцев: он со своим носом, а я с рукой и ухом.
– Я напишу тебе хорошее рекомендательное письмо.
– Спасибо, – он осторожно взял мою руку.
Я знал там одного полковника, и он давно мне задолжал.
– И я сделаю пару звонков.
Тогда Терк сжал мою руку сильнее и отпустил.
– Вы правда хотите от меня избавиться.
– Скажем так: мне кажется, там тебе будет лучше. – Это было правдой. Более жесткие ограничения транспортной полиции наряду с четко регламентированным стилем управления могли пойти Терку на пользу. Ну, или полковник больше не будет мне должен до конца цивилизованной жизни.
Я выглянул из-за Терка и увидел, что в дверях стояла Вик. Она взглянула на него, когда он повернулся, что проверить, на что я смотрю.
– Господи, ну и дерьмовый видок.
Терк повернулся ко мне, прежде чем уйти.
– Удачи.
Я и не знал, что у него есть чувство юмора. Можно было бы спросить его о Шарпсе, но это казалось неуместным. Терк – не убийца и никогда им не будет.
Вик устроилась на стуле напротив меня, как обычно положив ноги на мой стол, и разложила пачку бумаг на коленях. Я снова сел.
– Не тереби ухо.
– Прости, – я снова опустил руку на колени. – Генри и Люциан спорят, отрежут ли мне его. Что там с баллистикой?
– Обе гильзы сходятся, – зашуршала она бумагами, – что не особо удивляет, в обеих те же химические составляющие, обе того же состава – 30 к 1… Стрелок тот же.
– Как там твои друзья в Вашингтоне?
Вик ненадолго уставилась на меня.
– В Куантико.
– Неважно. – Я достал ручку, снял колпачок и подчеркнул имя Джима Келлера. – Я всегда гадал, почему они не заманивали тебя назад.
– Есть одно место в Национальном
Я закивал.
– А надо будет каждый раз это повторять, когда снимаешь трубку?
– Еще есть вакансия в лаборатории анализов отпечатков пальцев ФБР и, конечно же, в Филадельфии.
Я медленно выдохнул.
– Ну, я всегда понимал, что мы не сможем удерживать тебя вечно.
Вик подняла глаза из-за бумаг, а затем вновь опустила, и мы надолго замолчали.
– Мы проверили винтовку Роджера Рассела…
– Я даже не знал, что она у тебя.
Она снова подняла голову, а потом саркастично склонила ее набок.
– Кто-то же должен тут работать, пока ты по лесу шастаешь.
– И?..
– Не сходится. И нам перезвонили из музея оружия. Арти Короткая Песня правда отдал им Шарпса 45–70 больше года назад.
– А еще Арти сидел в тюрьме округа Йеллоустон с субботы.
Вик театрально вытащила карандаш из-за уха и вычеркнула его имя из списка.
– Джим Келлер?
– Ничего. – Я прицепил колпачок к ручке и кинул ее к промокашке. – И это приводит нас к шайеннской винтовке мертвых.
Вик посмотрела на свои записи.
– Не сходится, но из нее стреляли много раз. Целую коробку.
– Двадцать раз? – Она кивнула. – Когда?
– Больше недели назад.
– Прямо перед убийствами?
– Ты когда-нибудь смотрел в дуло таких оружий?
Я вспомнил, как стоял у Омара.
– Да, один раз.
– Они ужасно пачкаются. Если стрелять из такой штуки двадцать раз и не чистить, то все взорвется у тебя перед лицом. – Она положила руки на колени. – Я выглянула в дуло, и оттуда даже неба не видно.
У меня зачесалось ухо, но, пожалуй, это хороший знак.
– Тогда зачем это делать?
– Ради практики? – Мы посмотрели друг на друга.
– Тогда твой друг Генри отпадает. Ему не нужна практика.
Я откинулся в кресле.
– Когда мы были на горе, он взял дробовик и отдал мне винтовку. Сказал, что я стреляю лучше него. – Затем я встал. – Пойду достану эту штуковину из машины и принесу сюда. Если ее украдут, я буду проклят еще сильнее.
– Она до сих пор у тебя в машине?
Я посмотрел через стол на ее макушку, пока Вик продолжала изучать записи.
– Я про нее забыл. – Она покачала головой, и я протянул руку и положил ей на плечо. – Кстати, спасибо за патроны.
– Что за хрень ты несешь?
– Та старая коробка с патронами, которая выглядит так, будто ей сто лет? – Вик не двигалась, но потертое золото медленно поднималось ко мне. – Пожалуйста, скажи, что ты оставляла на сиденье моей машины потертую коробку с патронами 45–70.
Я подождал.
– Ну, напротив винтовки.