Homo Homini

Ермолаев Иван

Мечты о лучшей жизни

Не хочу я жить в навозе,Ему смертью угрожая –Лучше поселюсь в колхозе«Сорок лет без урожая».На рассвете буду петь яЦоя с Гребнем без оваций,Да с соседом дядей ПетейВозлияньям предаваться.На закате солнца буду –И молитвен, и неистов –Созерцать с воззваньем к БуддеБитвы храбрых толкинистов.

Суфийская мудрость

О, суфийская мудрость,Привечают веснуСемипалый Шагал,Восьмирукий Вишну,В Индии – Брахма,Троеглав его зёв,В

Африке – ХэмИ Гумилёв.Слишком долго вдыхалаТы тяжёлый туман, –О, гуру Нанак,Хазрат Инайят Хан.Подвенечная Истра,Изначальная искра;О, «Москва – Петушки»,«Путешествие в Икстлан».О, суфийская мудрость,Неродящее всё,Семипалый Шагал,Троестрокий Басё.

Реанимация

Кончилось время, которое разрешалоКресты на Голгофе, фикусы на окне:Теперь, – как сказал Маяковскому Предземшара, –Среди символистов мы будем с тобой акмэ.В наших кущах полно и мелодий, и слов, и стансов –Но реанимация суть пора выбирать одно:Дао дэ цзин – из книг, тебя – из богов, из танцев –Вальс, из подвластного водной стихии – дно.Фильм «Хрусталёв, машину!» уже не казался адом,Едва я пророс в твою землю, как кедр в Бейрут:Действительно – всюду жизнь, если каждый атомКартины Филонова – словно обэриут.Как кровь Будетлянина – рифмы и алгоритмы,Я чувствую – к горлу подкатывает ЧП:Но даже ежели рукопись обгорит, мыСделаем всё, чтобы снять этот фильм в ч/б.

Пейзаж в духе примитивизма

Проберётся по рееСоловеющий бриз кБухте ГипербореиВ ореоле из брызг.Юго-западный округПо весне залинял:Подмешаем-ка охру кНеземным зеленям,Где пейзаж идеаленИ лесная братва –Думал, там Вуди Аллен –Оказалось, «Брат-2».Как по райскому садуНадувные слоны,Облака да блокадаТучей жёлтой луны,Да сплошной Генералич –Ох, боюсь, что влюблюсь, –Да Руссо гениальность,Да таможенный блюз.

III

Изенхаймский алтарь. Распятие

Тридцать лет и три года лежать на печи, а потом – на крестПо останкам титанов, по трупам богов, миновав Олимп.Ты не то, чтобы умер, а после – не то, чтоб совсем воскрес:Смерть пришла, но не высосать ей из тебя всех словес и лимф.Просыпайся, взгляни, как медами слезится по нам Алтай!Чтоб пропеллеры вторили птицам, наставим для них манков;Двинем в Арль и с порывом мистраля ворвёмся с тобой в алтарь -Нас обоих мазками положит на зыбь парусов Ван Гог.Или, может, ты хочешь в дождливые тропики, как Гоген?Или – Брейгель, привет! – надышаться озоном немецких Альп?..Прокажённая тень, чуть дыша отделившаяся от стен -Ты такой, как ты есть, и как нарисовал тебя Грюневальд.Не отверзнется, да и не нужно, твой дряхлый консервный гроб;И, пока над окрестностью Ершалаима плешивый смог,Магдалина и просто Мария услышат у входа в грот,Как ишачит Борей, чтоб предсмертный твой вздох никогда не смолк.

Ламентация

Над зеленями оврагов и желтью балокБрызги огней распускаются из антенны;Луны – как апофеозы печёных яблок,Солнца – сухие садовые хризантемы.С чёрных дерев упадает листва на супесь;Молния свесилась с тучи стальным канатом;С ссохшейся ветки ворона кричит, насупясь,Императив, приодевшись виватным Кантом.Шмотки нашла на раздавшейся вширь помойке,Где до неё копошился какой-то люмпен,И улетела присутствовать на помолвкеОгня и мрака. Убийственно как мы любим!Ушлое небо любило всегда настырных,Пишущих заповеди на гнилых обоях,Как пробивающийся сквозь асфальт пустырникИли таранящий грозные тучи «боинг».Брось эти глупости, не говори о грозном,Скоро всё кончится – Путин, хохлы, Эбола.И вообще: как-то жил в Сталинграде Гроссман,Как-то бежал ведь Печерский из Собибора?В небе истории, гордом и одиноком,Пьяное облако горло прочистит в гранже –Грянет гроза, на фаюмских портретах оконВысветив хмурые лики Христа и Грамши.

14 нисана. Ямбы

Где связь времён над миром порвалась,А Иордан оканчивался пляжем,Теперь – о том на память – венский вальсНа все четыре четверти мы пляшем.Расчёсывай мне волосы, сияй,Пока Нептун Улиссов чёлн качает.Да минет тебя здравица сияИ жизни скоротечность не печалит.Мой смех угрюм, а пафос – нарочит.В кино я щедр, а в жизни – лютый скаред.Дурак болтает. Знающий молчит.Висящий на кресте не зубоскалит.Он смотрит с грустной нежностью поверхДуши, что мы, асуры, не разденем,На тех, кого он некогда повергВ кромешный рай одним своим рожденьем.

Мыс Рока

Хуже петли вкруг выиМне пустующий крест;Я сегодня впервыеАгностичен и трезв –Вышел к людям, вещалПро буддистов,Дабы крикнуть вещам:«Пробудитесь!»На Тверской ямщика взял и наКнижный торг повёл рысь –Там, по приказу хозяина,Конь опричниковгрыз –Разрываючи вожжи,Сипя –Второй том самого жеСебя.Как, наверно, он мог бы,Выходя из окна –Из себя, – как из моды,Отвезти нас к нам.И как будут герои той долгой зимыУдивлены;Будем ли мы друзьями, житель Земли? –Будем ли мы?..А ты выдернута из киота,Ты в объятиях, как в тисках –Словно ищешь в потёмках кого-тоИ не можешь никак отыскать.Но пусть снимают про нас «Мы из рока» –Мы уже здесь и сейчас;Мы вернулись на мыс Рока,Пока догорала свеча.

На суахили

Переведи меня на суахили, не то мне страшно –Мне кажется, что я не бабуин, а макака.Либералы правы – в каком-то смысле я страж, ноЯ охраняю выход из того, что есть «hakuna matata».Если ты умерла – мне плевать, под мухой или на мушке.Ежели ты жива, ты вся в фазаньих пухе и перьях.Тебе нечего делать на их этажах, потому чтоТы не боишься лифта с закрытой дверью.Люди степей, где солнце прямое, как Маяковский –Давай спалим в урне разрушенный лепрозорий.Перед иконой зажжённый маяк, сделанный в воске,Сказал, что почивший не в идоле рождён не в позоре.Мы непонятны в различной степени всем, и мои стихи иПроза едва ли кого-то куда-то манят, ноЕсли я вправду Лорка, переведи меня на суахили,Чтоб воплотилась в жизнь наша hasta maniana.

Романс

Вдыхая Розы аромат над,Как вечность, лучезарной рекой,В тенистый прибываю Сад: гадОпутал комель в янтаре, койМог послужить бы для господ-дамНехилым лакмусом добра-зла,Но сверглась свастика на Потсдам,Легла под вырубленный бра мгла.Да породит луна протест сну,А Емельян или Степан – клан;Пусть Гавриил трубит про веснуИ блещут звёзды, как стимпанк-хлам.Да будет так, да будет свят свет,И сядет ангел к нам на карниз.А если всё это – лишь мой бред,Я возвращаю ваш портрет, Мисс.