Хорошая девочка. Версия 2.0
Шрифт:
— Ну, а я о чем? Дура-дурой. Жди возвращения прекрасного принца и обязательно поговори с ним. Не по телефону и не письмом, я тебя умоляю! И вообще, прибью тебя, если просто без объяснений свалишь в туман, поняла меня?
Что тут возразишь? Я же тоже не вчера родилась. И книги читала, и фильмы смотрела. Но то, что я дура влюбленная это не отменяет.
Мне ужасно хочется сбежать.
Как всегда: просто, понятно, привычно.
Я знаю как.
Но нельзя: Нинка, Рус, терапевт в ближайшей перспективе. Все бдят. И всё понимают.
И
— Хорошо. Я тебя услышала, поняла, приняла к сведению. Буду думать, что дальше делать.
— Смотри мне! Я ведь если что, из сына твоего контакты Влада вытрясу… — угрожает мне лучшая подруга.
Без сомнений, без недоверия, без тревог.
Просто — лучшая. Единственная такая, что рядом со мной выжила.
Поэтому, несмотря ни на что, прощаемся все же «на хорошем» и вперед — к светлому будущему сквозь тревоги и сомнения. Ну, и через буераки реальности, да.
Главное теперь — не тормозить.
Точно. Я же даже к психотерапевту собралась!
Так что пишем этому «самому лучшему адвокату в городе». Прямо сейчас.
Да, сила воли, бойцовский характер, железные нервы и терпение вместе с физической выносливостью у меня есть. И много.
Все это добро регулярно нахваливают руководители, про себя матерят от зависти коллеги, с благодарностью упоминают родители моих учеников и одноклассников сына. Оно берет начало в тех далеких временах, когда мне была выдана в руки скрипка. А напутствие от мамы: «Не разочаруй нас. Снова» сильно стимулировало оттачивать и закреплять все это богатство.
И ведь пригодилось в жизни.
Надо же.
И терапевту я тоже написала, да.
Глава 47
Неожиданные плюшки психотерапии
'Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже — как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя…'
Юрий Левитанский «Каждый выбирает для себя»
Как настоящая «правильная, хорошая девочка», я богата.
Синдромами.
Пальму первенства во всем этом внутреннем дурдоме делят «синдром отличницы» и «синдром спасателя». Я с ними свыклась и действую в рамках этого гибридного сценария автоматически.
Психотерапевт, послушав о моих сложностях в отношениях с окружающими и сильной моральной усталости, уточнила под конец встречи:
— Маргарита, хочу предложить Вам маленький эксперимент. Вы как, готовы попробовать?
— Готова, конечно, а что надо делать? — я сюда пришла, чтобы измениться, посему: назвался груздем — не плюй в колодец.
— Домашнее задание такое: перед тем как сделать в повседневной жизни что-то автоматически, попробуйте остановиться. Спросите себя — точно ли этого Вы хотите? Почему Вы желаете поступить именно так?
Вышла я окрыленная и озадаченная. А когда принялась внедрять эксперимент в жизнь, то поняла, что выполнить задуманное, не просто трудно, а очень
Для начала я выяснила, что все в жизни и правда к лучшему. Так как мои страдания по поводу внедряемого в повседневность новшества изрядно напрягли мозги. Посему времени, сил и возможностей для переживаний о прошедшем стало сильно меньше. Внимание так вообще было занято практически целиком. Только на сына еще хватало.
Очень тяжело было засечь момент, когда я действую не «разумно и адекватно», а так, как положено по сценарию.
Но я же упорная? Я старалась.
Бывало, что осознавала: «момент прошел» и я его прохлопала. Но заставляла себя радоваться тому, что хотя бы отметила сам факт.
А потом вдруг случилось озарение «в процессе», и я отказалась подменить коллегу на время ее внепланового отпуска. Раньше это негласно считалось моей обязанностью, а тут я вдруг вспомнила, что доплата там мизерная, проблем валом, времени у меня лишнего нет, и вообще — она на море, а я здесь работай?
Нет.
Неловко? Да.
Стыдно отказать, если могу помочь? Да.
Но плюсы слова «Нет» перевешивают и стыд, и неловкость, так что я справлюсь с ними.
И внезапно все пережили мой отказ. И замена нашлась без проблем. И небо на нас не рухнуло, и альма-матер под землю не провалилась оттого, что я сказала «нет».
Я пребывала в приятном шоке. Даже похвалила себя, в стиле Пушкина, хоть я и дочь.
Следуя тропой эксперимента дальше, я настолько отклонилась от сценария, что послала к молодым специалистам кафедры двух студентов, желающих писать у меня курсовые. Парни были ленивые и нахальные. Учеба им побоку. Путного ничего не наваяют. Я у них четыре года преподаю разное, перспективы прекрасно понимаю. Раньше бы взяла: я же справлюсь, я же могу, надо же помочь, а вдруг они осознают и перейдут на светлую сторону? Но сейчас я подумала: зачем мне лишний геморрой?
И отказала. Два раза.
Впервые за все годы преподавания.
Рукотворные чудеса в жизни моей продолжались: так как я к началу семестра вернуться из командировки не успевала, то расписание согласовывалось по почте. А в Китае над распределением нагрузки бдел Влад и впихнуть мне кучу неудобных пар коллегам не удалось. В ответ кафедральная общественность придумала к моему прибытию миллион перестановок, замен и пересогласований, конечно же, мне в ущерб.
Остановилась в этом месте я вовремя. А потом рискнула и прикинулась Ладой Юрьевной: похлопала глазами, намеков не поняла, навстречу коллегам не пошла и в положение страждущих не вошла. Вот такая вот сука оказалась.
Общественность бухтела, шипела, но пережила и это.
А я вошла во вкус.
Мои родственники, в страстном желании высказать мне свои претензии, дошли уже до того, что написали Русу. А сын их послал. Вежливо и культурно, но далеко.
«Хорошая Рита» страшно расстроилась бы от осознания полной несостоятельности себя, как матери, прочитала бы сыну лекцию о недопустимости такого поведения по отношению к старшим родственникам и, возможно, заставила бы извиниться.