Хороша была Танюша
Шрифт:
Матвей пристально смотрел на меня синими глазищами, на кончиках черных ресниц блестели слезы.
– Ты ведь не Танька?!
– его голос предательски сорвался и захрипел.
Я подошла к нему совсем близко и вытерла мокрые от слез, холодные щеки. Матвей дернулся вырываясь.
– Ну, тише, тише милый мой мальчик!
– голос мой ласково, утешающе звенел.
– Может быть я не совсем та Танька к которой ты привык, но я твоя сестра и люблю тебя и наших сестренок всем сердцем!
Взгляд из под насупленных бровей обжег меня синим недоверием подозрительностью. Матвей закусил губу и упрямо повторил
– Ты ведь совсем не Танька? Я давно догадываться начал. Не помнишь простых вещей, вон даже печь растопить не смогла. После петли, даже девочек по именам вначале путала. В карты играть когда успела научиться? Наш папанька, карты на дух не переносил, он по молодости проигрался в столице под чистую, разве ты не помнишь? Да, о чем это я говорю! Вот скажи мне на кого я похож на отца или на маменьку? А ты сама в кого пошла цветом и густотой волос? Как нашу бабушку звали, что год назад померла? Молчишь?
– он сверлил меня глазами и шумно дышал.
Я быстро рассчитывала свой ответ. Кроткой, пугливой Танюшкой у меня быть не получится. Притворяться смиренной овечкой, сейчас подобно смерти. С другой стороны как подростковый максимализм Матвея, отреагирует на мое честное признание? Ах, была не была, хочет мальчишка правду? Так пусть потом не скулит!
– Ты зубами на меня так не скрипи Матвей, в том, что твоя сестрица в петлю полезла моей вины нет! Как нет моей вины и в том, что подушкой меня племянники задушили. Видимо случился какой-то сбой программы, ошибка... неточность в сортировке, прокол высших сил..., что там еще? Вообщем бамс! И я вместо того чтобы спокойненько отдыхать на кладбище от трудов своих праведных, долгих и не всегда честных, теперь должна думать, как прожить суровую, голодную зиму ораве осиротевших детишек! Вот прямо мечтала я об таком счастье всю свою долгую жизнь!
– возмущенно всплеснула руками и топнула ногой в ботиночках с крючками.
Мальчишка смотрел на меня ошарашенно, синие глаза высохли от слез, а рот глупо приоткрылся. Он силился что-то сказать, но лишь невнятное бормотание вырывалось из его по детски пухлых губ.
Мне стало неловко за свою резкость. Парень родителей потерял, а сейчас видимо осознал, что и сестры в живых нет. Я всего лишь оболочка родного ему человека, чужая тетка, волк в овечьей шкурке. Осторожно потянула его за рукав полушубка.
– Пойдем миленький, поедим чего нибудь, деньги у нас теперь есть, а ты вон как отощал. У вас же тут общепит какой-никакой имеется?
Матвей послушно словно теленок на веревке пошел за мной. Но было видно, что мысли его далеко и он пытается осмыслить мои слова. Я ему не мешала, понимая, что принять такую правду мальчишке сейчас очень трудно, хотя судя по всему он подозревал что-либо подобное. Не забывая поглядывать по сторонам я заметила добротный большой дом с полукруглыми окнами и широкой дверью посредине. В лучах зимнего солнца красные, яркие буквы с кричащей надписью "Трактир", обещали редким прохожим горячий обед и всяческие разносолы.
– Матвей, мы в этом заведении можем поесть?
– ткнула я локтем в бок задумчивого братца.
Парень словно очнулся и посмотрел на здание напротив нас. На его лице эмоции быстро менялись. Секунду назад вдумчиво-отрешенное сейчас оно было злым.
– Ты с ума сошла, этот же трактир принадлежит бывшему
– Матвей заскрипел зубами, на острых скулах заиграли желваки.
– Постой, это какому жениху? Это который, Яшенькой зовется? Из-за которого наша Танюшка с жизнью рассталась? Значит пришло время трактирщику-насильнику визит нанести!
Я с силой дернула за руку Матвея, решительно пересекая широкую улицу. Определенного плана у меня не было, впрочем я всегда любила импровизировать.
– Эй, эй! Подожди!
– Матвейка попытался поймать меня за руку.
Я на ходу обернулась к нему и улыбнулась.
– Меня зовут , Татьяна! А кто такой Эй, знать не знаю!
– я выдернула свою руку из холодных, красных пальцев брата.
Матвей виновато насупился, но продолжил свои попытки меня остановить.
– Хорошо, пусть Татьяна! Но ты не понимаешь, что в трактир молодым девицам ходить стыдно, разговоров потом не оберешься!
– голос мальчишки сейчас гудел недовольным, ломающимся баском.
Мы уже почти дошли до цели и теперь стояли под широким, дощатым навесом. Я срочно вспоминала все, что когда либо слышала о русских трактирах. На мой взгляд, заведение моего бывшего жениха было весьма пристойным. Никаких валяющихся пьяниц, никаких красноносых личностей желающих опохмелиться с утра не наблюдалось поблизости. Крепкие, дубовые ступеньки, резные перильца и добротная дверь с затейливо кованой ручкой. Все новое, чистое, солидное.
Я повернулась к Матвею, улыбка пропала с моего лица.
– Послушай меня, мой мальчик! Никогда не обращай внимания на то, что будут говорить люди, они знаешь ли поговорить всегда любят, особенно глупые сплетники. Умные предпочитают молчать. К тому же я не одна сюда зайду, а с надежным и взрослым братом. Ведь ты меня сумеешь защитить?
– я весело подмигнула Матвею.
Он запыхтел сердитым ежиком и открыл передо мной дверь. Поклонился шутливо, пропуская меня вперед.
– Прошу!
Я шагнула в пахнущий свежей выпечкой и жареным луком полумрак трактира. От запаха пищи закружилась голова и рот наполнился слюной. По старой привычке быстро оценила обстановку и успокоилась. Довольно большой зал был почти пустым. Возле окна толстый, похожий на копну сена, мужчина в серо-зеленом одеянии с увлечением обгладывал куриную ножку. За другим столом расположилась компания бородатых дядек, которые пили чай из больших, красных чашек и чинно вели беседу. Я потянула Матвея за самый дальний стол, с этого места весь зал очень хорошо просматривался. Развязала шаль, расстегнула шубейку.
– Матвейка, ты шапку сними и тулуп расстегни, раздеваться не будем, мало ли как обстоятельства сложатся, - задумчиво протянула я, разглядывая приближающегося к нашему столу высокого, молодого мужчину. Золотисто-русые кудри красивой волной лежали на широких плечах, подчеркивали сильную шею. Русая бородка, легкая небритость на высоких скулах. Зеленые, прозрачные глаза насмешливо и дерзко смотрели на меня из-под светлых бровей. Кривились в снисходительно-победной улыбке.
– До чего же хорош шельмец!
– облизала я губы, не отрывая своих глаз от зеленого взгляда мужчины.
– На моего третьего мужа очень похож! Только, что это за черные змеи вокруг колышатся и сожрать его готовы?
– шепотом спросила я, словно окаменевшего Матвея.