Холодный огонь
Шрифт:
— Из иных миров, — подумала вслух Холли, вспомнив колокольчики и идущий из воды свет.
— Они существуют, я уверен, — заговорил Джим с тихой восторженностью. — Вселенная слишком велика для нас одних. Они обязательно появятся. И кто-то первый их увидит. И почему этот кто-то не ты или я?
— Но эта штука попала в пруд, когда тебе еще не было десяти.
— Наверное.
— Что они там делали все это время?
— Не знаю. Может быть, после приземления прошли сотни, а то и тысячи лет.
— Да, но что они забыли на дне пруда?
— Возможно, это их наблюдательная
Холли подумала, что сейчас они похожи на детей, которые смотрят на усыпанное звездами небо и мечтают о путешествиях к далеким галактикам. Идея Джима выглядела смешной и абсурдной. С трудом верилось, что у кошмарных событий последних дней такое изящное и красочное объяснение. Хотя в ней, как и в каждом человеке, сохранился ребенок, и этот ребенок отчаянно желал, чтобы красивая мечта обернулась реальностью. Еще двадцать минут прошли без каких-либо изменений. Мало-помалу восторг и нервное напряжение спали и к Холли вернулась обычная способность трезво мыслить. Она вспомнила, что произошло до того, как, подбежав к пруду, увидела волшебное свечение: ее неотступно преследовало паническое, неестественное ощущение чужой слежки. Холли уже было собралась рассказать об этом Джиму, но вспомнила еще об одном странном обстоятельстве.
— Дом полностью обставлен, — сказала она. — Когда дед умер, ты ничего не тронул и все оставил как было?
— Я сохранил мебель, чтобы сдавать дом, пока не найдется покупатель.
Его ответ полностью совпадал с ее собственным объяснением этой загадочной ситуации. Однако Холли сказала:
— Но там остались личные вещи.
Джим продолжал рассматривать стены, ожидая, что на одной из них появится долгожданное знамение. Наконец он ответил, не глядя в ее сторону:
— Если бы удалось сдать дом, я сразу бы все забрал.
— Но прошло уже почти пять лет!
Он пожал плечами.
— В доме поддерживали порядок, хотя последняя уборка была довольно давно. На случай, если кто захочет здесь поселиться.
— Жутковатое местечко.
Он оторвал, взгляд от стены и посмотрел на нее.
— Почему?
— Уж больно напоминает мавзолей.
В синих глазах Джима ничего нельзя было прочесть, но Холли почувствовала его раздражение: он уже мысленно беседует с пришельцами, а тут она со своей болтовней об уборке дома и продаже недвижимости.
— Жутковатое, — вздохнул Джим.
— Тогда почему?..
Он не спеша убавил яркость лампы. Плотный белый свет сменился бледным лунным сиянием, тени придвинулись — Сказать по правде, когда умер дед, я просто не смог прикоснуться к его вещам. С меня; хватило и того, что всего восемь месяцев назад мы разбирали вещи бабушки. После ее смерти он совсем недолго пожил… Когда их не стало, я остался совершенно один.
Синие глаза Джима потемнели от мучительных воспоминаний. Холли захлестнула волна сочувствия и жалости. Она подвинулась к Джиму и взяла его за руку.
— Я все откладывал и откладывал этот момент. А чем больше проходит времени, тем труднее себя заставить. — Он снова вздохнул. — Если бы нашелся покупатель, мне все равно пришлось бы разбирать
Закрыть дом после смерти деда, четыре года и четыре месяца ни к чему не прикасаться, только изредка наводить порядок в комнатах — в глазах Холли поведение Джима выглядело странным. Но в то же время странное отсутствие логики тронуло ее до глубины души. Она с самого начала разглядела в стальном супермене тонкую, ранимую душу и полюбила ее так же бесповоротно, как и все остальное в Джиме.
— Я тебе помогу, — пообещала она. — Покончим с этой чертовщиной и займемся домом. Вдвоем это будет совсем не трудно.
Он улыбнулся и тихонько сжал ее ладонь.
Тут Холли кое-что вспомнила.
— Джим, помнишь, я тебе говорила о женщине, которую видела во сне прошлой ночью? Она еще шла по лестнице.— Да.
— Ты сказал, что не знаешь, кто она.
— И что из этого?
— В доме есть ее фотография.
— Фотография?
— В гостиной. На снимке двое — муж и жена. Им около пятидесяти. Это Лена и Генри Айренхарты?
— Да. Они…
— Лена — та женщина, которую я видела во сне.
— Странно… — Джим нахмурился.
— Да. Но еще более странно, что ты ее не узнал.
— Наверное, твое описание оказалось не слишком удачным.
— Но я же сказала: у нее была родинка на щеке…
Его глаза сузились, обнимавшая ее рука напряглась.
— Скорее, блокноты!
— Что? — непонимающе переспросила Холли.
— Сейчас что-то произойдет. Скорее достань блокноты! Помнишь, мы их купили в городе?
Он убрал руку с ее плеча, и она вытащила из лежащего рядом полиэтиленового пакета два блокнота с желтыми линованными страницами. Джим взял их и неуверенно взглянул на темные стены, точно ждал дальнейшей команды.
Звон колокольчиков.
Джим замер, захваченный их чистой серебряной музыкой. Еще немного — и у него в руках тайна того, что с ним недавно случилось. И не только это. Нечто большее. Колокольный звон возвещает рождение трансцендентальной истины, свет которой укажет цель его жизни, приподнимет завесу над прошлым и будущим, объяснит смысл вселенского существования. Несмотря на грандиозность подобной идеи, Джим верил: на мельнице ему откроются секреты мироздания, наступит волшебное озарение, в которое он так долго и безуспешно искал в различных религиях.
Как только комната наполнилась звоном колокольчиков, Холли сделала попытку вскочить и бежать к окну.
Но Джим разгадал ее замысел и заставил оставаться в комнате:
— Не уходи. Это случится здесь.
Она с сомнением вернулась на место. Все стихло. Подчиняясь невидимой силе, Джим отодвинул термос-холодильник и положил между собой и Холли желтоватый блокнот. Он не знал, что делать со вторым блокнотом и фломастером. Подержал в руке и, так и не придя ни к какому решению, отложил в сторону — Колокольная мелодия зазвучала в третий раз. И, как только раздались знакомые звуки, известняковые стены вспыхнули ослепительным пламенем. Из камня хлынул красный огонь, и комнату залило ярким пульсирующим светом.