Холодок

РавиШанкаР

– Бегите… Спасайтесь… Они вас в клетку посадят и на рынке рабов продадут…

– Заебутся пыль глотать! – зло сказал Антошка, и глаза его нехорошо сузились. Похоже, моего на редкость дружелюбного и не агрессивного по натуре друга слегка достали местные реалии. Ой, что будет…

А Мит-каль повернул к нам зубастую морду и прорычал:

– Я не могу идти дальше этой рощи, дети Моря, но, может быть, вы сможете заманить сюда этих гнусных разбойников и людокрадов, своими гнусными деяниями оскверняющих этот и без того несовершенный мир? Я бы им объяснил, что ведут они образ жизни воистину неправедный и заслужили наказание.

Что-то мне подсказывало, что одними объяснениями Мит-каль не обойдётся, но жалеть этих выродков я не собирался. Судя по их речам, подобное времяпровождение было для них делом насквозь знакомым и привычным, так что… хватит. Отвеселились.

Между тем нам даже напрягаться особо не пришлось. Вся шайка, видя, как мы пытаемся помочь беглецу, удвоила свои усилия, нахлёстывая несчастных лошадок, которым и без того было тяжело передвигаться по дюнам, и на полной скорости влетела в рощицу, торопясь за ценным призом. И тут-то Мит-каль, до сей поры своё присутствие особо не обнаруживавший, показал себя во всей красе – выпустил когти, оскалил зубы… в два ряда, а я и не заметил… и выпустил над головой большой чёрно-красный кожистый капюшон – точь-в-точь как рассерженная кобра, отчего стал казаться раза в три огромнее, чем на самом деле.

Лошади разбойников, не ожидавшие такой подлянки, дружно повставали на дыбы, посбрасывав большую часть своих всадников на землю. В сёдлах сумели удержаться немногие, да и те были заняты тем, чтобы заставить слушаться своих взбесившихся от ужаса скотинок. Веселья добавил я, издав несколько воплей в ультразвуковом диапазоне, который, как известно, лошади и собаки терпеть не могут и сразу начинают беситься. Лошади бешено ржали, не повинуясь седокам, те же, что освободились от всадников, задрав хвосты, понеслись подальше от этого ужасного места.

Полуоглушённые люди поднимались с земли и пытались перейти в нападение – кто-то натягивал лук, кто-то обнажал кривую саблю, кто-то пытался метнуть дротик, но… Мит-каль перешёл в стремительное движение, став похожим на зелёно-чёрно-красный вихрь, мы даже вмешаться не успели, а все, кто пытался напасть, уже лежали на траве, либо неподвижно, либо содрогаясь в жутких предсмертных судорогах, а их одежду и траву вокруг пятнали яркие мазки крови… Крови, которой было до ужаса много.

Всадникам, которые явно были в ужасе и наконец-то начали мыслить адекватно, стало понятно, что ни повеселиться, ни покуражиться не удастся, что нужно как можно быстрее удирать, спасая себя, что они и сделали. Буквально за считанные секунды, они, не обращая внимания на мёртвых и умирающих товарищей, развернули коней и понеслись во весь опор к лесу, то и дело оглядываясь с немыслимым ужасом в глазах, боясь преследования.

Преследовать их было некому – Мит-каль этого просто не мог, а нас настолько впечатлила кровавая расправа, что гнаться и добивать не было никакого желания.

Топот копыт стих вдали, а парень в ошейнике неожиданно вскочил, бухнулся перед нами на колени и стал просить:

– Прошу вас, великодушные существа, посмотрите, что там с моим Господином, его дочерью и телохранителем. Мы попали в лапы разбойников, но я сбежал и стал звать на помощь… И я их не слышу. Совсем.

А парень-то, что, владеет мысленной речью? Интересное умение для простого раба…

Мит-каль же, деловито счищающий кровь со своих когтей пучком сорванной травы, заявил:

– Дети Моря не пойдут никуда. Там опасно. Без меня опасно. А я не могу идти дальше этой рощи. Заклятие не пускает меня…

– Тогда я пойду сам! – попытался встать парень и тут же рухнул, скривившись от боли. Рана, вроде бы успокоившаяся, снова начала кровить. Что же делать-то? Надо идти, тем более, что там, по словам парнишки, осталась беззащитная девушка. И тут Антошка толкнул меня в бок:

– Приглядись! Видишь? – и показал рукой в сторону Мит-каля.

Я вгляделся, увидел силуэт бывшего мага словно опутанным какими-то толстыми полупрозрачными верёвками и догадался, что это то самое заклятие, которое много лет назад наложил Аш-Асин. Более того, я отчётливо понял, что могу эти самые верёвочки порвать с помощью магии Воды – видать, с ней у Аш-Асина были серьёзные нелады – недаром он первыми озаботился уничтожить мужчин Чоуроджи, зная, что женская магия не так сильна и не опасна ему. Я мысленно спросил Антошку:

– «Ты чувствуешь, что нужно делать?»

Друг кивнул и я подытожил:

– «Тогда попробуем!»

Затем я громко крикнул:

– Не шевелитесь, Мит-каль, мы попробуем снять заклятие!

Тот понятливо замер, и мы с Антошкой призвали силу Воды, которая, отозвавшись, материализовалась в наших руках острейшими, словно бы ледяными клинками. Теперь главное – не навредить Мит-калю.

Мы с Антошкой зашли с двух сторон и стали с осторожностью перерезать те самые полупрозрачные толстые верёвки, видимые только нам одним. Мит-калю явно было некомфортно, может быть, даже больно, но он стоически терпел, доверившись нам. Перерезанные верёвки корчились и извивались, пытаясь срастись, мы отрезали от них куски, сгоравшие отвратительным, серо-белёсым пламенем, верёвок было так много, что, казалось, этому нет конца. Но после бесконечно долгой работы последний кусок последней верёвки упал в траву, распадаясь вонючим дымом, и тут шарахнула короткая яркая вспышка, от которой мы словно ослепли. А когда проморгались… то чешуйчатого чудовища перед нами не было. На траве стоял средних лет сильный высокий мужчина с короткой бородкой и курчавыми седыми волосами, заплетёнными в косички. Из одежды на нём был только серебряный браслет на правой руке, но мужчина явно был безумно счастлив. Он подбежал к нам, начал обнимать и радостно кричал:

– Дети Моря! Не знаю, как, но вам удалось снять заклятие! Теперь я свободен и снова обрёл свой облик! Я ваш вечный должник, дети Моря!

– Вот и хорошо, - меланхолично сказал Антошка, - а теперь, может быть, мы всё-таки посмотрим, что случилось со спутниками этого человека?

Мит-каль коротко кивнул и вздохнул:

– Жаль, но моя сила не вернулась ко мне полностью, видимо, Аш-Асин, да будет его имя проклято и забыто, запечатал её большую часть в своих Верных. Сейчас я не сильнее среднего мага… но всё-таки кое-что могу. Идёмте, и поможем тем, кому ещё можно помочь.

С этими словами преобразившийся Мит-каль бодро щёлкнул пальцами, обретя в виде одежды длинную серую хламиду – ну чисто Гэндальф! – и радостно потопал к леску, время от времени от души пиная песок дюн. Понятно – поднадоел этот пейзажик мужику за столько-то лет.

Я наклонился к парню и прошептал:

– Подожди нас немного. Потерпишь?

Тот закивал и тоже шёпотом ответил:

– Главное – вы Господину помогите. И его дочери. Я боюсь за неё.

Я кивнул, и мы с Антошкой бросились догонять Мит-каля.