Холодок
Шрифт:
– Вот и славно, - обрадовался сборщик. – Сейчас перерыв будет – у тягловых рабов отдых. Так я вас и до ворот провожу. А когда страже гостевую пошлину заплатите – найду вам провожатого. Здесь вечно мальчишки ошиваются – они все знают, как к тестеву трактиру пройти. Прошу прощения, ваша милость, работа у меня.
И сборщик пошёл дальше, собирая плату за проезд и попутно рекламируя трактир тестя. Вот ведь жук. Хотя… хочешь жить - умей вертеться. Однако почему Мит-каль не стал сразу спрашивать дорогу к дому Рах-мата, а решил заночевать в трактире?
Мит-каль понял мой невысказанный вопрос и тихо, одними губами, сказал:
– Похоже, завтра с утра мы отправимся на базар.
– Зачем? – так же тихо спросил я.
– За сплетнями, - ответил маг. – Нам нужно прояснить ситуацию. А предлогом будет приобретение нового наряда для вас, госпожа моя дочь…
Паром мягко причалил к берегу, усталые тягловые рабы просто уселись там, где стояли, и закрыли глаза. Да уж, ну и тяжёлая у них работёнка – не позавидуешь. Но я не стал раздумывать о местной социальной несправедливости – Дин-эр отвязал лошадок и свёл их с парома на землю. Мы встали в очередь – на этот раз к городским воротам, стражники – крепкие ребята в кожаных жилетах, усеянных бронзовыми бляшками - споро собирали гостевую пошлину, осведомляясь о цели приезда. Оказалось, что на пароме переправлялось несколько купцов с товаром, подмастерья и мы. Высокий с длинными усами стражник подошёл к нам и осведомился о цели приезда. Но стоило Мит-калю упомянуть о том, что он целитель и едет по определённому делу с дочерью, слугой и служанкой, как он потерял к нам интерес, содрав, правда, при этом полновесную серебряную монету.
Мы спокойно проехали в ворота, знакомый сборщик догнал нас, подозвал одного из мальчишек, которые играли у стены, сбивая большой обглоданной косточкой несколько мелких, поставленных в ряд, и велел проводить нас в трактир «Кот в колпаке», добавив, что добрые господа непременно дадут медяшку за труды. Пацан обрадовано кивнул, показав досадное отсутствие двух верхних передних зубов и, пристроившись на облучке рядом с Дин-эром, стал показывать дорогу.
Так мы вступили в столицу Махароджи.
Всё вроде складывалось удачно, меня напрягло только то, что сразу же после нашего отъезда к воротам подъехала группа всадников в чёрных плащах. Они спешились и замерли у стены, явно кого-то ожидая. Что-то в них было этакое… жутковатое… и я догадался, что это и есть Аш-Асины.
========== Глава 25. Кот в колпаке ==========
Трактир для проезжающих «Кот в колпаке» и впрямь оказался на диво тихим и приличным местом, расположенным на уютной зелёной улочке столицы. Похоже, что хозяева и впрямь дорожили репутацией заведения и кого попало туда не пускали.
Мальчишка, который нас проводил, свистом позвал на улицу другого, то ли сына, то ли внука владельца, который тут же, бросив на нас предварительно быстрый хитрющий взгляд, стал кланяться и говорить, что трактир его дедушки – лучший в столице для тех, кто желает покоя и отдохновения после трудов. Судя по невысокому росту, общей юркости и пронырливому взгляду, пацан явно был достойным наследником сборщика платы на пароме.
Мит-каль задумчиво кивнул, бросил мелкую серебряную монетку терпеливо ожидавшему его милостей первому мальчишке и велел Дин-эру распрягать лошадей. После этого мальчишка указал, где находится конюшня, и крикнул местного конюха, Антошка в образе моей служанки занялся поклажей, а мы с Мит-калем прошли внутрь.
Внутри оказалось просторно и чисто. Справа находился обеденный зал со столиками, накрытыми белоснежными скатертями, за которыми обедали несколько мужчин и женщин. Именно оттуда доносились вкусные запахи и тихие голоса. Справа было что-то вроде стойки, из-за которой нам сразу же заулыбался бодрый краснолицый дедушка совершенно необъятной толщины, с окладистой седой бородкой.
– Приветствую новых постояльцев моего трактира! – заявил он, улыбаясь так радостно, словно мы были его внезапно нашедшимися родственниками. – Меня зовут Киш-миш, я бессменный хозяин «Кота в колпаке» уже многие годы после смерти моего достойного батюшки. На какое время господин и госпожа желают снять комнаты, и какое количество комнат вам потребно?
Мит-каль спокойно объяснил, что он целитель, прибыл в столицу по делам вместе с дочерью, её глухонемой служанкой и слугой-телохранителем. Пока он, дескать, планирует снять комнаты на двое суток, а там – как получится.
Затем последовала непродолжительная торговля, а я отвлёкся. На стойку неожиданно вспрыгнул громадный полосатый котище совершенно тигровой раскраски в напяленном на голову небольшом зелёном колпачке в белый мелкий горошек. Колпачок был завязан бантиком под подбородком, и к наличию этого аксессуара животное относилось вполне философски – видимо, привыкло. Понятно, это такой местный рекламный ход, решил я, и рука сама потянулась погладить животное.
– Осторожнее, госпожа! – вскрикнул трактирщик. – Пушистик страшно не любит, когда его гладят!
Но я уже дотронулся до лобастой полосатой башки с хитрющими жёлтыми глазищами… и, к моему удивлению, кот повёл себя как самый обычный кот – тут же начал урчать и ластиться, а потом шлёпнулся на спину и стал ловить мягкой лапкой с втянутыми когтями мою руку.
У трактирщика отвисла челюсть:
– Надо же! Первый раз на моей памяти Пушистик так к кому-то ластится! Видимо, воистину доброе сердце и у госпожи, раз это даже тварь бессмысленная чует.
Мне показалось, или в жёлтых глазищах мелькнула обида? Кот тут же вскочил на лапы, ещё раз потёрся башкой о мою руку, сердито прошипел что-то в сторону хозяина, спрыгнул со стойки и был таков.
– Такой он… - добродушно прогудел хозяин, - харАктерный…
Между тем Мит-каль с трактирщиком столковались о цене, Мит-каль отдал Киш-Мишу две серебряные монеты, в дверях появились Антошка и Дин-эр с нашей поклажей, и мы наконец-то проследовали в свои комнаты, которых оказалось две. Внук трактирщика показал нам, куда идти, спросил, стоит ли заказать ужин, получил утвердительный ответ и ненавязчиво смылся. А мы остались.
Вход в комнаты был один – из коридора мы сразу же попали в маленькую переднюю с двумя дверями, маленьким столиком, зеркалом и узким высоким сундуком, на котором полагалось спать телохранителю. Комната за правой дверью явно предназначалась для дамы – нежно-розовые и кремовые тона, широкая кровать с балдахином, большой шкаф, несколько картин с цветочками на стенах, небольшой столик, зеркало и два кресла. В углу притулилась узкая кушетка – вероятно, для служанки. В общем и целом, довольно уютно. Лично я с удовольствием услышал, как Антошка, заглянувший в соседнюю дверь, тихо сказал: