Холодное Сердце Железных Королевств
Шрифт:
Но ледяная ведьма уже была на ногах, словно это не её сразила заряженная магической энергией пуля. На глазах у изумлённого наместника её повреждённые доспехи, струясь голубоватым сиянием, восстанавливались, создавая новые ледяные пластины взамен разбитых. Ещё один солдат решил воспользоваться заминкой и выстрелить остановившейся колдунье в голову, но та словно прочла его мысли. Резко пригнувшись, пропуская заряд картечи над собой, она развернулась, вогнав в грудь незадачливого бойца ледяную стрелу.
– Не стрелять!
– крикнул Ханс, в отчаянной попытке остановить бой. Он отчётливо понимал, что живым отсюда не выйдет никто. Каратель был
Слова путались в голове, и подходящая речь всё никак не складывалась, а бывшая герцогиня уже искала новую цель. Понимая, что времени у него нет, молодой кастелян ляпнул первое, что пришло ему в голову, взывая к разуму колдуньи: - Герцогиня, не будьте чудовищем, которого все боятся!
Ответный удар был действительно страшен. Хадорец наверняка целился ей в голову, но вспышка сбила прицел, а её попытка уйти с линии огня дополнительно усложнила задачу. Но он всё же попал. Эльза не знала, какие именно заклятья были вложены в этот выстрел, и какая магическая формула была заключена в рунной пластине меканического пистолета, но эффект был сногсшибательным в прямом смысле слова. Пуля по касательной чиркнула по нагрудной пластине её доспехов и впилась в наплечник, где взорвалась с такой силой, что тот разлетелся вдребезги. Если бы не чешуйчатая ледяная кольчуга, что играла роль поддоспешника, смягчая все полученные удары и давая дополнительную защиту, Эльзе бы просто оторвало руку. Но вместо этого осколки раздробленных чешуй впились в её плоть десятками крохотных лезвий. Отброшенная силой удара, бывшая герцогиня Аренделла крутанулась в воздухе, подобно тряпичной кукле, и повалилась на пол.
Лёжа среди трупов убитых ею людей, она была сама готова умереть, потому что груз содеянных злодеяний становился всё тяжелее с каждой минутой. Левое плечо обжигала боль от множества ран и осколков, что только глубже впивались в плоть с каждым движением, но проклятый амулет и не думал сдаваться. Эльзе было противно ощущать касания собственных ледяных когтей, но теперь она чувствовала кое-что новое. В той её части, которую кулон Ниссора использовал для управления её телом, зародился страх. Панический страх перед тем, кто чуть не убил её. Страх, переходящий в жгучую ненависть и стремление найти, добить и разорвать на части этого хадорца как можно скорее, пока тот не пришёл в себя. Чтобы никто больше не смог причинить ей боль. И это не смотря на то, что её удар должен был быть смертельным, даже с учётом защитного поля варкастера. Поспешно наложив заклятья исцеления на рану, возвращая подвижность левой руке, и восстанавливающие чары на броню, артефакт снова заставил её подняться на ноги.
Самые опасные противники были нейтрализованы хотя бы на время. Но бой продолжался. Очередной солдат решил воспользоваться её замешательством. Улучив момент, он выскочил из укрытия и выстрелил из мушкетона ей в спину. Прицел был взят верно, и если бы не предупреждение амулета, ей бы оторвало голову. Пригнувшись, пропустив пронёсшийся над ней с визгом заряд картечи, она крутанулась на носках, резко разворачиваясь и сметая противника ледяной стрелой. Крики, стоны, мольбы и команды - всё смешалось в неразборчивый гул. Снежная Королева уже была в бешенстве, и ничто не могло избежать её гнева.
– Герцогиня, не будьте чудовищем, которого все боятся!
– услышала она знакомый голос, что пробился через завесу шума, заполнявшего всё вокруг.
Даже шелест потока ледяных лезвий затих, когда Эльза замерла, не веря своим ушам. Неужели она ещё не стала чудовищем? Неужели ещё хотя бы один человек верил, что она не воплощение зла, не кровожадный монстр, которого нужно уничтожить? Но ведь это было невозможно после всех этих смертей. Она же только что убила ещё двоих солдат укусом холода. Слишком много пролитой крови отделяло её теперь от прошлого, которое было невозможно вернуть. Или всё же возможно?
Тёмная часть её души, ослеплённая ненавистью и жаждой крови, билась в бессильной злобе, требуя продолжать бой. Продолжать до тех пор, пока не умрут все до одного, кто посмел поднять на неё руку. А кулон Ниссора умолял её не останавливаться посреди зала, чтобы не быть лёгкой мишенью, или хотя бы применить защитные заклятья. Но все их попытки были тщетны, потому что её воля, воплотившаяся в желание выслушать и быть услышанной, была сильнее их обоих.
Эльза резко обернулась на голос, и на этот раз её тело подчинилось ей. Ей, а не проклятому амулету и той уродливой сущности, что он создал из её тёмных страстей и пороков. Их голоса звучали всё тише и тише, пока она смотрела на Ханса, который всё так же стоял у входа в зал. Его ладони были пусты, а руки подняты в примирительном жесте, и во взгляде молодого кастеляна читался не столько страх, сколько надежда и вера. Вера в то, что Снежная Королева всё же сжалится над ними.
Понимая, что она снова контролирует свои действия, бывшая герцогиня взглянула на последствия своей одержимости, что окружали её: изуродованный зал и растерзанные трупы, покрытые коркой льда и инея. Немногие выжившие солдаты прятались за колоннами или статуями, в которые были превращены их товарищи, осторожно выглядывая из своих укрытий, не рискуя больше высовываться и атаковать её. Немногочисленные испуганные взгляды, а так же следы разрушительных заклинаний и замёрзшая кровь на полу, стенах, ледяных кольях и застывших телах - вот что она видела. Она помнила в мельчайших подробностях эту бойню, и её сердце сжималось от страха от одной только мысли о том, что она может вновь превратиться в неуправляемого монстра в любой момент.
Не в силах больше смотреть на смерть и разрушения, Эльза опустила голову, наткнувшись взглядом на свои руки. Подняв их перед собой, она смотрела на эти ужасные ледяные когти, что стали алыми от замёрзшей на них крови. На эти колдовские клинки, что отнимали жизни с такой пугающей лёгкостью. Сквозь наворачивающиеся на глаза слёзы она видела, как начал трескаться зачарованный лёд, и как эти длинные лезвия рассыпались на множество мелких осколков, но даже это не могло смыть кровь с её ладоней.
Ханс не верил, что всё кончилось. Да что там, он не верил, что до сих пор жив. Его душа ушла в пятки, когда он почувствовал на себе взгляд светящихся голубоватым сиянием глаз. Он старался изо всех сил не показывать страха, используя всё своё актёрское мастерство. Наместник боялся, что за его слова ведьма всадит ему в живот ледяную стрелу. Ему даже показалось, что его сердце перестало биться, покуда его буравил этот пронзительный взгляд. И какого же было его облегчение, когда это магическое сияние погасло.