Хорошая девочка
Шрифт:
– Ты про что? – интересуюсь я, поддерживая видимость интереса к беседе, но заметив, что в одном месте как будто бы недостаточно ягод, окончательно теряю нить разговора и, не без труда освободившись из сыновьих объятий, тянусь, чтобы их добавить. В конце концов, я потратила аж целую неделю на этот торт! И согласитесь, будет глупо все испортить такой незначительной мелочью.
– Выходить за Серого.
Я даже висну на миг. Это ж надо такое придумать! Я, конечно, дурочка, но не настолько!
– Какая чушь! Я просто хочу, чтобы все было идеально. Понимаешь?
– Мам, торт будут резать в самом конце! Когда
От возмущения у меня перехватывает дыхание. Что значит, никто не заметит? Я что, зря старалась? Неделю ночей не спала. Набираю полные легкие воздуха, дабы объяснить Давиду, как он неправ, но еще раз все хорошенько взвесив, вяло машу рукой и послушно топаю к выходу. Им не понять, сколько бы я ни старалась, почему для меня так важен этот торт. Господи, да я собственное свадебное платье не выбирала с такой тщательностью, как пропитку коржей и ганаш к нему. Ведь так важно было сделать этот торт не только красивым, но еще и вкусным. Чтобы уж ни у кого не осталось сомнений в том, что заоблачный рейтинг моей кофейни вполне заслужен. Потому как, если честно, после сториз Бекетова и стремительного взлета этого самого рейтинга, на меня посыпались обвинения в его накрутке. И это было бы смешно, если бы не было так грустно.
– Да не похер ли тебе, что говорят? Главное, у тебя, вон, от клиентов нет отбоя, – заметил Бекетов, когда я ему пожаловалась на происходящее.
– От гостей. И заказчиков, – поправила я со вздохом.
– А я про что? – муркнул Сергей мне в ухо и прихватил за краешек, как я люблю. И в этот момент я действительно обо всем на свете забыла, как всегда рядом с ним. Но обостренное чувство справедливости очень скоро напомнило о себе, и в душе опять заскребло, заныло… А тут подвернулся такой шанс расставить все по местам!
– Мам, ну не тормози, а? Обгоняй! Тебе еще красоту наводить, – нудит Дава, пока едем. Кошусь на своего сыночка. Он только с соревнований вернулся. Разукрашенный! Но с очень важной победой. Теперь вряд ли у кого-то повернется язык обвинить Даву в том, что он занимает чье-то место в команде. Он, конечно, ни разу об этом не говорил, но я-то знаю, что Дава переживал по этому поводу практически так же, как я – по поводу дурацких рейтингов.
– И тебе замазать синяки попросим.
– Мужчину украшают шрамы.
– Кстати, мужчина, ты не надумал все-таки переехать к нам?
– Не-а. Я твоей личной жизни не мешаю, вот и ты моей не мешай.
– Дава, ты несовершеннолетний…
– Начинается. Дело ведь не в годах, так? А в наличии мозга. У меня с этим все в порядке. Или у тебя появились сомнения?
Нет, конечно. Просто его навязчивая идея жить отдельно кажется мне неправильной.
– Ну, вот куда ты торопишься? Тебе эта взрослая жизнь еще знаешь как надоест?
– Ты просто боишься меня отпустить.
– Кто, я? Я боюсь?
– Конечно. Никак не привыкнешь, что я уже взрослый, и в тебе не нуждаюсь. Но это ведь чушь, мам. Я тебя очень сильно люблю.
Вот в кого он такой мудрый? Сейчас расплачусь ведь! Шмыгнув носом, бормочу:
– И будешь еще больше любить на расстоянии.
– Да от меня до вас двадцать минут, ма…
Мелкий гад, все просчитал. Возразить особенно нечего. Можно, конечно, заставить, как недавно мне намекнул Валерик, но это же никуда не годится – заставлять. У нас, может, только потому с сыном такие хорошие отношения, что я никогда и ни к чему его не принуждала. Не стану и теперь.
– Делай что хочешь. Но знай, что мы тебя любим, и двери нашего дома всегда для тебя открыты.
– Мамуль, не реви.
– Я не реву.
– Ревешь каждый божий день. Я не в напряге, конечно, но Сереге лучше бы знать, почему у тебя гормоны скачут.
– Чего-о-о? – переспрашиваю я, не пытаясь даже сфокусировать на чем-то конкретном бегающие глаза.
– Я так понял, он не в курсе, что ты залетела?
– Дава!
– Сегодня самое время сообщить Михалычу эту новость. Так сказать, в качестве свадебного подарка.
Вот гад! Неужели увидел тест в мусорном ведре? Я вроде хорошенько его затолкала под кожуру банана и фантики от рафаэлок.
– Тебя забыла спросить, – бурчу, так и не найдя в себе смелости заглянуть в глаза сыну. Потому что он прав, в последние пару дней я реву постоянно. От счастья, конечно, от счастья… В которое мне до сих пор так сложно поверить. Я собираю вещи, готовясь к переезду, и реву. Кормлю Серенького и реву. Болтаю с его мамой по телефону, и потом реву тоже, ведь когда она заявилась ко мне в кофейню, я решила, что на этом и закончатся наши с Бекетовым отношения. А она… Она ничего такого страшного не сказала. И ни в чем меня не стала упрекать. Хотя я не дурочка и понимаю, что рядом с Сергеем она наверняка хотела видеть более достойную женщину. Не то чтобы я себя считала недостойной, нет… Но вы же понимаете, о чем я? Все эти предрассудки про брошенку с прицепом, и все такое. Нет. Пронесло. Никто не собирался вмешиваться в наши с Бекетовым отношения. В тот день мы много разговаривали. О жизни, о Сергее… Его особенностях. О том, как с ним сложно приходилось в детстве. О том, что СДВГ может передаваться по наследству, и все в таком духе. Татьяна Ивановна как будто прощупывала, насколько я готова к трудностям, которые нас могут поджидать в будущем. И видя по моим ответам, что я это понимаю, оправдывалась:
– Конечно, это не мое дело. Но ты и меня пойми… У Сергея уже была женщина, которая…
– Я не Мадина.
– Очень уж внуков хочется, – словно извиняясь, пробормотала Татьяна Ивановна. На что я лишь неуверенно улыбнулась. Тогда я еще не знала, что мечты моей свекрови сбудутся так быстро.
– Боже, ну наконец-то! Где вы так долго ходили?! – кричит мать, выбегая нам навстречу. В отличие от меня, она уже при полном параде – с прической и макияжем. Правда, пока в халате. – Быстро в душ! Девочки уже битый час ждут.
Тут не поспоришь. Надо действительно пошевеливаться. В четыре руки меня собирают довольно быстро. Я даже сообразить ничего не успеваю, как меня упаковывают в платье. Смотрю в зеркало в полный рост. Платье у меня совсем простое, но, как мне кажется, очень стильное. Длинные рукава, скромный вырез лодочкой, юбка-тюльпан, и никакого декора. Вместо всяких вышивок и камней – шикарная кружевная фата. Я планировала обойтись без нее. В конце концов, мне тридцать один, но… увидела, и так мне понравилось, что купила, не удержалась. И не прогадала. Я выгляжу сногсшибательно.