Хомут на лебединую шею

Южина Маргарита

– Ты же сама говорила – надо прийти, узнать, не отложили ли рейс, – объяснила Варька свое появление в офисе, опечаленная тем, что ее такой замечательный план сорвался.

– Ах, это! – засмеялась Светочка. – Да не беспокойся. Все у него нормально, приземлился и уже отзвонился. Видишь, наши радуются.

– Света! Варя! Девчонки! Присоединяйтесь! Негоже отделяться от коллектива! – неслось откуда-то из недр заведения.

– Пойдем? Все равно работы никакой не будет, – позвала Светлана, и Варька

решила, что лучше уж посидеть за столом с коллективом, чем таскаться неизвестно где. Тем более что домой, по ее легенде, возвращаться еще было рано.

Гутиэра поднялась, как только Варя с Фомой выскочили за дверь. Сначала надо было привести в порядок квартиру, потом что-нибудь сварить поесть, а то действительно на бедную Варьку навалили все хлопоты по дому, а девочке теперь нужен покой. Гутиэра после визита Поросюка с жалобой на агрессивность беременной жены твердо решила, что и Варя ждет потомство. Иначе чем объяснить ее беспричинные слезы, плохое настроение и подозрительные взгляды! А если так, Гутя с великой радостью отстранит дочь от домашних хлопот, и тогда хозяйством заниматься придется Аллочке.

– Алиссия! – вошла в опочивальню сестры Гутя. – Алиссия, мне приснился сегодня вещий сон.

Аллочка с интересом выпучила заспанные глаза.

– Сон, говорю, мне приснился. – Гутя уселась к сестре на кровать и мечтательно закатила глаза. – Вот вижу я, будто бы приходит к тебе жених. Красавец: брови! Глазищи! Усищи! Носище… ну да это… словом, приходит он, видит тебя и говорит: «Гутя, отдайте за меня вашу красавицу-сестру, я какие угодно деньги заплачу…» Ну так вот, берет он тебя, значит, за руку и ведет…

– В загс?

– На кухню! Ему же нужно знать, что ты за хозяйка. Чай, не девочка уже. Приводит он тебя, значит, на кухню, а ты… А ты заплакала и говоришь, что, дескать, готовить не умеешь, порядок в квартире наводить не любишь… И вообще хозяйка хреновая, неважная. Он тогда сильно опечалился и говорит – прощай, не будет в таком разе у нас с тобой счастья. Аллочка, я потом всю ночь не могла глаз сомкнуть. Так мне было жалко и его, и тебя.

Аллочка нехотя выбралась из-под одеяла и нащупала голыми ногами тапки.

– Фигня это, а не вещий сон, не расстраивайся, – махнула она рукой. – Нормальная я хозяйка. И яичницу могу пожарить, и пельмени отварить. И вообще нечего и нюнить, мне еще кровать заправлять, пол пылесосить… Из Варьки же теперь какая помощница, теперь все на меня ляжет. Пойдем, Матвей, теперь я тебя кормить буду, ты котлеты ешь?

Гутя облегченно вздохнула, номер с вещим сном со скрипом, но пролез.

Выскользнув из комнаты Аллочки, Гутиэра уселась за телефон и набрала знакомый номер.

– Алло, это Лялечка? Здравствуй, милая. Это я, Гутя. Мне твой бывший жених покоя не дает.

Вспомни, пожалуйста, у него не было каких странностей в поведении? – трещала Гутя.

– Это нэ Лялечка! – неожиданно раздался в трубке незнакомый голос с неместным акцентом. – Какая жыних? Какая адрэс?

– Так, понимаете… Он нигде уже не живет… А Лялечку можно к телефону? – испуганно забормотала в трубку Гутя.

– Лала занята, она малчик моет.

– Крокодила? Она сама, одна моет крокодила? – вспомнила Гутя «мальчика», который жил у Лялечки Горшковой в ванне.

Видимо, в трубке обиделись, потому что голос стал грозным:

– Зачем так шутишь, пачему каракадэл? Лала маего сына моет! – рявкнул невидимый собеседник и бросил трубку.

Так. Значит, Лялечка рассталась с одним женихом, потом бросила второго, который достал ее своей рептилией, а теперь завела себе третьего, который успел одарить ее сыном. Ну и темпы!

Не успела Гутя отойти от телефона, как снова разлилась его оглушительная трель.

– Алло! Гутиэра, это ты мне только что звонила? Амеран сказал, – тараторила в трубку Лялечка.

– Да. Я хотела спросить у тебя про Псова, – обрадовалась звонку Гутиэра. – Он не показался тебе странным? Ну, может, что-то предлагал тебе такое, что тебе показалось странным?

– Нет, Гутиэра, он мне ничего не предлагал, а это, как ты сама понимаешь, и есть самое странное. Да, он был совсем ненормальным – столько меня обхаживать и ни на что не решиться! Мерзавец!

– Ляля, а Псов не приносил к тебе продукты? Может, он предлагал тебе откусить от головки сыра или, скажем, от куска мяса?

В трубке раздалось презрительное хмыканье:

– Ты знаешь, Гутиэра, он, может, и предложил бы, если бы у него хватало на это денег. А так… Он все больше сам жевал все, что я ему предлагала. Ой, Гутенька, ты извини, я не могу больше разговаривать, меня Амеран зовет. – И трубка запищала короткими гудками.

Так, интересно, что же это нашло на Псова, когда он встретился с Фаиной? Остальные его знакомые ничего странного в его поведении не замечали. Может, Узлова сама что-то придумала? Ну мало ли… вдруг это не она его выгнала, а сам он от нее ушел. Ведь чего не наговоришь на мужчину, если он тебя бросил!

Гутя все еще глубокомысленно морщила лоб, когда в дверях показалась Аллочка и стала делать странные жесты руками.

– Ты чего? – удивилась Гутя.

– Там… к тебе, – мотнула сестра головой.

В коридоре, гордо вздернув голову, высился солидный, красивый, как Дед Мороз, старик.

– Вы Гутиэра Власовна? – загудел он низким басом.

– Да, это я, а вы… вы по объявлению? – пыталась сориентироваться Гутя.

– Нет, милочка, я не по объявлению! Я по велению сердца, скажем так.